Секретарь старшего принца 3 (СИ) - Свадьбина Любовь

Его горячие пальцы накрыли мои губы.

– Я понимаю, о чём прошу. И поверь, я бы не согласился на это, будь у меня выбор, но я не знаю, как ещё справиться со своими чувствами и желаниями. Я… не вижу иного выхода, поэтому, пожалуйста, сделай это. Ты ведь должен мне за помощь с Тейранами, сам говорил. И теперь я прошу вернуть долг.

Было дело, я обещала, что буду ему должна, но так…

Я вдохнула и выдохнула. Элор оставил в покое мои губы, но поглаживал щёку, заправил прядь за ухо, снова коснулся щеки, очертил пальцем мой подбородок. А я судорожно думала: конечно, я могу сделать внушение, но…

– Мои внушения – это не навсегда. Даже если я оговорю длительное действие, со временем эффект пройдёт, надо будет снова воспользоваться моим голосом.

– Понимаю. И согласен на это.

Он не лгал. Элор искренне просил и искренне соглашался на воздействие. Великий дракон мне свидетель – не думала, что Элор может принять эту мою способность.

– Лучше подействует, если в этот момент ты будешь спать, – неуверенно произнесла я.

– Нет, – отозвался Элор после секундной паузы. – Я должен знать, что ты говоришь. Так будет лучше для наших отношений. И моего спокойствия.

– Х-хорошо… – я… кажется, я не верила в реальность происходящего, но Элор ведь правда просил воздействовать на него моим голосом. – Мне надо собраться и обдумать формулировку, чтобы… наверняка. Ты же не хочешь слушать мои приказы слишком часто. Отойди, пожалуйста.

Элор отступил на шаг. А у меня в голове стало неожиданно пусто. И вроде понятно, как надо сказать, но как-то… не верилось, что можно. Элор смотрел мне в глаза. И молчал. Я кашлянула, он вздрогнул.

– Расслабься, – я взяла его руку, погладила напряжённые пальцы, натыкаясь на мягкую пену алых кружев. – Чем спокойнее и открытее ты будешь, тем легче ляжет установка и дольше продержится, а чем дольше она продержится, тем реже тебе придётся слушать мой голос.

Кивнув, Элор вдохнул и выдохнул, но не отпустил мою руку, а когда я заговорила, сжал мои пальцы.

– Элор, ты не будешь думать о нашей близости, ты отпускаешь эту ситуацию, ты не будешь вспоминать о том, как мы переспали, – я вкладывала ноты управления драконами в каждое слово, я старалась вложить эту установку всеми возможными формулировками. – Мы с тобой друзья, ты меня не хочешь, не испытываешь ко мне сексуального влечения. Ты не вспоминаешь о том, как мы переспали. Ты любишь женщин, только женщин, а я – мужчина, ты меня не хочешь…

По глазам я видела, что Элора до ужаса пугает власть голоса над ним, но, крепче сжимая мою руку, он всё равно слушал.

Настоящее время

– Халэнн… – сонное бормотание Элора вырывает меня из прошлого, и я смотрю на его лицо.

Его голова лежит у меня на коленях, рыжие пряди разметались, и я, сама не заметив как, накручиваю одну на палец. Элор ворочается во сне, хмурится, его ресницы трепещут. Кажется, вот-вот проснётся.

– Спи, – шепчу я с нотами управления. – Спи, ты видишь прекрасный сон, в котором всё хорошо…

И он успокаивается, разглаживается морщинка между бровей, глаза больше не дёргаются под веками. Элор засыпает крепче. А я снова повторяю установку:

– Халэнн – мужчина. Ты не хочешь его. Ты ждёшь свою избранную, надеешься, что она одумается и придёт сама.

Брови его опять сходятся на переносице, но через несколько мгновений лицо разглаживается безмятежным сном. А на меня неожиданно накатывает усталость – догнала меня, свалилась на плечи каменной горой. Я бросаю последний взгляд на личное дело Броншер-Вара Конти и закрываю папку. Оно требует более внимательного изучения: Броншер-Вар был связан с Неспящими, значит, его политические союзники тоже могут иметь такие связи, и, в отличие от него, эти союзники живы, некоторые остались в Эёране после побега короля Мокадуса Второго.

А ценность и глубину информации, собранной в архивах Мокадуса Второго, лишний раз доказывает строчка в деле Броншер-Вара: «Убит Халэнном Сирином». И приписка рукой короля: «Наверняка сам напросился, он был одержим Сиринами».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Тогда, семь с половиной лет назад, Новому Дрэнту было объявлено, что во время боевой операции ИСБ Броншер-Вар скончался от обрушения перекрытий. Тело расплющили основательно, чтобы ни у кого в этой версии сомнений не возникло, а некроманты не смогли его допросить. Фактически Элор взял вину на себя – он же снёс стену и частично обрушил особняк. Мокадусу Второму пришлось принять это без претензий, смиренно.

Под давлением империи и кантонов он провёл расследование о связи Броншер-Вара с Неспящими, убрал с постов несколько заподозренных в контактах с ними чиновников, но на деле мы не приблизились к Неспящим ни на шаг, а они никак не отреагировали на убийство новообращённых вампиров.

Обративший их вампир Годлив ниточек к Неспящим не оставил. Архивампир Санаду отыскал дневники, оставленные Годливом в особняке в Лофтийском кантоне перед поездкой в Новый Дрэнт, но там был лишь идеалистический бред и надежды на то, что Броншер-Вар сведёт его с лидерами Неспящих, а более поздних записей Годлива найти не удалось.

И хотя мы не узнали самого важного для меня, события тех нескольких недель имели много последствий…

А то, что я стала вроде как своей в ИСБ и за мной закрепилось прозвище Бешеный пёс или Бешеный пёс принца Элоранарра, из этих последствий самое меньшее. Так Элор лишил меня права вызывать менталистов, отдавать им распоряжения и выписывать разрешения на ментальное воздействие. Я была возмущена, я негодовала – молча, чтобы Элор не отказался подтвердить мои прежние приказы.

Никто из менталистов из-за работы над делом Барнаса  не пострадал, но, несмотря на прекрасную эффективность, больше возможностей применять свои способности на службе в ИСБ они не получили. Менталистов по-прежнему все боялись и старались держать в стороне.

Заказчика отравления и распространения слухов не нашли. Слухи, собственно, так и не появились – все были слишком удивлены возвращением принца Арендара, чтобы обсуждать что-то ещё.

Магов из шайки Вожака приговорили к каторжным работам. Им предстояло дробить камни и заряжать магические кристаллы от десяти до восемнадцати лет, но все они не прожили и года – не выдержали давления моих установок.

Людей из шайки, как и следовало ожидать, наказали строже, но и они не преодолели годовой рубеж, показав мне, что надо тщательнее продумывать наказание, если я хочу его длительного течения.

Барнас… Несмотря на все смягчающие обстоятельства тоже получил срок – два года в обычной тюрьме. По моей просьбе за ним присматривали, но, судя по отчётам, Барнас этого не заметил: он весь ушёл в себя и слабо реагировал на окружающее. У него не выходило пережить потерю, принять её, и я подумала что, возможно, зря наказала преступников и лишила его возможности мести. Желание отомстить порой лучше всего заставляет подниматься по утрам и действовать, даже если кажется, что жизнь больше не имеет смысла.

В один дождливый день Барнас наконец вышел из тюрьмы и бесследно исчез на улицах северного городка Мелиохи. Я не искала его, потому что боялась узнать, что с ним станет в одиночестве.

Дариона, в память о заслугах его семьи, официально изгнали из дворца под формально благовидным предлогом. История с леди Заранеей не вышла за пределы дворца, и Дарион вскоре нашёл себе место в Академии драконов. Это изменило очень многое, но тогда мы этого ещё не понимали, и я ему от всей души сочувствовала.

Во главе Шадаров и Мэгранов встали новые лидеры, они смогли договориться. Впервые за столетия между этими родами воцарился относительный мир, и на политической карте нашей империи возник новый союз, с которым Аранским пришлось считаться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Семьи объявили Альвира и Данарра мёртвыми, и оба молодых дракона покинули Эёран.

Все схроны культа Бездны возле Белой скалы были уничтожены, сам Культ снова затих, а закрытый город Пат Турин не поделился выводами из исследований убежищ тварей. Я всё же составила список знавших, на какой именно руке у меня расположена метка Элора. Увы, список был велик: офицеры, пара девиц из борделя, кое-кто из дипломатических представителей других стран. Любой из них мог вольно или невольно выдать информацию культистам, так что эта ветка расследования была тупиковой.