Черный отряд. Тени сгущаются - Глен Кук

Аза вошел в лес. Шед, пыхтя и отдуваясь, последовал за ним. Аза впереди издавал такой треск, что казалось, будто через подлесок пробирается корова.

Выгородка выглядела совершенно запущенной. Когда Шед был мальчишкой, ее содержали в образцовом порядке, как и подобает содержать такое место, где усопшие ждут своего часа. Но теперь здесь повсюду следы упадка, характерного для всей Арчи.

Шед пополз на шум. Что же там делает Аза с таким треском?

Аза обрубал сучья с поваленного дерева и связывал их в аккуратные вязанки. Аккуратность, по мнению Шеда, тоже была совершенно несвойственна Азе. Вот до чего людей доводит страх.

Через час Шед чуть было не бросил все к чертям собачьим. Он продрог до мозга костей и проголодался. Полдня ушло коту под хвост. Аза не делал ничего особенного. Но Шед все же взял себя в руки. Нужно как-то оправдать потерю времени, да и Ворон ждет его доклада. А Ворона злить ни к чему.

Аза трудился в поте лица — то рубил сучья как заведенный, то тащил их вниз, к фургону. Шед его даже зауважал.

Он сидел, не двигаясь с места, наблюдал и ругал себя последними словами. Ясно же, что вся эта слежка впустую.

И вдруг Аза засуетился. Собрал свои инструменты, припрятал их и воровато огляделся кругом. «Вот оно!»— подумал Шед.

Аза рванул вверх по склону. Шед поплелся за ним. Каждый шаг болью отзывался в застывших членах. Аза прошагал больше мили, а тени в лесу все сгущались. Шед чуть было не потерял его, и лишь услышав тихое позвякивание, снова вышел на след.

Аза высекал металлическим кресалом из кремня огонь, склонившись над завернутой в клеенку кучкой факелов, которые вытащил из тайника. Когда пакля занялась, он подхватил факел и юркнул в заросли. Потом вскарабкался на какой-то валун — и пропал из вида. Шед выждал минуту и пошел следом. Добрался до валуна, на котором видел Азу в последний раз, обогнул его. За ним в скале зияла расщелина — достаточно широкая, чтобы можно было протиснуться вниз.

— Боже мой! — прошептал Шед. — Он нашел лаз в Катакомбы. Он грабит мертвых!

— Я тут же поспешил назад, — задыхаясь, рассказывал Шед. Ворона забавляло его смятение. — Я знаю, конечно, что Аза мошенник, но мне и в голову не могло прийти, что он способен на такое кощунство!

Ворон улыбнулся.

— Разве вас это не возмущает?

— Нет. И тебя не должно бы. Он же не крадет оттуда трупы, верно?

У Шеда зачесались кулаки. Двинуть бы ему по морде! Он в сто раз хуже Азы.

— И много твой дружок с этого имеет?

— Не так много, как вы. Хранители забирают себе все погребальные дары, за исключением проездных кулонов.

Каждый труп в Катакомбах был снабжен маленьким запечатанным кулоном, висевшим на шейной цепочке. Хранители не трогали тех монет, что хранились в кулонах. Когда настанет День Перехода, Лодочник потребует плату за перевозку в рай.

— Все эти души сядут на мель, — пробормотал Шед и объяснил почему.

— Как может человек, имеющий хоть каплю мозгов, верить в подобную чушь? — изумился Воров. — Труп — он и есть труп. Успокойся, Шед. И просто отвечай на вопросы. Сколько примерно жмуриков в Катакомбах?

— Кто знает? Их укладывают туда со времен… Черт возьми, да как минимум тысячу лет! В пещерах, должно быть, миллионы трупов.

— Так они там у вас штабелями навалены.

Шед и сам уже думал об этом. Катакомбы, конечно, просторны, но и покойников за тысячу лет в таком-то городе набралась, поди, целая куча. Он взглянул на Ворона. Чтоб он провалился!

— Пускай этим Аза занимается. А нам туда соваться нечего.

— Почему?

— Чересчур опасно.

— С твоим дружком пока ничего не случилось.

— Вот именно, что пока. Одолеет его жадность — тут ему и конец. В Катакомбах обитают сторожевики. Чудовища.

— Опиши мне их.

— Я не могу.

— Не можешь или не хочешь?

— Не могу. Я знаю только, что они там есть.

— Ясно. — Ворон встал. — В этом деле надо разобраться. Только никому ни слова, особенно Азе.

— Нет, конечно!

Если Аза перепугается, то непременно наделает глупостей.

По городу поползли слухи. Крейг послал двоих своих лучших парней следить за Вороном. Они исчезли. После них сгинули еще трое. Самого Крейга ранил на улице какой-то неизвестный. Гангстер уцелел лишь благодаря нечеловеческой силе Нокаута. Но сам Нокаут, говорили, дышит на ладан.

Шед запаниковал. Крейга никак нельзя было назвать человеком разумным или рассудительным. Кабатчик попросил Ворона съехать. Тот лишь презрительно усмехнулся в ответ.

— Послушайте, я не хочу, чтобы он вас здесь убил, — сказал Шед.

— Вредно для твоего бизнеса?

— Если не для моей жизни. Теперь он просто обязан убить вас, иначе люди перестанут его бояться.

— Значит, урок не пошел ему впрок? Вот уж точно город дураков!

В дверь ворвался Аза.

— Шед! Мне нужно потолковать с тобой. — Азу трясло от страха. — Крейг думает, что я продал его Ворону. Они гонятся за мной. Ты должен меня спрятать, Шед!

— Черта с два! — Все, ловушка захлопнулась. И оба они в нее попались. Крейг, как пить дать, убьет его и вышвырнет мать на улицу.

— Шед, я всю зиму возил тебе дрова! Если бы не я, Крейг давно бы сел тебе на шею.

— Да, конечно. И поэтому мне надо сдохнуть с тобой за компанию?

— Шед, ты мой должник. Я ведь ни словечком никому не обмолвился о ваших с Вороном ночных прогулках. Как по-твоему — Крейга бы это заинтересовало?

Шед схватил Азу за руки, рванул вперед, распластав на стойке. За спиной у человечка, как по волшебству, появился Ворон. В воздухе сверкнуло лезвие ножа. Ворон, ткнув острием Азе в спину, шепнул:

— Давайте-ка поднимемся ко мне в комнату.

Аза побледнел. Шед выдавил улыбку.

— Ага. — Он отпустил Азу и вытащил из-под стойки глиняную бутыль и три кружки. — Нам нужно поговорить с тобой, Аза.

Шед поднимался по лестнице последним, спиной ощущая слепой, но пристальный материнский взгляд. Что она слышала? О чем догадывалась? В последнее время она была с ним крайне холодна. Между ними стеной встал его позор. Шед чувствовал, что не заслуживает больше ее уважения.

Он подавил приступ стыда. «Я сделал это ради нее!»

Единственной дверью, сохранившейся на верхнем этаже, была дверь в комнате Ворона. Тот открыл ее, пропуская Азу и Шеда.

— Садись, — бросил он Азе, указав на свою койку.

Аза сел. Он выглядел таким испуганным — того и гляди, обмочится со страху.

Комната Ворона была такой же аскетической, как и его одежда. Ничто здесь даже намеком не выдавало присутствия денег.

— Я их вкладываю, Шед, — издевательски усмехнулся Ворон. — В судоходство. Налей-ка вина. — И принялся чистить ногти ножом.