Топить в вине бушующее пламя печали - Priest P大

Их соседи, похоже, так и не смогли решить, в какие игры им поиграть. Они разговаривали и смеялись до рассвета, так ни разу и не сомкнув глаз.

В комнате справа от них пара бесстыдников была крайне занята спором​​​​​​​8. Его Величество все еще находился в процессе изучения современного китайского языка и не осмеливался утверждать, что верно расслышал, о чем они говорили. Он снова и снова анализировал их слова и ему казалось, будто они обсуждали, как лучше убить своих первых супругов.

​​​​​​​8 热火朝天 (rè huǒ cháo tiān) жаркий огонь направляется в небо (обр. в знач.: кипеть, быть в самом разгаре).

Сюань Цзи, деливший с ним свои мысли и даже некоторые чувства, был вынужден слушать «трансляцию в реальном времени». Рука, в которой он держал ключ-карту, дрогнула:

— Вам следует поторопиться, Ваше Величество!

Его любопытство было таким тяжелым, что могли воспалиться уши!

Может быть, дело было в том, какую должность он занимал при жизни, но независимо от того, что он слышал, Шэн Линъюань выглядел равнодушным и никогда не выказывал удивления. Если бы не их «bluetooth», он бы легко мог одурачить Сюань Цзи.

Способность Его Величества приспосабливаться к новым условиям была поразительна. Войдя в номер, Шэн Линъюань с осторожностью перетрогал все, что было внутри, и быстро сделал общий вывод об использовании этих предметов.

Нечего было и говорить о том, что, за исключением некоторых незначительных ошибок, его предположения оказались на восемьдесят — девяносто процентов верны.

— Это мыло, его используют для мытья рук. Это не десерт.

— Отверстие в стене — источник питания… Нет, это безопасно. В конце концов, такой есть в каждой семье. Да, это не похоже на метод, который использует Сяо Чжэн. Электричество концентрируется на электростанциях и равномерно подается в каждый дом.

— Это кондиционер, сквозняк… Не надо его затыкать, нас никто не отравит.

— Воду из-под крана пить нельзя, она не очень чистая.

Шэн Линъюань зачерпнул пригоршню воды из-под крана и с удивлением наблюдал за тем, как прозрачная холодная жидкость потекла сквозь его пальцы. Он никак не мог понять: каким образом эта вода могла быть грязной. По крайней мере, она не имела ни запаха, ни вкуса лекарств.

— Вы пытаетесь оскорбить нашу «веселую воду»​​​​​​​9? — сказал Сюань Цзи.

​​​​​​​9 «Веселая вода толстого домоседа» — жаргонное название кока-колы.

С этими словами он открыл пакет с жареной курицей, и аромат еды вырвался наружу. Но Шэн Линъюань, похоже, не горел желанием есть, или же ему просто не понравился запах современной нездоровой пищи?

Однажды, находясь в мече, он увидел, как Сюань Цзи готовил дома. Это было поистине сытно. Тогда он подумал, что этот маленький демон обладал выдающимися способностями. В его повседневной жизни не было никакой «роскоши». До сих пор он смутно чувствовал, что здешние люди были крайне расточительны.

Молодой человек смотрел на небрежно сложенные в кучу куски жирного жареного мяса. Рядом не было ни палочек для еды, ни хлеба. Снаружи был лишь слой разноцветной кожи, который Сюань Цзи оторвал и отложил в сторону.

Внимательно рассмотрев его, Шэн Линъюань был ошеломлен. На «коже» были написаны слова!

Когда он был жив бумаги еще не было. В крайне торжественных случаях, он писал на бамбуковых дощечках или каменных табличках. Даже для клана шаманов слова, что были записаны на листьях, являлись драгоценными и священными… А эти люди заворачивали в них еду!

Шэн Линъюань не стал опрометчиво комментировать это. Но он все же нахмурился, подумав: «Что ж, роскошная жизнь стала обыденностью. Какое безобразие».

Сюань Цзи промолчал.

— Мы пишем слова не только на промасленной бумаге, но и на туалетной. Все это печатается партиями, это не предметы роскоши. Я объясню вам позже, — Сюань Цзи так проголодался, что его желудок почти прилип к спине. — Ваше Величество, вы не голодны?

Шэн Линъюань тут же вспомнил «веселую воду» с незабываемым лекарственным ароматом и решил не смущать себя. Он скромно покачал головой:

— Спасибо, я не голоден. Тебе не стоит беспокоиться.

Этот маленький демон умел летать, у него были крылья. Он должен был принадлежать к крылатому клану. И он ел это…

Сюань Цзи откусил половину куриного крылышка, совершенно не чувствуя, что мог «причинить кому-то боль своим видом», и немилосердно спросил:

— А? Что плохого в том, чтобы съесть это?

Куриные крылышки воистину были приготовлены каким-то необыкновенным образом, золотистая корочка аппетитно хрустела. Но звук, который слышал Шэн Линъюань, напоминал ему копошение мышей.

— Пустяки…

Чувствуя, что неприлично было смотреть на людей, принимавших пищу, Его Величество отвел взгляд и огляделся.

«Стандартный» номер был очень маленьким. В дверном проеме виднелись две белоснежные односпальные кровати. Они казались мягкими и чистыми. Даже по меркам Шэн Линъюаня, его сложно было назвать убогим. Однако, интерьер комнаты все равно был выполнен довольно небрежно. На верхней части кровати не было балдахина.

Панорамные окна были закрыты, но занавесок не было. Номер находился на тридцать первом этаже. Стоя у окна, можно было увидеть огни тысяч домов. В отличие от маленького городка близ Чиюань, Дунчуань был ночью полон неоновых огней, затмевавших даже сияние звезд. Город был построен на склоне горы, и огромные высотные здания то поднимались, то опускались, повторяя рельеф. Очерченные уличными фонарями дороги сплетались с высокими виадуками​​​​​​​10, от которых у прохожих порой кружилась голова.

​​​​​​​10 Виадук (фр. viaduc, происходит от лат. via — дорога, путь, duco — веду) — транспортное сооружение мостового типа, возводимое из камня, железобетона или металла на пересечении дороги с глубоким оврагом, лощиной, горным ущельем.

Темнота сгущалась, и пробок уже не было, но улицы все еще были полны пешеходов.

На нижнем этаже отеля находился Большой театр. Шэн Линъюань не знал, давали ли там концерт или какое-то представление, но зрители разошлись лишь глубоко за полночь. Из театра вышла огромная толпа народу. На обочине дороги, покачивая фонариками, стояла небольшая компания маленьких девочек. Девочки весело подпрыгивали.

Внимание Шэн Линъюаня оказалось невольно приковано к окну, и он уставился на толпу под неоновыми огнями.

Пока Шэн Линъюань смотрел на город, Сюань Цзи смотрел ему в спину. Именно в этот момент, в спокойном сознании Шэн Линъюаня, Сюань Цзи впервые различил некоторые положительные эмоции.

Пусть это и нельзя было назвать радостью, но темные мысли в сердце Шэн Линъюаня, что постоянно поднимались и бурлили, подобно волнам в прилив, постепенно исчезали. Под воздействием эмоций в его сознании возник вопрос: «Сколько людей в Дунчуане?»

— В Дунчуане? — размышлял Сюань Цзи, пережевывая картофель фри. — Я не знаю, но по моим