Тренер Култи - Мариана Запата
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Представляете, насколько все плохо, если даже Райнер Култи испугался за игрока? – насмешливо сказал второй ведущий.
Ракурс сменился: теперь камера выхватила Култи, который держал меня за руку, свободной ладонью упершись в газон у моей головы. Он открывал рот, встревоженно вглядываясь в меня…
По венам разлилось тепло – привычный ответ на заботу немца.
– Не вздумай больше отключаться на чертовом поле.
Я повернулась к Култи, который сидел с невероятно неловким видом.
– Ты за меня волновался. – Я сжала губы. Сейчас был не лучший момент для улыбок.
В глубине души я ожидала, что он взорвется, но жуткое контролируемое спокойствие оказалось даже хуже злобного нрава, скрытого в шикарном теле.
– Чему ты удивляешься?
– Ты не торопился меня навещать, – негромко заметила я.
Он дернул головой, хмурясь.
– Пришлось идти на пробежку, чтобы успокоиться и не наорать на тебя. Мне тебе шею свернуть хотелось, Сэл.
– Что я такого сделала? – Я не знала, смеяться мне, умиляться или злиться; как будто я специально попалась Мелани под руку. – Я думала, ты будешь гордиться, что я пережила столкновение с таким игроком.
И тогда его понесло, а мне оставалось только сидеть и слушать.
– Да ты охренеть как меня напугала!
Перед глазами мелькнул образ льва с шипом в лапе, но я умудрилась не улыбнуться.
– Ты кричишь, – спокойно заметила я, наслаждаясь его реакцией.
– Конечно кричу! И кричал, когда ты валялась на поле и строила из себя труп! Я на десять лет постарел за минуту! – рявкнул он, пятнисто краснея. – Я думал… – Он бросил на меня гневный взгляд, и стало немного тревожно. – Не делай так больше. Я слишком молод, чтобы умирать от сердечного приступа.
Охренеть, он правда за меня волновался. Восторг, полный восторг. Я даже фыркнула, не сдержавшись, и голову прострелило болью.
– Тебе не кажется, что это довольно спорное утверждение?
Немец запрокинул голову и пробормотал что-то по-немецки.
– Тебя прислали на эту планету специально, чтобы меня доводить?
О господи. Вот теперь я рассмеялась в голос, и хотя бедная-несчастная голова разболелась, я попросту не могла – не хотела – остановиться.
– Чего ты смеешься? Я не шучу.
Сотрясаясь от смеха всем телом, я кое-как прохрипела:
– Ты так говоришь, будто меня прислали инопланетяне тебе назло. Господи, Рей… Не смеши меня, у меня голова раскалывается.
– Прекрати, – потребовал он. – Ты сделаешь только хуже.
Я ущипнула себя за переносицу и насилу успокоилась. Взять себя в руки оказалось сложнее, чем ожидалось, но я справилась. Окончательно отсмеявшись, я улыбнулась ему, откашливая последние смешинки.
– Мне правда очень приятно, что ты так из-за меня разволновался.
Подавить улыбку не получалось, и он это заметил.
– Это не смешно. Почему ты улыбаешься?
– Потому.
– Почему?
Ухмыльнувшись, я окинула его сдержанным взглядом.
– Помню, твоего товарища по команде, Келлера, как-то толкнули так, что вывихнули четыре позвонка. А когда камеру перевели на тебя, ты то ли завязывал бутсы, то ли что-то в этом духе. Не знаю, почему я только сейчас об этом подумала. Знаешь, что мне нравилось в тебе больше всего? Тебе всегда было глубоко наплевать, что происходит с другими на поле, и ты пропускал игры, только если совсем уж не мог ходить. Это очень круто, правда. Мне приятно, что ты так за меня волнуешься. Это редкость.
– Не редкость, – возразил он.
– Н-да? И что же еще тебя волнует?
– Победа.
Я закусила губу, чтобы не рассмеяться.
– Понятно.
– Мои рыбки.
Его рыбки. Господи боже.
Култи медленно моргнул и какое-то время молчал, хотя я не сводила с него выжидающего взгляда. Когда он продолжил, его слова застали меня врасплох.
– Ты.
Я.
Погодите. Я?
Подозреваю, я просияла до глубины души. Слова вырвались из меня, безудержные и искренние:
– Ты даже не представляешь, что для меня значит твоя дружба.
Не отрывая взгляд от экрана, он потянулся за фруктовым букетом, все же решив поделиться. Я забрала его и осмотрела, попутно достав себе клубничину в шоколаде.
– Ты его по скидке купил?
– Нет. – Он помолчал. – А что?
Я покосилась на него, откусывая клубнику.
– Половины фруктов не хватает.
Он потянулся и достал виноградину, которая служила сердцевиной цветка-ананаса.
– Хватает. Я их съел.
Ну что он за человек! Я зажмурилась, пытаясь сдержать смех. Он не отреагировал – то ли не заметил, то ли решил промолчать.
Мы просидели так около часа, и хотя уже наступило время вечернего обхода, Култи не спешил уходить.
– Мисс Касильяс, как вы себя…
Бедная медсестра, заглянувшая в палату, захлопнула рот и огромными глазами посмотрела на немца, который сидел в кресле с закинутыми на кровать ногами. Ее взгляд заметался между нами, и она заметно сглотнула.
– Ой, кхм, я не знала, что у вас посетитель. – Она прочистила горло. – Время посещений уже прошло, но… – Она еще раз откашлялась, покраснев. – Я никому не скажу, только не шумите.
На вид медсестре было чуть за тридцать; молодая, красивая, она то и дело посматривала на Култи, но задержалась всего на пару минут – убедиться, что я не нахожусь на пороге внезапной смерти.
– Если решите вздремнуть, кресло в углу откидывается, и у него есть подставка для ног, – сказала она напоследок.
Дождавшись, когда она выйдет, я спросила:
– Так что, ты остаешься?
В качестве ответа он снял кроссовки, оставшись в ярко-белых носках. Хороший знак, видимо.
– Есть новости от агента?
– Пока нет. Но мной вроде как заинтересовалась команда из Швеции. Они должны позвонить на следующей неделе.
Внутри все затрепетало. Швеция. В голове не укладывалось.
– Какая команда? – непринужденно спросил он. Я ответила, и он кивнул. – Хорошая.
Мысленно я отметила, что он тоже изучал команды, или клубы, как их называли в Европе. Но говорить об этом вслух, конечно, не собиралась.
– Как насчет Франции? Германии?
– Она выходила на связь с двумя немецкими командами, но больше о них не упоминала. Что с Францией – вообще понятия не имею.
Я пошевелила пальцами под тонким одеялом, которым укрывалась в холодной палате, и почему-то вдруг вспомнила, что рассказала Францу об Эмбер. Подробности конфликта не знал только Култи, и при мысли об этом стало совестно. Он волновался, пришел ко мне в больницу, даже готов был остаться на ночь, а я скрыла от него правду.
– Рей?..
– Тако.
– Помнишь, Эмбер назвала меня шлюхой, а я не хотела
