Ученик - Микаэль Юрт

Хинде по-прежнему сидел неподвижно, несмотря на то что к этому моменту должен был заметить ее присутствие в комнате. До нее доносился только лязг блестящих цепей, которые позвякивали всякий раз, когда он осторожно перемещал руки. Охранник протянул ей маленькую черную коробочку с красной кнопкой.

– Тревожная кнопка на случай нападения. Я буду прямо за дверью. Постучите, когда закончите.

Ванья взяла у него тревожную кнопку и скептически посмотрела на нее. Охранник улыбнулся в ответ.

– На всякий случай. Согласно правилам вас вообще-то должно быть двое. И еще Харальдссон хочет поговорить с вами сразу после встречи. Хочет получить отчет.

– Само собой разумеется, – ответила она, кивнув, хотя вовсе не собиралась что-либо сообщать Харальдссону. Прежде чем побольше узнает о его роли во всем этом.

Охранник плотно закрыл за собой дверь. Ванья вновь посмотрела на неподвижную спину Хинде, подождала несколько секунд, а потом медленно подошла к нему.

– Ну вот, я здесь, – сказала она, еще не успев обойти его, чтобы встретиться с ним взглядом.

– Знаю, – ответил он, не оборачиваясь.

Ванья обошла вокруг стола, стараясь держаться от Хинде на расстоянии. Впервые встретилась с ним взглядом. Он смотрел на нее с непринужденной улыбкой, словно сидел в ресторане с чашкой кофе, а не пристегнутым в запертой комнате.

– Я так рад, что ты пришла. Пожалуйста, садись. – Он пригласил ее садиться, кивнув на стул напротив.

Она игнорировала его.

– Что тебе надо?

– Я не кусаюсь.

– Что тебе надо?

– Немного поговорить. Я больше не встречаюсь с женщинами. Поэтому, раз уж мне выпал шанс, надо хотя бы попытаться. Ты бы на моем месте поступила так же.

– Я никогда бы не могла оказаться на твоем месте.

– Я не такой ужасный, как говорит Себастиан. На все есть свои причины.

Ванья повысила голос и подошла на шаг ближе.

– Я здесь не для того, чтобы «немного поговорить». Я здесь потому, что ты сказал, что можешь мне что-то сообщить. Но, похоже, это была пустая болтовня.

Она развернулась и направилась обратно к двери камеры. Подняла руку и уже собиралась постучать охраннику.

– Ты пожалеешь.

– Почему же?

– Потому что я знаю, кто убивал женщин.

Ванья опустила руку и опять обернулась к нему. Он сидел столь же неподвижно, как раньше.

– Откуда тебе это известно?

– Сидя здесь, можно кое-что узнать.

– Ерунда.

– Ты знаешь, что я знаю. – Хинде впервые повернулся и посмотрел на нее в упор. – Ты видела это по мне, когда была здесь в прошлый раз.

Ванья остолбенела. Он просто угадал или действительно заметил у нее в прошлый раз какую-то реакцию? Неужели он уловил то понимание, которое она сама лишь отметила как ощущение? В таком случае, он умеет читать людей лучше, чем кто-либо из тех, кто ей встречался. Значит, он и опаснее всех.

– Если ты знал в прошлый раз, когда мы здесь были, почему ты ничего не сказал?

– Я не был уверен. А теперь знаю точно.

– Каким образом?

– Поговорил с тем парнем. Он здесь работает. Он признался. Даже похвастался. Он боготворит меня. Можешь себе представить?

– Нет. Как его зовут?

– Сперва я хочу кое-что узнать о тебе. Одну личную вещь. Ты больше похожа на маму или на папу?

– Я не намерена говорить с тобой на личные темы.

– Это просто вопрос.

– Но что это за чертов вопрос?

Ванья опять обошла вокруг него. Он проследил за ней взглядом. Улыбка с его лица исчезла. Взгляд все-таки дружелюбный, но вместе с тем отвратительно изучающий. Она чувствовала, как он пытается проникнуть в нее. Прочитать ее. Изучить ее.

– Мне просто интересно. Сам я в детстве был больше похож на маму.

Ванья покачала головой.

– Думаю, на папу. Кто убийца?

Хинде посмотрел на нее и закрыл глаза. Он на секунду отвлекся и глубоко вдохнул. Представил его перед собой. Ее папу. Попытался увидеть неразрывную генетическую связь между мужчиной, которого ненавидел, и его дочерью, стоящей перед ним в комнате. Надо решать. Рассказать ей? Открыть ей маленькую грязную тайну, которая, если ее знаешь, кажется более чем очевидной. У нее его глаза. Его неугомонная энергия. Ему ничего так не хотелось, как лишить ее этой энергии. Сломить. Осквернить. Ему пришлось напомнить себе о том, что торопиться надо не спеша.

Планирование. Терпение. Решительность.

Краеугольные камни.

– Мне тоже так кажется, – мечтательно произнес он и снова открыл глаза. – Мне тоже кажется, что ты больше похожа на папу.

– Последний шанс, или я ухожу. Называй имя!

Хинде кивнул про себя и наклонился вперед.

– Я не просто дразнил Себастиана, когда говорил, что хочу тебя потрогать, – сказал он тихо и многозначительно.

Ванья встала над ним, скрестив руки на груди.

– Ты никогда ко мне не прикоснешься.

– Может, и нет. Но у меня имеется кое-что, в чем ты нуждаешься. Мой опыт говорит, что люди, чтобы получить то, что им надо, готовы пойти довольно далеко. Ты согласна?

Он раскрыл правую руку, которую до того держал сжатой в кулак. На ладони лежала малюсенькая свернутая бумажка, не больше ногтя большого пальца.

– Вот он. Всего в метре от тебя. – Хинде снова улыбнулся ей.

Внезапно он молниеносно наклонился и поймал записку губами. Выпрямился и вскоре опять показал ей записку, которую теперь держал зажатой между передними зубами.

– Чтобы ее проглотить, достаточно двух секунд, – произнес он, не разжимая зубов. – Она исчезнет навсегда, и я не скажу больше ни слова. Мне по-прежнему нельзя тебя потрогать?

Ванья стояла, не отнимая рук от груди, ее взгляд был прикован к записке.

– Не грудь. Только твои волосы, – продолжил Хинде. – Это все-таки не такая уж большая жертва с твоей стороны?

Он с откровенным намерением протянул к ней раскрытую левую руку. Поднять руку ему удалось сантиметров на десять, после чего его движение остановила цепь. Пальцы задвигались требовательно, призывно.

– Пожалуйста, положи сюда свои волосы.

Ванья не знала, что ей делать. Может ли в этой записке действительно содержаться ответ на загадку, который они так долго искали? Или это просто трюк? Себастиан предостерегал ее от участия в играх Хинде. Она склонялась к тому, чтобы последовать этому совету.

– Как мне узнать, что ты не лжешь?

– Я всегда держу свои обещания. Ты знаешь это, если выучила домашнее задание. Выбор за тобой.

Он широко улыбнулся ей, по-прежнему держа записку на виду и продолжая дразняще играть пальцами левой руки.

Ванья попыталась быстро проанализировать ситуацию, экстремальную во всех отношениях. Риск того, что это ловушка, был велик, но вместе с тем она не могла отделаться от ощущения, что Хинде говорит правду. Все это казалось слишком изощренным, чтобы привести к простой ситуации заложницы. Он обстоятельно пристегнут цепями. У нее есть сигнализация на случай нападения. Прежнее беспокойство теперь сочеталось у нее со странной формой любопытства, чуть ли не безрассудной смелости. Если она просто развернется и уйдет, то, возможно, всегда будет об этом сожалеть. Ведь если маленькая записка в зубах у Хинде является решением, то это того стоит. Если Хинде говорит правду, то это означает, что она не только спасет жизни будущих жертв, но и окажется человеком, сумевшим получить у Эдварда Хинде решающую информацию. Совершенно самостоятельно. Она, и никто другой. Это навсегда сделает пребывание Себастиана в группе излишним. Ведь если она сумеет раскрыть это дело, разве они когда-нибудь опять сочтут, что им необходим какой-то Себастиан Бергман? Никогда.