Антология мировой фантастики. Том 4. С бластером против всех - Алекс Орлов

— Вы очень проницательны, — прошептал Майкл Вайерман.

— Красавцем тебя не назовешь, — продолжил офицер. — У тебя оттопыренные уши и ты неуклюж. Ты вряд ли способен произвести впечатление на людей своим умом. Скажи мне правду, Майкл — ты был счастлив на Чиероне?

Майкл покачал головой.

— Вот именно, — отозвался пришелец, снова смягчая свой голос. — Когда эти люди там, на Центавре, решили послать тебя сюда, это было как раз то, о чем ты мечтал — я прав? По крайней мере, ты возвращался на свою родину, на место, которому ты принадлежишь.

Офицер замолчал.

— Я был счастлив, — с трудом выговорил Майкл, в горле которого пересохло.

— Счастлив, — повторил пришелец, не сводя глаз с лица Майкла. — Да, конечно, я могу представить себе, каким было это счастье.

Офицер сделал новую паузу, перебирая в папке бумаги, потом продолжил:

— Но на самом деле счастья не было. Нет его и сейчас. Десять дней назад ты перешел из ипостаси счастья в другую, прямо противоположную — полного крушения всех планов и надежд. Эта метаморфоза случилась внезапно, Майкл Вайерман. Люди из отряда Хамиля не захотели принять тебя за равного? Конечно, я угадал.

Офицер остановил свой взгляд на лице Майкла.

— Но и ты разочаровался в Хамиле? Признайся.

Майкл Вайерман ничего не сказал в ответ. Он увидел, как губы пришельца растянулись в улыбке.

— Тебе не понравился ни Хамиль, ни его методы, — продолжил пришелец. — Наверняка внешний вид лидера Освобождения Земли вызвал у тебя отвращение.

— Да.

Какой прок скрывать что-то от этого всевидящего человека?

— Ты им тоже не понравился, могу поспорить на что угодно. Тебе еще повезло, что ты выбрался оттуда живым — ты хоть это понимаешь, Майкл?

— Понимаю. Уверен, что Хамиль рад, что избавился от меня.

— Вот-вот. Ответь мне — как далеко заходят планы этого человека? Он уже намерен стать диктатором этого мира?

— Да.

Об этом было несложно догадаться, и Майкл удивился такому внезапному понижению уровня дедуктивных упражнений офицера пришельцев.

Ведущий допрос офицер медленно кивнул.

— Вообще говоря, тот, кто строит подобные планы, необязательно безумен, — негромко заметил он. — Но к этому мы еще вернемся. В данный момент больше всех нас интересуешь ты, Майкл.

Майкл Вайерман неожиданно понял, хоть и снова запоздало, что в течение разговора пришелец ни разу еще не задал вопрос, ответ на который не был ему известен заранее — он сам подводил Майкла к этим ответам. Подумав чуть дальше и представив, каким мог оказаться результат подобного разговора, Майкл вздрогнул.

Сидящий напротив него офицер покачал головой.

— Ты чужд всему, Майкл. Ты был чужим на Чиероне; ты был чужим в горном отряде. Хотел бы я знать… твой отец вероятно очень занятой человек…

Майкл закусил губу.

— В своей семье ты тоже был чужаком… Нет такого места, где бы тебя считали своим, Майкл. Я верно излагаю положение вещей?

Майклу Вайерману нечего было сказать.

— Однако… Ты не желаешь сдаваться так просто.

Офицеру явно доставляла удовольствие собственная работа.

— Теперь давай сложим из разрозненных кусочков общую картину… Во-первых, корабль. Мощный межзвездный крейсер оказывается в личном и полном распоряжении «правительства в изгнании». Удивительно, если вдуматься. Корабль отправился к Земле, чтобы доставить сюда сына бывшего Президента. Что ж, отлично. Теперь давай расширим горизонт.

Офицер доверительно наклонился вперед и заговорил словно университетский лектор:

— Двадцать лет назад ОЦС не захотела вступать в войну. Со временем ситуация изменилась. Сейчас сферы наших интересов сблизились, и в некоторых местах это привело к возникновению напряженности. Вышло так, что следующий мир, который набравшийся сил Центавр пожелал превратить в свою колонию, привлекает и наше внимание тоже. Наступил момент для хорошей войны. И в то же время в руках «правительства в изгнании» — подчеркиваю, «правительства в изгнании», а не ОЦС — внезапно оказываются огромные средства. Например, оно может теперь нанять корабль и послать его тайно в Солнечную систему.

Теперь давай разберемся, в чем же здесь дело и кому это нужно. Что говорить, в наше время Земля это довольно тихое место — находящееся в наших тылах, далеко от передовых, от районов основного круговорота событий. Нам уже нет необходимости держать здесь многочисленный гарнизон. И если здесь, на Земле, определенным заинтересованным кругам удастся найти кого-то, кто возьмется за истребление гарнизона, пока флот ОЦС будет держать в территориальном космосе блокаду… Такую аккуратную, неприметную и сравнительно дешевую блокаду, не позволяющую нашим кораблям, спешащим на помощь с подкреплением, приблизиться к взбунтовавшейся планете — всего на несколько месяцев, пока не станет уже слишком поздно — тогда ОЦС сможет малыми средствами пробить небольшую, но весьма полезную брешь в линии нашей обороны.

Если же случится так, что мы сумеем распознать эти планы на промежуточном этапе их претворения в жизнь, то никакой речи о ОЦС не пойдет — не их ведь пальцы испачканы в пироге. Все можно будет свалить на старых фанатиков из «правительства в изгнании», с которым ОЦС для нашего удовольствия устроит показательную расправу. А почему бы и нет? Таким образом, Центавр сможет удовлетворить наш протест и избавить себя от назойливых старцев, смущающих общественное мнение. Что скажешь, Майкл? Как тебе все это нравится?

Майкл Вайерман молчал, ему снова нечего было сказать. Он внимательно следил за мимикой офицера.

— Операция еще в самом разгаре, и ее конец неясен — еще все может случится, — сказал тогда офицер пришельцев. — Тебе наверно очень неприятно будет видеть, как твоя семья лишится всех званий и окажется сосланной? Сосланной, Майкл вдумайся в это слово. Или же брошенной на произвол судьбы на правах простых горожан — чем смогут твои отец и мать заработать себе на жизнь? Насколько я знаю, твоя мать инвалид?

— Продолжайте.

— Продолжать? Хорошо, почему бы и нет. Мне есть, что сказать. Тебя не волнует то, что может случится — что может случится исходя из самых объективных оценок. Я полагал, что это способно затронуть какие-то струнки в твоей душе, но это оказалось не так. Хорошо, идем дальше. Поговорим о неожиданно попавшем в руки «правительства в изгнании» богатстве и о том, что оно решило с этим богатством сделать.

Предположим — только предположим — что «правительство в изгнании» внезапно узнало, что есть возможность приобрести со складов ОЦС оружие. Предположим, что сделка состоялась и это оружие было переправлено Хамилю. Предположим, что был найден ни к чему непригодный молодой человек с весьма значительной фамилией, отправлен в лагерь военной подготовки армии ОЦС, после чего ему был выдан поношенный комбинезон центаврианских коммандос, и он вместе с оружием был сброшен в горы в отряд Хамиля, где должен был представлять интересы старого правительства. О том, что Хамиль не потерпит возле себя никаких советчиков со стороны, никто из свергнутого правительства не подумал. Почему? Наверно потому, что они не знали, как на самом деле обстоят дела. Я прав?