Вампиры: Когда ночь сменяет ночь Книга 2 (СИ) - Тигиева Ирина

— Любого противника? Это распространяется и на демонов? Даже на самых могущественных?

— Заклинание подействует и на них, но, думаю, на более краткий срок, чем на остальных.

Он протянул меч.

— Потренируемся на Дак-Хо? — оживилась я.

Улыбнувшись, принц исчез, но тут же появился снова, держа в руках клетку с тремя воронами и несколько листов рисовой бумаги, какой мы обычно чистили мечи. Выудив одного ворона из клетки, он легко его ранил. Ворон заверещал и попытался вырваться. Принц отчётливо произнёс несколько непонятных слов и выпустил его. Возмущённо каркая, ворон полетел прочь, но вдруг его кровь на лезвии меча Юнг-Су засветилась бледно-голубым светом, и ворон камнем рухнул на землю.

— Он ещё жив… — с удивлением заметила я.

— Заклинание только обездвиживает. Существуют и другие, позволяющие призвать на помощь стихии: огонь, воду, ветер… Но они сложны, а времени у нас почти не осталось.

Он испытующе посмотрел на меня, и я быстро опустила глаза.

— Да, знаю. Осталось меньше недели…

— Пять суток, — голос Юнг-Су прозвучал сухо, как будто он ожидал другого ответа.

— Слова, что ты говорил, — напомнила я, — это — формула заклинания?

Юнг-Су протянул лист бумаги, и я с долей сожаления очистила лезвие Туена от крови Дак-Хо. В ладони принца сверкнул пузырёк с бледно-голубой жидкостью.

— Держи меч передо мной.

Я повиновалась. Юнг-Су забормотал что-то невнятное и тонкой струйкой вылил жидкость на лезвие.

— Теперь повторяй за мной…

Мягко обхватив мою руку, сжимавшую рукоять меча, он начал выводить остриём иероглифы на земле, шепча мне на ухо слова. Я послушно повторяла, совершенно не понимая их смысла… и меч засветился ярким голубоватым светом. Когда шёпот Юнг-Су смолк, свечение погасло, и принц выпустил мою руку.

— Запомнила?

Я решительно шагнула к клетке. Пока я, пару раз запнувшись, произносила заклинание, мой ворон успел отлететь довольно далеко, но участи своего сородича не избежал.

— Хорошо, — одобрил Юнг-Су. — Третьего ты должна будешь догнать.

Он распахнул клетку, и я, извернувшись в прыжке, бросилась в след за улепётывавшей птицей. Взмах меча, заклинание, и ворон шлёпнулся к ногам Юнг-Су.

— Они выживут? — поинтересовалась я. — Если да, то можно ведь тренироваться на ком угодно! Я имею в виду животных и птиц…

— Тогда тебе стоит одеть свой оберег. Продолжим тренировку в мире смертных.

Так я не веселилась давно! Носясь по лесам, покрывавшим восточно-корейские горы, я обездвиживала всё, что в них шевелилось, от мышей до сов. А слова заклинания довела до такого автоматизма, что, не задумываясь, могла произнести их из любого положения — в прыжке, в повороте, одновременно с ударом меча. Юнг-Су улыбался, наблюдая за мной.

— Ты могла бы многому научиться, Ён-Ми. Другой возможности может и не быть. Если уйдёшь, я не знаю, смогу ли убедить совет позволить тебе вернуться. Но сейчас ведь ты здесь…

Мы стояли перед комнатой, где я должна была переодеться к трапезе… и я сосредоточенно изучала пол, мучительно соображая, что ответить на неприкрытую просьбу принца остаться… Но что я могла сказать? Что, несмотря на захватывающие тренировки и привязанность к нему и к Ран-Чжу, считаю часы, когда смогу отсюда убраться? Что чуть не сбежала в середине обучения и сама удивляюсь, что всё же довожу его до конца?.. Молчание становилось гнетущим, и я едва слышно выдавила:

— Спасибо, Юнг-Су… Но я не могу… Я обещала не задерживаться, и… меня ждут…

— Понимаю.

Я оторвала взгляд от пола, но принц уже исчез. Час трапезы между тем приближался. Оставив часы на столике, я выскочила в коридор, недоумевая, куда подевались Синси и Сон-Хва. В конце коридора мелькнула тень: сочетание светло-зелёного с золотым, облако бесконечно длиных волос. Я остановилась. Ни звука. Трепещущее пламя светильников освещало пустое пространство, где секунду назад, подобно японскому безногому призраку[1], проплыла принцесса Мин-Хи.

— Ты хотела говорить со мной? — крикнула я по-корейски.

— Нет, — она возникла за моей спиной. — Но кто здесь следует своим желаниям?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я обернулась. Тонкое тело, укутанное в километры шёлка, прямые чёрные волосы почти до пола, белая, словно лист бумаги, кожа. Мин-Хи могла бы считаться красивой, если бы не совершенно лишённое индивидуальности лицо. В какой-то мере можно понять её ненависть к конкубинам — большинство девушек были очень миловидными, и она явно проигрывала сравнение с ними. Приопущенные веки принцессы приподнялись, открыв пылающие враждебностью глаза. Контраст с бесстрастным, почти неживым лицом был разительным.

— Ты околдовала моего супруга! Его мысли заняты только тобой! Он не отходит от тебя ни на шаг…

— Чему удивляться? Когда последний раз вы принимали гостей в этом болоте?

— Ты смеешь над нами насмехаться?

— Скорее пытаюсь объяснить мотивы твоего супруга.

— И ты осмеливаешься утверждать, что понимаешь их лучше меня?

Её голос дрожал от гнева, и лишь уважение к Юнг-Су удержало меня от того, чтобы отвесить ей оплеуху.

— Я ничего не утверждаю. Это простая логика. Новое вызывает интерес, на время заслоняет старое, но никогда не вытесняет его окончательно. Очень скоро я покину этот приют, и всё станет, как прежде — как было до моего появления и, если мир выстоит, будет ещё много веков после.

Похожие на лепестки лотоса веки принцессы снова приопустились.

— Болото… — прошептала она. — Да, так было всегда… Впервые за долгое время ты всколыхнула стоячие воды… Я знаю, ты не пыталась его соблазнить. Это его взгляд не отрывается от тебя во время трапез… Мой супруг слишком чтит наши устои, чтобы позволить себе оскорбить меня связью с чужеземкой. И всё же он грезит о тебе настолько, что один намёк с твоей стороны — и он бы не устоял… Совет, король, великий принц — они бы, конечно, позволили своему любимцу оставить тебя здесь. Но, когда ты смотришь на него, твой взгляд остаётся пустым…

— Не пустым, — быстро возразила я. — Обращённым к другому.

Принцесса меня как будто не слышала.

— Ты не просто привлекла его внимание — ты завладела им, его сердцем, его разумом… И могла бы совратить его ради развлечения. Играть с ним, как с карпом, попавшим в сеть, всё больше распаляя его страсть. Не каждая женщина способна устоять перед соблазном проявить свою власть таким образом. И я… благодарна за то, что ты этого не сделала.

Сначала обвинение в отсутствии почтительности, теперь благодарность за равнодушие к Юнг-Су… Возможно, узнав о причине равнодушия, она поймёт, насколько нелепы её опасения.

— Я глубоко уважаю твоего супруга, принцесса, и искренне благодарна за то, что он взял на себя труд о моём обучении. Но, да, я — чужеземка. Там, откуда я родом, не принято иметь больше одного избранника. И моего мне никто не заменит.

Шитые золотом одежды колыхнулись, из широкого рукава на пол выскользнул маленький стеклянный пузырёк, тут же превратившийся в осколки под каблуком Мин-Хи.

— Всё это время я носила при себе твою смерть, — зловеще прошипела она. — Знаю, что мой господин возненавидел бы меня навеки…

Я не сдержала нервный смешок: а я-то считала это место чуть ли не самым безопасным во всех мирах…

— Ты смогла бы убить меня? Как?

— Кровь демона. Капли её достаточно, чтобы заставить сердце биться. Пронзить его — всего лишь движение.

— Ты можешь поднять руку на другого бессмертного?

— Здесь царят свои законы.

— Как вам удалось этого достичь?

Мин-Хи горделиво выпрямилась.

— Высокорожденная принцесса почитает благородство и потому не посягнёт на твоё бессмертие. Но женщина не может простить тебе власть, которую ты, намеренно или нет, обрела над её супругом. Если погибнешь во время битвы, меня не будет среди скорбящих о тебе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Коридор опустел, но уже в следующую секунду передо мной возникли Синси и Сон-Хва.

— Ён-Ми-ши, — пролепетала Синси. — Прости нас за опоздание… Нужно торопиться, трапеза вот-вот начнётся.