Маг-крестоносец - Кристофер Сташеф

— Я — Тарик, — сообщил варвар, — правитель этого города. А вы кто такие?

Мэт решил, что лучше всего сейчас разыграть непонимание. Он беспомощно развел руками и покачал головой.

— Не понимаю, — проговорил он по-меровенсски.

Лакшми и Марудин последовали его примеру — вот только их непонимание даже не выглядело наигранным — ведь они не владели в отличие от Мэта переводческим заклинанием. На самом деле Мэта удивило то, что, зная столько разных языков, джинны до сих пор не овладели монгольским, а особенно — Марудин, который какое-то время состоял у варваров на службе.

Тарик раздраженно поманил к себе толмача. Тот выглядел как местный житель. И снова что-то в его внешности пробудило у Мэта смутные воспоминания, но не более того.

Услужливость и почтительный поклон, который толмач отвесил Тарику, яснее всяких слов сказали о том, что он пребывает в положении униженном и подчиненном.

— Чего желаете, почтенный?

— Скажи мне, на каком языке говорит этот иноземец, — велел Тарик.

Толмач посмотрел на Мэта, и по его спокойному, сдержанному взгляду Мэт понял, что этот человек не намерен навсегда оставаться униженным и покорным.

— Приветствую тебя, чужеземец! — проговорил толмач на хинди.

Мэт снова пожал плечами и покачал головой. Толмач начал перебирать языки: фарси, русский, еще какие-то незнакомые Мэту наречия. Но когда толмач добрался до арабского и Лакшми с Марудином не на шутку изумились, глядя на Мэта, тот решил, что хватит играть в молчанку, и ответил на приветствие толмача.

— Приветствую тебя, почтенный господин, — сказал он и отвесил правителю легкий поклон.

— Добро пожаловать в Мараканду, — облегченно проговорил толмач и обернулся к Тарику:

— Они арабы, ваша светлость.

— Хорошо, — кивнул Тарик. — Теперь спроси, зачем они пожаловали.

Толмач снова обратился к Мэту.

— Меня зовут Черук, я секретарь Тарика, этого монгола, сидящего на столе. Он управляет этой провинцией. — Черук всеми силами старался скрыть ненависть и презрение, но Мэт прочел эти чувства в его взгляде. — Что привело вас в Мараканду?

— Я — странствующий певец, — сымпровизировал Мэт. — Хожу караванными дорогами, зарабатываю себе на пропитание, слушаю чужие песни, истории и новости. Однако после Самарканда мне не встретилось ни одного каравана, а в ту пору, когда отец приводил меня в этот город ребенком, монголов тут не было. Что же случилось?

Марудин вытаращил глаза, но Лакшми незаметно стукнула его локтем в бок. Черук заметил это и спросил:

— А твои спутники?

— Они — торговцы драгоценными камнями, — ответил Мэт.

— Но у нас нет драгоценных камней, — быстро нашелся Марудин. — На нас напали разбойники, и я отдал им все свои алмазы и изумруды, чтобы они не отняли у меня мою любимую жену.

— Стоило откупиться, — усмехнулся Черук, хотя явно не поверил ни одному слову Марудина, и посмотрел на Мэта. — Если ты — певец, где же твой музыкальный инструмент?

— О... а-а-а... Его тоже забрали разбойники, — ответил Мэт.

— Что они говорят? — нетерпеливо поинтересовался Тарик.

— Тот, что пониже ростом, — бродячий певец, а тот, что повыше, — торговец драгоценными камнями, — сообщил ему Черук. — Разбойники отобрали у него все камни, но оставили жену. Кроме того, они забрали у певца его инструмент.

— Может быть, мы найдем ему другой, — ухмыльнулся Тарик.

У Мэта противно засосало под ложечкой. На гитаре и лютне он худо-бедно еще мог бы потренькать, но, ни на одном из восточных инструментов он уж точно бы ничего не изобразил.

— Чего ему нужно здесь? — спросил правитель.

— Он хочет заработать денег пением, послушать новые песни и последние вести, — объяснил ему Черук. — Насколько я понял, он должен помочь своим спутникам деньгами и пропитанием.

Марудин и Лакшми нахмурились. Та часть разговора, которая протекала по-монгольски, им была непонятна. Мэт тоже сдвинул брови.

— Ну а какие вести они нам поведают о тех землях, по которым они странствовали? — полюбопытствовал Тарик.

Поскольку Мэт его вопрос понял сразу, к тому времени, как Черук перевел слова Тарика на арабский, он уже знал, что надо ответить.

— Люди в тех краях, где нам довелось побывать, не нарадуются на мир и процветание, пришедшие с правлением гур-хана. Они не желают иной жизни.

— Ведь это не правда, — негромко возразил Черук. — Не бойся, больше никто здесь не понимает твоего языка. Скажи мне все, как есть.

Мэт пару мгновений пристально смотрел на толмача и, осмелев, выпалил:

— Жители Самарканда запуганы, женщины прячут лица, когда мимо скачут варвары. Персидские паранджи в последнее время пользуются большим спросом. Караваны ходят южнее.

— Мы уже обратили внимание на то, что досюда караваны не добираются, — мрачно проговорил Черук.

— Но ты не ответил на мой вопрос, — заметил Мэт. — Что случилось в Мараканде?

— Город захватило войско Великого Хана, — ответил Черук. — Это случилось около пятнадцати лет назад. Видимо, твой отец приводил тебя сюда незадолго до нападения монголов.

— На город напали только монголы? — удивленно спросил Мэт.

— Только они, — утвердительно кивнул Черук. — Мы стали первым городом, который они захватили. Прежде наше войско всегда отражало набеги кочевников.

Стало быть, именно поэтому тюркские народы не добирались до пределов арабской империи.

— Но на этот раз они были вооружены колдовством, которое оказалось неведомо вашим чародеям, — заключил Мэт. Черук испытующе глянул на него.

— Видно, ты и вправду бродячий певец, если знаешь столько вестей. Верно. Мы отбивали их атаки какое-то время, а потом они прибегли к злому колдовству такой силы, каким никогда не владели их шаманы. Враги призвали на помощь чудовищ, и эти чудовища стали рвать наших воинов на куски. В конце концов наши полководцы приказали отступать, и отступление превратилось в паническое бегство. Наверное, если бы мы победили, монголам не удалось бы покорить столько стран и народов, и в их войско не вступило бы такое огромное количество варваров из других племен. Тогда они не смогли бы завоевать столько земель в Азии.

— Все может быть, — задумчиво кивнул Мэт.

— О чем это вы болтаете? — сердито окликнул Черука Тарик.

— Он сказал мне о том, ваша светлость, — охотно сообщил ему Черук, — что люди радуются мудрому правлению гур-хана, ибо оно принесло им мир и процветание. А еще он полюбопытствовал, почему Мараканда теперь не та, какой была в ту пору, когда он побывал здесь в детстве.

Тарик самодовольно фыркнул.

— Сам бы мог догадаться, если видел наши гарнизоны в других городах. Скажи ему, что мы захватили этот город и что неверный жрец Иоанн бежал и теперь скрывается где-то в глуши, а может, уже и подох, как собака.