История римского права - Покровский Иосиф

2. Metus, угрозы. Тот, кто вынудит угрозами у другого какую — либо ценность, согласно эдикту претора Октавия, приблизительно того же времени, подлежит actio quod metus causa, также с ответственностью in quadruplum. Но этот иск есть actio arbitraria: ответчик, выдав полученное по предложению судьи добровольно, от ответственности освобождается.

3. Dolus, обман, мошенничество. Для случаев этого рода претором и известным юристом Аквилием Галлом в 66 г. до Р.Х. был установлен инфамирующий иск — actio doli — на простое возмещение вреда. В некоторых случаях, для устранения инфамирующих последствий, actio doli заменяется простою actio in factum. Как actio doli, так и примыкающая к нему actio in factum были затем широко использованы классическими юристами для тех случаев, где они затруднялись в подыскании подходящего иска. Благодаря чрезвычайно эластичному понятию dolus, под него можно было легко подвести самые разнообразные отношения, вследствие чего actio doli и actio in factum в значительной степени играли роль исков субсидиарных.

Указанные виды исчерпывали всю деликтную систему позднейшего римского права. Как видим, и здесь система строится не на каком — нибудь общем и едином понятии деликта, а на отдельных типах его. Для иска о возмещении вреда надо было подвести его под тот или другой из этих типов. Впрочем, и здесь (как при контрактах) позднейшее римское право, в особенности благодаря указанным actio doli и actio in factum, практически удовлетворяло почти всем запросам своего времени.

§ 71. Quasi — контракты и quasi — деликты

Контрактами и деликтами не исчерпывалось все безконечное разнообразие обязательств и, как мы знаем, римская юриспруденция, а за ней и Юстиниан, пытались свести все эти внеконтрактные и внеделиктные обязательства к категориям quasi — контрактов и quasi — деликтов. Выше было указано, что этот прием систематизации не выдерживает научной критики: свести все obligationes ex lege, все «variae causarum figurae» («различные виды оснований») к каким — нибудь общим принципам едва ли возможно. Однако некоторые из римских quasi — контрактов и quasi — деликтов заслуживают здесь упоминания.

1) Obligationes quasi ex contractu (Inst. 3. 27). Сюда относятся прежде всего: а) иски из неосновательного обогащения — condictiones sine causa в широком смысле слова. Вообще condictio, ведущая свое начало от legis actio per condictionem, есть абстрактный иск stricti juris, идущий на dare oportere. Иск этот применялся в самых разнообразных отношениях; мы видели его применение при mutuum, при литеральных контрактах, при stipulatio. Этот же иск применялся юриспруденцией и к тем случаям, когда кто — либо без основания обогатился на чужой счет, когда кто — либо владеет чужой ценностью sine causa. При этом, разумеется, возникал вопрос о том, когда можно сказать, что лицо обогатилось на чужой счет без достаточного к тому основания — sine causa, так как сплошь и рядом одно лицо делается богаче на счет другого, и право, тем не менее, незаконного обогощения не усматривает (например, при дарении, безвозмездной ссуде и т. д.). Не давая какого — либо общего принципиального решения этого вопроса, римская юриспруденция постепенно установила следующие случаи неосновательного обогощения: 1) Condictio indebiti — платеж долга не существующего: в ошибочном убеждении, что я вам должен, я вам уплачиваю; теперь я могу уплаченное потребовать обратно. 2) Condictio ob causam datorum или condictio causa data causa non secuta: я дал вам что — либо с тем, чтобы вы с своей стороны что — либо исполнили, при неисполнении отпадает causa для дальнейшего удержания вами переданного. Мы уже видели эту condictio в истории contractus innominati. 3) Condictio ob injustam или ob turpem causam: передано что — либо для цели, запрещенной законом (causa injusta — например, уплочены проценты свыше законной нормы) или для цели, противной нравственности (causa turpis; но turpitudo не должна быть на стороне дающего). 4) Целый ряд других случаев, которые нельзя было подвести под перечисленные condictiones, оставался под общим именем condictiones sine causa (например, случай займа у малолетнего: заем, как договор, недействителен, но взявший все же обогатился sine causa). Основанием для характеристики всех случаев неосновательного обогащения, как quasi — контрактов, послужило некоторое общее сходство отношений, возникающих здесь между сторонами, с отношениями при mutuum.

b) Negotiorum gestio — ведение чужих дел без поручения: например, я во время вашего отсутствия предпринимаю необходимый ремонт вашего дома. При известных условиях (negotium utiliter gestum) negotiorum gestor имеет право на возмещение произведенных им издержек, для чего ему предоставляется actio negotiorum gestorum contraria. В свою очередь хозяин — dominus negotii — имеет actio negotiorum gestorum directa по поводу причиненных ему убытков и т. п. (fr. 3 pr. D. 3. 5, fr. 5 pr. D. 44. 7). Отношения, возникающие из negotiorum gestio, во многом аналогичны mandatum. Иски из negotiorum gestio были установлены первоначально преторским эдиктом, но в эпоху классических юристов они уже actiones in jus и bonae fidei.

Кроме исков из неосновательного обогощения и negotiorum gestio, к обязательствам quasi ex contractu относилась еще случайная общность имущества, так называемая communio incidens (например, при слиянии вин, принадлежавших разным лицам), где отношения складывались аналогично societas; отношения между опекуном и опекаемым — tutela, и отношения между наследником и отказополучателем по поводу legata.

2) Из obligationes quasi ex delicto следует упомянуть: а) ответственность судьи за небрежное выполнение своих обязанностей перед тяжущимися в силу правила judex litem suam facit (cм. § 25). — b) Actio de effusis et dejectis: если из дома будет что — либо вылито или выброшено на площадь или улицу и этим будет причинен какой — либо вред, то хозяин помещения отвечает за этот вред, хотя бы и не он был непосредственным виновником. — с) Actio de positis et suspensis: претор дает всякому желающему actio popularis против хозяина дома, если у этого дома что — либо поставлено или повешено так, что может упасть и тем причинить вред проходящим (плохо повешенная вывеска и т. п.); иск идет на штраф в десят solidi. — d) Иск против nautae, caupones и stabularii за dolus или furtum, совершенные их слугами на корабле, в гостинице или постоялом дворе по отношению к проезжающим (Inst. 4. 5).

Список отношений, которые с таким же логическим основанием могли бы быть причислены к quasi — контрактным или quasi — деликтным, можно было бы увеличить во много раз, но такое причисление не имело бы никакой — ни теоретической, ни практической — ценности. Все внедоговорные и внеделиктные обязательства лучше всего могут быть познаны в связи с теми основными институтами, к которым они примыкают (в связи с институтом опеки, завещания, брачными и родственными отношениями и т. д.).

С. Погашение и перенесение обязательств

§ 72. Погашение обязательств

Общим принципом старого римского права в вопросе о погашении обязательств является принцип contrarius actus. Подобно тому как обязательство не могло быть установлено простым соглашением или простой передачей вещи или денег, а необходим был формальный акт per aes et libram, stipulatio и т. д. — так же точно и погашено обязательство не могло быть иначе, как при помощи такого же формального акта, только противоположного содержания. «Prout quidque contractum est, ita et solvi debet» («как контракт был заключен, таким порядком он и может быть расторгнут»), — говорит еще юрист классического времени Помпоний (fr. 80 pr. D. 46. 3). Простое исполнение, простой платеж не были достаточны для уничтожения обязательственной связи. Вследствие этого, как мы знаем, nexum должно было быть прекращено посредством акта per aes et libram, при котором говорит и действует уже должник, заявляя о своем освобождении и передавая кусок металла кредитору в знак платежа. Вследствие же этого стипуляционное обязательство должно было быть прекращено посредством обратного вербального акта — acceptilatio verbis: должник спрашивал у кредитора «quod ego tibi debeo, habes ne acceptum?», на что кредитор отвечал: «Habeo» («принимаешь ли то, что я тебе должен? — Принимаю»). Равным образом, литеральный, книжный долг погашался посредством acceptilatio litteris, то есть занесения отметки о получении в графе «acceptum» («принято»).

Все эти формальные акты погашения обязательств были по существу актами абстрактными, способными покрывать не только действительное исполнение обязательства, не только действительный платеж, но и разные другие causae liberationis, например, прощение долга.

С течением времени начинает получать признание и простой платеж, простая solutio. Вероятно, это прежде всего и естественно случилось для обязательств неформальных, возникающих re, то есть раньше всего для бесформального mutuum: раз обязательство должника покоится на том основании, что в его имуществе находится ценность кредитора, то в случае уплаты это основание само собой отпадает. Признание простой solutio естественно также для obligationes bonae fidei: требование вторичного платежа только потому, что первый платеж не был облечен в цивильную форму, противоречило bona fides. Но затем простой платеж приобретает погашающую силу и по отношению к обязательствам формальным (stipulatio и т. п.) — первоначально, вероятно, посредством exceptio, а затем (к концу республики) и ipso jure.