Антология мировой фантастики. Том 4. С бластером против всех - Алекс Орлов

Итак, Майкл Вайерман на собственной шкуре почувствовал, что означает попасть в плен. Пленный человек уже не тот. Майкл печально вздохнул, больше не обращая внимания на то, высоко ли у него поднята голова и широко ли развернуты плечи.

— Я прилетел с Чиерона, — признался он. — Десять дней назад меня сбросили на парашюте в горы.

— Ты центаврианский шпион?

— Я свободный землянин, — резко ответил Майкл Вайерман.

Офицер пришельцев с минуту подумал. Потом ответ был им найден.

— Ого, вот оно что, — он снова откинулся назад. — «Правительство в изгнании» — вот ты откуда?

Майкл Вайерман кивнул.

— И ты решил сдаться в плен.

Офицер поиграл с переключателем каналов на висевшей на поясе коробочке передатчика.

— Очень интересно.

Наконец он решительно включил передатчик.

— Вызываю региональный штаб, — проговорил он в горловой микрофон. — Здесь лейтенант Борос.

Пришелец дожидался ответа, выстукивая пальцами по колену марш и не сводя глаз с Майкла Вайермана. Ждать пришлось довольно долго.

Молчание становилось неловким, нужно было как-то прервать его.

— Они повесили старшего офицера блокпоста, — выпалил вдруг Майкл.

Губы лейтенанта Бороса исчезли, превратившись в узкую бледную полоску.

— Они повесили его на флагштоке, — удивляясь себе, безжалостно продолжил Майкл Вайерман.

— Замолчи!

— Я просто хотел объяснить… — поспешно пошел на попятный Майкл. Ничего он не объяснил. Он замолчал и потупился, принявшись рассматривать собственные ботинки.

— Это штаб? Здесь лейтенант Борос, командир патруля, направленного для поддержки блокпоста на шоссе 209. Я возвращаюсь с пленным.

Новая пауза.

— Никак нет, сэр. Если бы вооруженное столкновение с частями бунтовщиков имело место, лейтенант Лэрам обязательно поставил бы меня в известность. Это беженец. Он сдался добровольно и согласен дать показания. Слушаюсь, сэр. Я сейчас же доставлю его в штаб.

Пришелец выключил передатчик, оглянулся по сторонам и открыл дверцу броневика. Спрыгнув на обочину, он расстегнул кобуру, вытащил оттуда какое-то оружие и уселся на заднее сиденье своей машины. Кивнув Майклу, он молча указал дулом оружия на освободившееся место рядом с водителем, сохранявшим в течение всего разговора бесстрастное выражение лица. С пистолетом в руке лейтенант Борос теперь был совершенно не похож на солдата мирного времени.

— Эй ты, предатель, давай-ка залезай.

Майкл почувствовал, как кровь прилила к его щекам.

К региональному штабу пришлось ехать мимо разбитого блокпоста, обратно тем же путем которым Майкл Вайерман недавно пришел.

Двое солдат из патрульных бронетранспортеров вешали на место исцарапанный и помятый осколками знак полиции штата Пенсильвания. Под стеной домика лежал короткий ровный ряд неподвижных тел. Флаг пришельцев снова развевался на ветру. Бронетранспортеры были аккуратно выстроены на маленькой парковке рядом с обгорелым остовом полицейского седана.

Лейтенант Борос хлопнул водителя по плечу.

— Притормози и дай гудок.

Водитель плавно нажал на тормоз, и под влиянием инерции дуло пистолета лейтенанта твердо уперлось Майклу в шею.

Броневик остановился, и шофер два раза придавил кружок сигнала в центре руля. Гудок у броневика был резким и басовитым. Стоящий на коленях у крайнего из тел старший офицер патруля обернулся, поднялся и подошел к ним. Казалось, что этот пришелец принадлежит к той же семье, членами которой являлись лейтенант Борос и повешенный Францем Хамилем офицер из блокпоста.

Майкл Вайерман был уверен, что где-то обязательно должны были быть также и толстые, низкорослые и бледные пришельцы. Но до сих пор ощущение было таким, что в обществе пришельцев действовал некий селекционный фактор, способствующий появлению на свет представителей расы только поджарых, худолицых, с орлиными носами, вьющимися каштановыми волосами, высоких и свободно-грациозных. Вместе с ровно загорелыми лицами и глубоко посаженными карими глазами это создавало впечатление вышедших из одной обжиговой печи горшков. Именно эта схожесть пришельцев и являла собой тот основной контраст, отличающий их от землян. Между чужаками словно бы существовала некая незримая, но прочная связь — совершенное равенство, одинаковая эффективность, идеальное братство.

Что говорить, они выиграли войну — и качество сверхчеловеческой отточенности при этом помогало им в полной мере.

Пришедший от блокпоста офицер пришельцев заметил Майкла Вайермана прежде, чем успел разглядеть на заднем сиденье лейтенанта Бороса. Пришелец нахмурился, молча и внимательно изучил лицо Майкла, одновременно одним плавным, мягким и привычным движением положив руку на висящую на поясе кобуру. Было что-то совершенно смертоносное в том, как пришелец сделал это, и когда лейтенант Борос наконец заговорил, Майкл Вайерман испытал немалое облегчение:

— Все в порядке, Кадо, — сказал он на отрывистом языке пришельцев.

На лицо лейтенанта Кадо все еще хранился напряженный след недавно пережитого им потрясения. Своего соплеменника на заднем сиденье броневика он заметил только тогда, когда тот подал голос, но не подал вида и не выказал удивления, только стрельнул в ту сторону глазами, не поворачивая головы. Вполне возможно, что Кадо Лэрам еще не пришел в себя и не восстановил способности мыслить более общими категориями.

— Они сбежали, Зон, — тихо проговорил он. — Они убили здесь всех. Похоже, они не берут пленных и поэтому…

— Повесили Эрла. Я уже знаю, — дуло пистолета лейтенанта Бороса больно ткнулось в голову Майкла Вайермана. — Он сказал мне.

— Ты везешь его в город? — спросил Лэрам, опять принимаясь рассматривать Майкла Вайермана.

— Да.

— Смотри, чтобы не сбежал.

— У меня не убежит.

— Он уже сказал тебе, кто был у них за главного?

— Франц Хамиль, — быстро ответил Майкл Вайерман.

— Он говорит на нашем языке, — с интересом, но без тени удивления отметил Кадо Лэрам. Похоже, что более всего его заинтересовало названное имя. — Франц Хамиль, вот как.

— Вы знаете его? — горько спросил Майкл Вайерман.

Глядя сквозь Майкла, офицер Кадо Лэрам кивнул, думая о чем-то своем.

— О, да.

Заикаться лишний раз на этот счет больше не стоит, решил для себя Майкл Вайерман.

— Скажи мне, полиглот, — ровным голосом спросил его Лэрам, — не имеешь ли ты какое-то отношение к повешению нашего друга?

Майкл Вайерман отрицательно покачал головой. Возможно пришельцы не поверили ему, но доказать свою непричастность он не мог никак.