Песец подкрался незамеченным - Михаил Михеев

Однако всему на свете приходит конец. Пришел конец и трапезе и, когда полковник, аккуратно промокнув губы салфеткой, сыто откинулся на спинку стула, взгляд адмирала как-то мгновенно и неуловимо изменился, стал жестким и острым, как клинок. И под этим взглядом полковнику стало неуютно — так же смотрел на него в свое время, в бытность его сопливым кадетом, начальник их военного училища, решая вышвырнуть хулиганистого пацана из училища, или все-таки оставить. Полковник хорошо помнил этот взгляд, и до сих пор воспоминания о нем вызывали у немолодого уже офицера неприятные ассоциации. Наконец, очевидно приняв какое-то решение, адмирал встал, и полковник в очередной раз почувствовал приступ комплекса неполноценности — правда, на этот раз не из-за роста, а из-за своей одежды.

В самом деле, на нем был обычный офицерский комбинезон. Даже не парадный, хотя и была у него мысль надеть парадную форму и в ней принять последний (а кто сомневался, что последний?) бой. Но вот не успел — время, да и мысли оказались заняты совсем другим, а потом его прямо из командного бункера взяли за шкирку и приволокли сюда. И вот теперь он сидел в своем грязно-зеленом комбинезоне, изрядно испачканном, порванном, да еще и с подбитым глазом для полного счастья. А напротив него был победитель…

Да, адмирал выглядел куда как представительнее. Шикарный черный мундир — отглаженный, сверкающий всеми положенными (а уж в этом-то полковник разбирался) шевронами и аксельбантами. Парадный мундир…

Единственной странностью, на которую полковник обратил внимание, было полное отсутствие наград. Причем отсутствовали не только сами ордена, что для парадного мундира нетипично, но все-таки допустимо, но и нашивки, указывающие на их наличие. Такого просто не могло быть — чтобы человек, дослужившийся до столь высоких чинов, не имел наград — это нонсенс. Выходит, не показывает, непонятно зачем. Впрочем, это его право.

Ну и, присмотревшись внимательно, полковник уловил еще один нетипичный момент — оружие, которое было при адмирале, оказалось явно боевым. Насколько полковник, любивший почитать историков, помнил, при парадном мундире обычно и оружие носили парадное. Конечно, историки всех миров почти всегда пишут о том, о чем не знают,[73] но тут полковник склонен был им верить. Во-первых, будучи одним из старших офицеров, он имел доступ к архивам охраняемой базы Охотников, в том числе и к библиотеке базы. Если большинство офицеров ограничивались необходимым по службе минимумом информации, то полковник читал много. Его интересовала, конечно, в первую очередь стратегия и тактика имперцев, а также характеристики их кораблей. Увы, характеристик тяжелых кораблей последних поколений, подобных тем, что разгромили его оборону, он не нашел, а тактика, которую против него применили, отличалась от описанной в литературе, причем отнюдь не в лучшую сторону. Однако информация о знаках различия, форме одежды и прочей мелкой и крупной атрибутике имперцев, похоже, была вполне полной и отнюдь не устаревшей, практически точно совпадавшей с тем, что писали историки его планеты.

Ну а во-вторых, перед носом полковника был пример его собственной армии и армий сопредельных государств. К парадной форме прилагалось парадное оружие, часто не имеющее никакого отношения к оружию боевому. Они, конечно, не имели отношения к имперской армии, однако же психология военных во все времена одинакова и можно с уверенностью предположить, что и офицеры империи должны таскать с парадной формой что-то особенное. Может, и боевое, но, во всяком случае, соответствующим образом отделанное. А тут парадным, образцово-показательным оружием и не пахло. И лучемет, и силовая рапира на поясе адмирала были простыми, массивными и явно боевыми. Рукояти и того, и другого были буквально отполированы руками владельца — а значит, он таскал их с собой постоянно и, очевидно, как часто минимум тренировался с ними, а то и в бою применял. Хотя, скорее всего, все же тренировался — адмирал, рубящийся с кем-то в бою — это нонсенс. Однако же декоративным гравировкам и изяществу места тут, похоже, не нашлось, что не очень-то соответствовало представлениям полковника об имперских адмиралах.

Меду тем адмирал улыбнулся широкой, располагающей улыбкой и спокойно, даже почти весело сказал:

— Ну что же, давайте знакомиться. Я знаю, кто вы, а вы наверняка предполагаете, кто я, но, на всякий случай, давайте расставим точки над "ё". Меня зовут Василий Ковалев. Адмирал имперского флота Ковалев, к вашим услугам, сэр. Можете называть меня по фамилии или по званию — мне, в общем-то, безразлично. Я командую этим кораблем, этой эскадрой и, в общем-то, всем имперским флотом, который, на сегодняшний день, имеется в наличии. Прошу, как говорится, любить и жаловать. А вы, я так понимаю, полковник Вален ля'Комто ню Вагре… И там еще куча всяких слов, но об них только язык сломаешь, а толку все равно не будет. Так что мы их пропустим, будем называть вас просто полковником и отметим только, что в прошедшем только что сражении именно вы фактически руководили обороной планеты и именно вашим действиям я обязан тем, что моему кораблю теперь необходим довольно серьезный ремонт. Я прав?

— Да, — кивнул полковник, лихорадочно думая, чем же ему теперь грозит продолжение разговора. А адмирал, с усмешкой наблюдающий за метаниями офицера, внезапно протянул ему руку:

— Мне очень приятно познакомиться с вами, полковник…

Глава 11

Линкор "Громовая звезда" уверенно шел к окраинам новообразующейся империи. Впрочем, "шел" — это не совсем правильно, правильнее сказать "шли". В составе эскадры были все три линейных корабля, оказавшиеся у Ковалева под рукой, оба авианосца и три эсминца. На сей раз предполагалось устроить не бой, а бойню, и Ковалев никому не собирался спускать хамский наезд.

А ведь как хорошо все начиналось. Ковалев обвел взглядом мостик, уже полностью приведенный в порядок, без следа последнего боя. Техники поработали на славу — а ведь тогда здесь половина пультов была черной, обугленной, в следах липкой, жирной противопожарной пены. Что поделать — очень часто предохранители переживают аппаратуру, которую они призваны защитить. Ну а телохранители — тела, которые должны охранять…

Ковалев зло мотнул головой, отгоняя неуместные мысли. Да, линкору тогда досталось, придется теперь опять гнать его в док на профилактику, но они тогда все же победили, и получили неплохой трофей. База Охотников — приобретение ценное, хотя, конечно, довольно устаревшее. Но еще одна база, где можно модернизировать трофейные и даже строить не самые слабые в нынешнее время корабли — это серьезно. Во всяком случае, ни в одной войне производственные мощности лишними не бывают. Правда, база была в порядком запущенном состоянии — местные техники не блистали ни подготовкой, ни дисциплиной. Но это было поправимо. Как говаривал в начале двадцатого века один небезызвестный американец, "незаменимых у нас нет"[74]. Как добавил народ "был один — и того вчера заменили". Русские, народ не обделенный ни талантами, ни житейской смекалкой, сразу поняли суть высказывания. Местным же, очевидно, надо было все это растолковывать. Ну что же, значит, пришло время менять технический персонал этой базы. Поголовно. Сами виноваты, если вдуматься, не захотели повышать квалификацию в сложном деле строительства кораблей — значит, будут заниматься тем, что попроще. А лесоповал — он на любой планете лесоповал.

Хотя, конечно, всякие попадаются. Взять хоть их командира. Адмирал усмехнулся, вспомнив ошарашенное лицо полковника, который, очевидно, был готов к тому, что его расстреляют, но совершенно не был готов к предложению, которое ему сделали. Хотя протянутую руку адмирала пожал — жест был в ходу.

— Вы смелый человек, полковник, — сказал тогда Ковалев. — Вы ведь прекрасно понимали, что с имперским флотом вам не справиться.

— Я думал, там корабль-разведчик. С одиночным кораблем у нас были шансы.

— И неплохие, — кивнул адмирал. — Но когда стало ясно, что против вас работает линейная эскадра — почему не прекратили огонь?

— Я - солдат. Я должен исполнять свой долг и защитить вверенную мне планету, пусть и ценой жизни.

— Ну-ну, не надо пафоса. Хотя, если честно, я вас понимаю и одобряю, а вот ваших непосредственных начальников — нет. Смешно — весь местный генералитет в количестве двух рыл забился в самый укрепленный бункер, заблокировал двери, отключил связь и носа оттуда не высовывал. У вас им за что жалование-то платят? Хотя, честно сказать, поступили вы опрометчиво. Вам повезло, что здесь оказалась именно эскадра. Знаете, что произошло бы, если бы вы действительно завалили разведчика?

— Что?

— Сюда пришел бы линкор, рядом с которым мой красавец, — адмирал с любовью погладил переборку, — не более чем вспомогательный корабль. И он бы открыл огонь с предельной дистанции, главным калибром расковырял бы вашу оборону вдребезги, а потом уничтожил обороняющихся поголовно, ибо — не фиг. Имперские военнослужащие неприкосновенны. Вам, кстати, очень повезло, что с нашей стороны никто не погиб — мне просто пришлось бы сурово наказать здесь всех подряд.