Банальное убийство - Рекс Тодхантер Стаут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы совершаете ошибку, мистер Хафт. Более того, ваши попытки выглядят просто ребяческими. Вам следует либо признать факт состоявшихся разговоров и оспорить их смысл, либо утверждать, что мисс Тензер сознательно водит нас за нос. Иными словами – лжет. Вы же ведете себя как полный простофиля. Еще тогда, в июне, сидя в моем кабинете, когда я рассказал об анонимных письмах, вы совершенно по-дурацки привлекли к себе мое внимание. Вы сопротивлялись моей просьбе составить списки, всячески демонстрировали неохоту и вдобавок выразили желание взглянуть на конверты, уверяя, что можете опознать почерк. Естественно, я сделал кое-какие выводы. Я сразу предположил: ага, этому человеку известно, что никаких анонимных писем не было, а раз так, то…
Кремер перебил его:
– Как, вы утверждаете, что анонимок не было?
– Да, – ответил Вулф.
– Что все это выдумки?
– Это была уловка. Я же сказал вам: все недостающие звенья мы восстановим чуть позже. – Вулф снова обратился к Хафту: – Если вы знали, что анонимных писем не было, но промолчали, то, скорее всего, догадывались, какую цель преследовала миссис Вэлдон, прибегнув к моим услугам. Как я уже говорил, вы по собственной глупости привлекли к себе мое внимание, хотя и не слишком рисковали, поскольку уже устранили единственного свидетеля, который мог вас разоблачить. Эллен Тензер. Но было бы…
– Это вранье! Вы подло лжете!
– Разумеется. На вашем месте и червяк должен был изобразить возмущение, а вас человеком считают. Что ж, мистер Хафт, меня вы можете больше не опасаться. Я не в состоянии доказать, что именно вы убили Эллен Тензер и Кэрол Мардус. Я могу только утверждать это. Но я удовлетворен, поскольку свою задачу выполнил. С заданием, полученным от миссис Вэлдон, я справился два дня назад, а роль Немезиды я возлагать на себя не собираюсь. Более того, теперь, после того как мне удалось вывести вас на чистую воду, я готов даже дать вам совет. Сейчас, как можно быстрее уйдя отсюда, вам следует продумать, как строить свою оборону. Вы должны попытаться замести следы преступления. А их – после столь широкой и продолжительной операции – должно быть предостаточно: письма или телеграммы, корешки банковских чеков, которыми вы, возможно, расплачивались с Эллен Тензер за ее услуги, моток бечевки, номер телефона Эллен Тензер, детский набор резиновых штампов, с помощью которых вы изготовили послание и пришпилили к одеяльцу младенца, волос с головы Кэрол Мардус в вашей машине, волос с вашей головы в машине Эллен Тензер… Теперь, после того как я вас вычислил, подобные возможности представляются воистину безграничными. Не говоря уже о многочисленных фактах, отринуть которые попросту невозможно. В частности, автомобиль, которым вы пользовались вечером в пятницу. Вам предстоит колоссальная работа, и приступить к ней вы должны без промедления. Ступайте же, сэр. Почему вы медлите?
– Господи, как это жестоко! – пробормотал Лео Бингэм, качая головой.
– Вы сами прекрасно понимаете, отчего он медлит, – процедил Кремер. – И никуда он не идет. Всем оставаться на местах! – Он встал. – Где здесь телефон?
Вулф посчитал своим долгом вмешаться:
– У меня есть предложение. Два часа назад я задал мистеру Аптону вопрос, на который он отказался отвечать. По его словам, он согласен дать ответ только лицу, располагающему соответствующими полномочиями. Думаю, мистер Кремер, что в ваших полномочиях он не сомневается. Прошу вас, спросите, сказала ли ему Кэрол Мардус, кто помог ей пристроить ее ребенка.
Кремер грозно посмотрел на Аптона:
– Ну?
– Да, – еле слышно пискнул он.
– Почему же, черт побери, вы вчера об этом умолчали?!
– Меня никто не спрашивал. И я не знал того, что знаю сейчас. – Глаза Аптона сверкнули. – И я настаиваю на своем требовании: арестуйте Ниро Вулфа и Арчи Гудвина. Впрочем, я все-таки отвечу на ваш вопрос. Да, Кэрол Мардус сказала мне, что Джулиан Хафт встретил ее в аэропорту, у выхода, и забрал ребенка. – Он посмотрел на Хафта. – Джулиан, надеюсь, ты не рассчитывал, что я…
Он осекся. Хафт пытался снять свои темные очки, но руки так дрожали, что это ему никак не удавалось.
– Где у вас телефон? – спросил Кремер у миссис Вэлдон.
Она указала на застекленную полку:
– Вон там.
Кремер направился в угол гостиной, но на полпути остановился.
– Всем оставаться на местах! – потребовал он. – Я сейчас вызову машины, и вас доставят к окружному прокурору. Всех. – Он метнул взгляд на Ниро Вулфа. – В том числе и вас. Вы, говорят, никогда из дому не выходите? Ха! Теперь раз уж вы его покинули, то вернетесь тогда, когда я вам разрешу. – И он решительно двинулся к телефонному аппарату.
Вулф обратился к своей клиентке:
– Миссис Вэлдон, вы мне доверились, и я должен стоять на страже ваших интересов. Думаю, вам нужно уйти отсюда. Идите в свою комнату и заприте дверь на задвижку. Мистер Кремер сейчас разъярен и будет настаивать, чтобы и вас отвезли к прокурору, а никакой необходимости в этом нет. Ступайте наверх, пожалуйста.
Люси молча встала и вышла. Сорок восемь дней минуло с тех пор, как она точно так же вышла отсюда, оставив меня в гостиной одного.
ГЛАВА 20
Как-то утром студеного и ветреного январского дня, когда так приятно находиться в теплом доме, я, сидя в кухне за своим столом, медленно пережевывал третий кусок скрэппла. Проглотив его, я обратился к Фрицу:
– Опять что-то новенькое придумал?
Фриц расплылся от удовольствия:
– Арчи, а ты, похоже, начинаешь разбираться в еде. Еще каких-нибудь десять лет, и я сделаю из тебя гурмана. Можешь сказать, что именно я изменил?
– Нет, конечно. Но вкус совершенно новый.
– Я чуть-чуть уменьшил количество шалфея и добавил щепотку душицы. Как, нравится?
– По-моему, ты просто гений. Поразительно, два гения под одной крышей, причем с одним из них жить – сплошное удовольствие. Можешь процитировать меня второму гению. – Я выбрал еще кусок скрэппла, а не бекон. Как правило, к бекону я приступаю после второго или третьего кусочка скрэппла, но сейчас мне хотелось получше распробовать. – Кстати, о гениях – ты утреннюю газету просматривал?
– Да. Там про этого убийцу, Хафта. Его апелляция отвергнута.
– Он попытает счастья еще разок. Когда денег у тебя куры не клюют, адвокатам есть где развернуться. Вот почему так скверно быть бедным – нельзя даже позволить себе кого-нибудь прикончить в свое удовольствие.
Фриц, стоя
