Теряя невинность. Автобиография - Ричард Брэнсон

Первоначально китайские власти разрешили нам пролететь над южной частью страны. Перелетев через Гималаи, мы должны были пересечь границу на 150 миль севернее, чем нам было позволено.

На попытку переубедить их оставалось три часа. Я знаком с бывшим премьер-министром Великобритании сэром Эдвардом Хитом, у которого отличные отношения с китайцами. Поэтому наши люди в первую очередь связались с ним, и он великодушно согласился переговорить со своими знакомыми в Китае. Затем я связался с Саскией, находившейся в моем офисе, и попросил ее соединить меня с Тони Блэром.«Но я не знаю его телефона на Даунинг-стрит». – сказала она. Измученный и, если честно, не на шутку встревоженный, я даже повысил на нее голос.«Набери 192. Найди его в телефонном справочнике. »

Тони Блэр оказался настолько любезен, что написал личное письмо премьер-министру Цу Рончжи. Я также связался с Питером Сачем, возглавляющим одну из конкурирующих с нами авиакомпаний – Cathay Pacific; он находился в Гонконге и тоже оказал большую помощь, разумеется, как и британский посол в Пекине, и сотрудники дипломатической миссии, сделавшие все, что было в их силах. Наконец, – примерно за полчаса до пересечения границы – сообщили, что нам разрешено находиться над китайской территорией при условии, что мы пролетим лишь над самой южной частью страны. Скоро мы поняли, что это невозможно. Ветры должны были неминуемо отнести нас к Шанхаю. По иронии судьбы, к тому самому городу, где я побывал всего две недели назад: разрешение на полеты туда было совсем недавно получено компанией Virgin Atlantic.

Затем нам сообщили, что китайцы уже провели пресс-конференцию в Пекине и заявили, что мы нарушили их воздушное пространство, и если в ближайшее время не исправить эту ситуацию, то последствия могут быть самыми серьезными.

В то же самое время мы получили известие с нашей базы в Лондоне, касающееся возможного развития событий, включая эскортирование нас военным истребителем. В общем, мы оказались в такой гуще событий, что готовы были лезть из кожи вон, лишь бы уладить дело.

Под нами проплывали снега, облака, горы – попытка приземлиться была бы самоубийством. Наконец мы получили сообщение из китайского Министерства гражданской авиации:«Сообщаем, что вам надлежит приземлиться в аэропорту Лхасы. Вам не разрешается продолжать полет в нашем воздушном пространстве ввиду того, что вы не в состоянии исполнить наши требования. Просим связаться с нами по прибытии. При управлении шаром следуйте указаниям диспетчера аэропорта Лхаса. Благодарим за сотрудничество. С наилучшими пожеланиями – оперативный диспетчер Министерства гражданской авиации Китая».

Пожалуй, слова «благодарим за сотрудничество» были единственной доброжелательной фразой, услышанной нами за последнее время. Воздушный шар не может приземлиться в аэропорту. Погодные условия, мягко говоря, неблагоприятны, через два часа стемнеет, мы находимся над горами, и у нас на борту пять тонн пропана. Фактически нам предлагали покончить с собой. Я направил еще одно сообщение на базу ICO Global Balloon, подробно описав все наши проблемы и попросив их связаться с китайцами. Через час мы получили ответ:

«Сообщаем, что вы должны приземлиться. Вам не разрешается продолжать полет в нашем воздушном пространстве».

Мы оказались в ситуации «Уловки-22»[95]: попытка приземлиться означала верную гибель, но и продолжение полета без разрешения вело к тому, что нас бы попросту сбили.

Я связался с британским послом в Пекине и объяснил положение. Он пообещал, что вместе со своими людьми будет работать всю ночь, чтобы помочь нам.

У нас не было иного выбора, кроме как продолжать полет. Я направил послу сообщение для передачи китайским властям:

«Мы вынуждены сообщить, что в настоящий момент посадка воздушного шара невозможна ввиду исключительно серьезной опасности для жизни как членов экипажа, так и лиц, которые могут оказаться в районе приземления.

Мы не можем маневрировать воздушным шаром, так как он перемещается в пространстве только под действием силы ветра.

Из-за плотной облачности в районе нашего местонахождения мы не видим земли. Мы не можем спуститься ниже облачного слоя, так как это приведет к обледенению воздушного шара и неизбежно вызовет его крушение.

Позволим себе довести до вашего сведения, что мы делаем все, что в наших силах, чтобы исправить сложившееся положение, и приносим глубокие извинения за то, что мы не в состоянии следовать вашим инструкциям. Мы ни в коей мере не намеревались проявлять неуважение к властям Китая. Мы оказались в такой ситуации, которую не можем разрешить, не подвергая серьезной опасности человеческие жизни.

Просим вашего любезного разрешения предоставить нашему экипажу и наземным службам некоторое время, чтобы решить эту проблему.

Наши пилоты пытались связаться с вашими диспетчерами на всех указанных вами частотах. К сожалению, все наши попытки не увенчались успехом. Мы будем прилагать дальнейшие усилия. Просим указать дополнительные частоты в коротковолновом или ультракоротковолновом диапазоне.

Мы надеемся получить ответ на это сообщение».

Мы продолжали лететь в чрезвычайно нервной обстановке. Нам оставалось рассчитывать лишь на то, что после вмешательства столь многих известных в мире личностей китайцы не пойдут на самые крайние меры.

Ранним утром, к нашему величайшему облегчению, пришел факс:

«Ввиду того, что воздушный шар на горячем газе, именуемый virgin global challenger, нарушил ранее достигнутое двумя сторонами соглашение, не выполнил данного британской стороной обещания и не вошел в воздушное пространство Китая в заранее указанном районе, у китайской стороны не оставалось другого выхода, кроме как потребовать незамедлительной посадки воздушного судна. Изучив запрос посла Голсуорси, китайская сторона предприняла все усилия для преодоления трудностей и приняла решение позволить воздушному шару продолжить полет. Тем не менее, власти Китая настаивают на том, что шар должен покинуть воздушное пространство Китайской народной республики как можно скорее. Если у китайской стороны возникнут новые вопросы, она обратится к британской стороне».

У нас не хватает слов, чтобы поблагодарить китайцев. Спасибо.

День седьмой. 24 декабря 1998

Не успели мы удалиться от китайского побережья, как произошло забавное событие. Я получил сообщение из Англии:

«Примите наши поздравления! virgin atlantic получила разрешение и стала единственной компанией, совершающей прямые рейсы из Англии в Шанхай. british airways пролетела. Скорейшего возвращения домой».

Как все-таки странно устроен мир. Ты дрожишь от страха, что тебя вместе с твоим воздушным шаром могут сбить прямо над Шанхаем, а в следующую минуту получаешь разрешение регулярно гонять туда Boeing-747.

И все было бы просто замечательно, если бы мы не обнаружили, что нас несет прямо в сторону Северной Кореи. Похоже, все воздушные шары как магнитом тянет именно в те страны, которые наиболее недружелюбны. А ведь Северная Корея – одна из самых закрытых и милитаризованных стран в мире. Все в один голос предупреждали, чтобы мы и не пытались обращаться за получением разрешения на пролет над их территорией.

Боб стал лихорадочно искать ветры, которые перенесли бы нас к югу, через Южную Корею. Тем временем Кевин Стасс, который вместе с Эрин Портер, оставаясь на базе, отвечал за наше право пролета над той или иной территорией, предпринял казавшуюся безнадежной попытку и связался с властями Северной Кореи.

К нашему всеобщему изумлению и радости, быстро пришел ответ, любезно предоставляющий право пересечь воздушное пространство Северной Кореи. Как знать, может быть, этот народ уже готов стать частью более открытого мира. Каковы бы ни были причины, мы были исключительно благодарны. Это оказалось последней политической «головной болью» на нашем пути. А оставалось пролететь сущие пустяки – всего лишь пересечь крупнейший океан планеты – преодолеть 5200 миль над Тихим океаном, затем пролететь над Америкой и Атлантическим океаном.

Столько всего с нами случилось за эти пять дней, а ведь мы проделали всего лишь третью часть пути. Тихий океан погубил немало воздухоплавателей, отважившихся пересечь его на воздушных шарах. Накануне того дня, как мы с Пером успешно пересекли его на воздушном шаре десять лет назад, один замечательный японский воздухоплаватель тоже предпринял такую попытку и погиб. Всего три месяца назад Стив Фоссетт столкнулся с грозовым облаком над Тихим океаном и был сброшен вниз близ островов Фиджи. Он выжил и спустя три месяца оказался здесь, среди нас.

Зная об этом, мы не могли относиться к Тихому океану иначе, как с глубочайшим уважением и, тем не менее, испытывали странное чувство облегчения, поскольку миновали все политические проблемы последних дней, и остаток путешествия представлялся нам в розовом свете. Все началось хорошо: мы, в конце концов, пересекли Южную Корею, потому что Боб уже успел найти нужный ветер и разработать изменение маршрута еще до того, как мы получили разрешение на пролет над территорией Северной Кореи.