Бессильный чемпион (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

- В застенках Тайной канцелярии вряд ли есть вай-фай, - хмыкает князь. – Да и зубы у вас все на месте.

Бородовы передали трупы демонов Военному министерству. И хоть Александр не признался в существовании ада – слишком фантастически звучит правда, - антропоморфные чудовища повергли императора в шок. Принявшие российское подданство итальянцы сразу же попали под царскую опалу. По всей стране жандармы хватали людей Тендо и Сальдоре и отвозили в Преображенскую слободу на допросы. Цесаревич Владимир взялся лично курировать расследование. Царевич Георгий, говорят, поубавил пыл в расхваливании католичества. На вечерах и приемах царская особа больше не щеголяет золотым распятием. Как и его подхалимы-христиане.

- Не беспокойтесь, буквально на этой неделе я вернусь в Россию, - обещает Риккардо с грустным блеском в глазах.

- Тогда не завидую вашей участи.

- Бросьте, Александр. Вы выиграли всего одну партию, но ваш противник вовсе не я и даже не Церковь. Мы всего лишь шахматные фигуры. И мою ладью, кстати, рано скидывать с доски. Пусть с самолетного трапа меня сразу же бросят в казематы, но когда я достойно пройду допросы охранки, император снова обратит слух к моим словам. Русские по сути своей милитаристы - вы жаждете схватиться со всем миром, победить его, в этом вся ваша правда. А я обещаю дать вам этот шанс.

- Ради чего нужны такие жертвы, маркиз?

- Я отвечу, если вы скажете, кто такой Грозовой дьявол? Он оказался той темной лошадкой, что мы не предвидели. Разбил вдребезги наш план. Уничтожил двоих Высших и Полковоя. Имя вы, конечно, скрываете. Назовите хотя бы его расу, человек он или демон?

«Грозовым дьяволом» Беса прозвали пленные итальянцы, которых Александр передал в Тайную канцелярию. Видимо, связи Риккардо по-прежнему глубоко растут. Забавно, что люди князя называют Беса Перуном. Тот, кто для русских бог, для католиков дьявол. Воины Бородовых поклялись жизнями на Осколке не разглашать личность Беса. Юный старшеклассник теперь стратегическое оружие Бородовых, и секрет простолюдина превратился в родовую тайну Великого дома.

- Нельзя точно ответить на этот вопрос, - Александр чешет бороду. – Знаете, когда человек регулярно сражается, то называется воином. Но когда его жертв переваливает тысячи, когда он настолько сдружился со смертью, что их лица легко можно спутать, человек ли он еще?

- Понятно, - Риккардо кивает. – Отвечу вам в той же метафоричной манере. Всё ради посмертия, Александр, ради счастливого посмертия.

В раздражении князь протягивает руку, чтобы вырубить звонок. Разговор ни о чем затянулся. Но напоследок Александр не удерживается попугать итальянца.

- Что ж, маркиз, тогда Грозовой дьявол устроит вам настолько яркую жизнь, что даже вилы чертей покажутся счастьем.

Лицо Риккардо бледнеет перед тем, как экран гаснет.

***

Ласки и поцелуи Аллы и Вики – бальзам и наслаждение. Особенно после тяжелого учебного и тренировочного дня. Темной ночью мы лежим втроем на татами в пустом Военном клубе. Черные и красные волосы девушек смешиваются на моей груди. Алла так и засыпает, прижавшись губами к моей шее. Вика же зарылась княжне лицом в подмышку. Посапывание спящих девушек мирное, тихое, радостное.

Сегодня в клуб мы зашли как люди. В этот раз цепи на дверях не срывал – мне сделали дубликат ключей. И не только в клуб. У меня теперь есть собственный тайный кабинет в административном корпусе. Да и в целом все двери лицея теперь для меня открыты. Кроме разве что женского общежития. Хотя чуть-чуть Яка – и это уже не проблема. Шучу. Только-только третьекурсницы оставили в покое. Да и скоро сюда Кали переведется. Жалко будет, если она каких-нибудь девчонок из ревности порвет. Кали-то может.

В клубе мы с Аллой и Викой час позанимались медитациями. Затем девушки накинулись на меня. А так не хотелось, но пришлось уступить.

Осторожно, стараясь не разбудить Аллу, вылезаю из-под ее цепких даже во сне рук. Сажусь чуть дальше, сложив ноги крест-накрест.

Продолжаю долгую нудную работу по лечению астрального тела. Где-то под утро для разнообразия решаю поизучать многогранники разобранных фракталов. Я оказываюсь в хаосе исполинских фигур. Гуляю по нему где-то час. Все фракталы знакомые, все узнаю, кроме одного – самого колоссального. Тысяча раскиданных элементов. Тысячи неясностей в глубине меня. Я пытаюсь, понять что это. Набрасываю «уроногасилку» для анализа. Узоры на ее энергетической ткани мельтешат, словно в панике, не давая ясного ответа. Лишь обрывки информации: квази-псионические силы, молекулярные беспорядки, искажение субматерии. Хоть доставай учебник по физике.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Чешу репу. Черт! Да конечно! До меня доходит наконец, что это фрактал Градгроба. Кого же еще! Только не помню я, чтобы он в бою какую-то субматерию искажал. Огнем рыгал, землетрясением горы крушил, это да. Поэтому что за полный набор сил был у тварины – остается загадкой.

***

Страшный мир. Вулкан Эразин.

За десять минут до перерождения демоника Перуна.

Я стою посреди дымящейся вершины, у самого кратера. От каждого всплеска лавы под ногами поднимаются в воздух тучи дыма и пепла. Из обрубка на месте моей руки течет кровь, пробитый насквозь бок нестерпимо жжет. Я практически раздавлен всмятку, но счастливее человека сейчас нет на свете. Несмотря на боль, несмотря на потерю друзей.

В раскаленной жидкой утробе горы медленно исчезает чудовищная туша Градгроба. Владыка выводка мертв. Со слезами на глазах я стараюсь запомнить каждый секунду его погружения в магму, каждый миг торжества победы человечества над адом.

Поздравляю, человек. Именно такой яростной битвы я пожелал сотни лет назад. Именно такого противника мечтал создать.

Ментальный голос Градгроба еще раздается в моей голове. Ему недолго осталось. Когда блестящее черной чешуей тело скроется под магмой, остатки души демона исчезнут.

- Что ты несешь, тварь? – рычу я. – Кого еще ты там создал?!

От его хохота трясется весь мой череп.

Тебя, величайший из демоников. Ты мое создание, мое дитя. Ради тебя я низверг человеческий мир. Ради нашей великой битвы.

Магма уже дошла до огромных костяных шипов на плечах, но я не могу оставить за тварью последнее слово. От послевкусия победы больше нет и следа.

- А теперь подробнее, раз начал, животное.

Раз просишь, человек. Тысячи лет назад я покорил все Нижние миры, я низверг величайших демонов и воссел на престол. А потом меня постигла скука. И тогда я пожелал противника, сражаться с которым мне не будет скучно. Врага, которому я могу проиграть. Я пожелал тебя, демоник Перун.

В жидкий огонь погрузились огромные челюсти, мертвые ртутные глаза почти скрылись.

- Что значит «пожелал», тварь?! Быстро отвечай, пока еще не успел сдохнуть!

ХА-ХА! Не подгоняй мертвеца смертью. Мой фрактал меняет реальность, человек. Я велел событиям в жизнях миллионов существ измениться таким образом, чтобы родился ты, мой противник. Орда, вторжение демонов к людям – всё это предпосылки нашего с тобой столкновения. В моей власти щелчком когтей изменять целые миры и отправлять народы в никуда, словно их никогда и не было. В моей власти переписать историю бытия. А раз ты победил меня, то теперь также и в твоей.

У меня нет слов. Трещит жар вокруг, шипят камни под ногами, испаряя капающую из моего обрубка кровь. Бурлящая магма лижет надбровные дуги гигантской вытянутой головы.

А теперь скажи мне напоследок – чего ты пожелаешь, когда уподобишься Владыке выводка, человек? Хотя, кажется, я знаю…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Огромный, расколотый Громовыми когтями череп Градгроба наконец тонет. Прана наполняет горячий воздух, все мое тело содрогается от вливающегося в меня фрактала. Могущественная сила разгоняется по венам. Теперь в груди жара не меньше, чем в жерле Эразина.

Я изучаю новую силу. Выродок не соврал. Его сила, правда, способна коверкать реальность. Он мог почти всё. Значит, война с Ордой, смерти моих родных и друзей были всего лишь подводящей игрой, разогревающей прелюдией к нашему поединку. Градгроб не сдюжил фрага последнего уровня и сдох с довольной мордой, опьяненный всплеском адреналина.