Колибри - Лавирль Спенсер

– Это мой дом, и тебя сюда не приглашали! Положи полено обратно!

Он опять не обратил никакого внимания на слова Абигейл и засунул полено в печь, потом закрыл заслонку, развернулся и, наклонившись вперед, стряхнул с волос снежные хлопья. Он заметил босые ноги Абигейл, выглядывавшие из-под подола халата и, указав на них, сказал:

– Тебе бы надо надеть что-нибудь на эти милые ножки, лапочка, потому что разговор займет некоторое время.

Абигейл побагровела.

– Он не займет никакого времени, потому что ты немедленно уходишь. И не называй меня лапочкой!

– Я не ухожу, – сказал он уверенно.

Она поняла, что он не шутит. Что ей оставалось делать с таким безмозглым детиной? Абигейл сжала кулаки и зарычала в раздражении. Джесси взял другой стул, поставил его рядом с первым и потом, засунув большой палец обратно за пояс брюк, поднялся.

– Нам есть о чем поговорить, Эбби. Вода, застывшая в его усах, теперь растаяла и капала вниз. Он стоял и терпеливо ждал, когда Абигейл сдастся и сядет. Но Джесси покраснел от холода, волосы блестели и были взъерошены после того, как он их отряхивал. В этих ботинках и джинсах, темной рубашке и жилетке из грубой кожи он походил на головореза даже больше, чем раньше. Смуглая кожа прекрасно подходила к его черным волосам, усам и спускавшимся вниз бакенбардам. Он словно только что вернулся с выпаса, согнав заблудший во вьюге скот, или убежал от полиции. Он выглядел как настоящий мужчина, от одежды до розовых щек, от покрасневшего на морозе носа до растрепанных волос. Глаза Абигейл остановились на его бедре – револьвера не было.

– Не бойся меня, Эбби, – заверил он ее, проследив за направлением ее взгляда.

Он вынул из кармана платок, высморкался и все это время смотрел на Абигейл. Его глаза буквально впились в нее.

Как ее собственные чувства могут ее так предавать? Как она может стоять здесь и думать, что даже то, как он сморкается, привлекательно? Да, привлекательно. Ох, Боже, это все из-за того, что Джесси Дюфрейн был мужчиной во всем. Злясь на себя за такие мысли, она набросилась на него.

– Зачем ты снова сюда пришел? Ты знаешь, что если Дэвид узнает, он ужасно рассердится, но, я думаю, ты на это и надеешься. Тебе не достаточно того, что ты со мной сделал?

Джесси наклонился вперед, потянулся назад, убирая платок в карман, и тихо сказал:

– Давай, Эбби, присядь. Я почти замерз, стоя на улице, пока ждал, когда он уйдет.

Потом он сел сам и протянул руки к теплу.

– Ты стоял на улице и следил за моим домом? Да как ты смел!

Джесси продолжал сидеть, наклонившись к печке и, даже не позаботившись обернуться, произнес:

– Ты забываешь, что именно я финансировал это положение вещей. Думаю, это дает мне здесь немало прав.

– Прав! – Она в гневе приблизилась к нему на один шаг. – Ты приходишь сюда разглагольствовать о своих правах передо мной в моем собственном доме, кладешь мои дрова в мою печь и... и сидишь на моем стуле, говоришь о своих правах? А как насчет моих прав?!

Джесси медленно снял локти со своих колен, распрямил плечи, глубоко вздохнул, поднялся со стула с преувеличенным терпением и размеренным шагом через всю комнату пошел к Абигейл. Его взгляд сказал Абигейл, что он не станет мириться с ее вызовом. Он взял ее за руку и, подталкивая в спину, направил к стульям. На этот раз он уже приказывал:

– Садись. Она села.

Но напряженно, будто проглотив аршин, на самом краешке стула, почти вися в воздухе. Ее руки были крепко прижаты к груди.

– Если Дэвид узнает и я его потеряю, то я... я...

Ее лепет сошел на нет. Она не смогла найти достаточно резкие слова, чтобы выразить, как взбесил ее Джесси.

Джесси только вытянул свои длинные ноги и, откинувшись на спинку, расслабился. Пальцы рук переплелись на животе.

– Так ты счастлива с ним? – спросил он, изучая ее напряженный профиль.

– Когда ты уезжал отсюда, это тебя интересовало меньше всего!

– Не делай предположений, Эбби. Когда уезжал отсюда, все дела пребывали в беспорядке, а я не люблю беспорядка, поэтому я и вернулся. Когда я узнал – не могу сказать, что от тебя, а прочитал в газетах, – что ты выходишь замуж, я должен был узнать, все ли у тебя порядке.

Абигейл окинула его недоброжелательным взглядом.

– Как это здорово – по-настоящему здорово с твоей стороны! – огрызнулась она. – Полагаю, мне следует прямо-таки затрепетать от твоей запоздалой заботы.

– Я и не надеялся на это. По крайней мере, не после ледяного приема перед моим отъездом.

Он хитро усмехнулся, и из небытия к Абигейл вернулось воспоминание, как Джесси в ошарашивающем костюме преклонил перед ней колено.

– Что ж, ты это заслужил, – сказала она раздраженно, но злобы в ее голосе стало поменьше.

– Да, я тоже так думаю, – признался он добродушно с дружелюбным выражением в глазах.

Позади него затухла еще теплившаяся лампа. На стене напротив печки запрыгали тени Джесси и Абигейл. Перед ними разгорался огонь, лизавший слюдяное окошко в литой дверце печки. На улице плакал ветер. Какое-то мгновение они смотрели друг на друга, вспоминая прошлое.

Джесси мягко проговорил:

– Значит это не так, Эбби?

– Что не так?

– Ты не беременна.

Почувствовав новый приступ противоречивых чувств, которые всегда пробуждал в ней этот мужчина, Абигейл отвернулась и уставилась на слюдяное оконце. Она была очень сильно смущена. Стоило ему только войти и повести себя обходительно, как все начиналось снова. Абигейл подтянула ноги с грубого пола, поставила их на край сиденья и, крепко обхватив колени, положила лоб на руки.

– Ох, Джесси, как ты мог? – спросила она приглушенным голосом. – На улице ты фактически обвинил меня в... в моих близких отношениях с Дэвидом, и это для того, чтобы высянить спорный вопрос о... об отцовстве несуществующего ребенка.

– Я не хотел, Эбби.

Джесси дотронулся до ее локтя, но она отдернулась, по-прежнему уткнув лицо в руки.

– Не трогай меня, Джесси. – Она подняла на него обвиняющий взгляд. – Не после всего, что было.

– Хорошо... хорошо.

Он поднял руки, словно на него нацелили револьвер, потом медленно опустил их, увидев болезненное выражение обиды на лице Абигейл.

– И зачем ты только вернулся? Тебе не хватило первого раза, и ты решил снова преследовать меня?

Их взгляды встретились, задержались в таком положении секунду, и Джесси спросил:

– Я преследую тебя, Абигейл?

Она отвернулась.

– Не в том смысле, который ты имеешь в виду. Он посмотрел вниз, на голые пальцы ног на сиденье, лениво откинулся назад и, положив запястье на спинку стула Абигейл, полностью окинул ту взглядом.

– Скорее уж ты преследуешь меня, – признал он, – думаю, именно поэтому я и вернулся, чтобы разрешить все неясности между нами.