Ученик - Микаэль Юрт

– Как мне узнать, что ты не лжешь?

– Я всегда держу свои обещания. Ты знаешь это, если выучила домашнее задание. Выбор за тобой.

Он широко улыбнулся ей, по-прежнему держа записку на виду и продолжая дразняще играть пальцами левой руки.

Ванья попыталась быстро проанализировать ситуацию, экстремальную во всех отношениях. Риск того, что это ловушка, был велик, но вместе с тем она не могла отделаться от ощущения, что Хинде говорит правду. Все это казалось слишком изощренным, чтобы привести к простой ситуации заложницы. Он обстоятельно пристегнут цепями. У нее есть сигнализация на случай нападения. Прежнее беспокойство теперь сочеталось у нее со странной формой любопытства, чуть ли не безрассудной смелости. Если она просто развернется и уйдет, то, возможно, всегда будет об этом сожалеть. Ведь если маленькая записка в зубах у Хинде является решением, то это того стоит. Если Хинде говорит правду, то это означает, что она не только спасет жизни будущих жертв, но и окажется человеком, сумевшим получить у Эдварда Хинде решающую информацию. Совершенно самостоятельно. Она, и никто другой. Это навсегда сделает пребывание Себастиана в группе излишним. Ведь если она сумеет раскрыть это дело, разве они когда-нибудь опять сочтут, что им необходим какой-то Себастиан Бергман? Никогда.

Она осторожно придвинула левый большой палец к кнопке. Чтобы нажать на нее потребуется меньше секунды. Охранник появится в комнате от силы через полминуты. Хинде не может поднять правую руку и схватить ее сильнее. Одна рука. Она сумеет вырваться. Возможно, это будет стоить ей немного волос, но она вырвется. Речь идет о какой-то минуте, в течение которой она подвергнет себя относительно небольшому риску.

Она решила вступить в игру. Медленно наклонилась вперед и присела на корточки перед прикованным цепями мужчиной. Как можно дальше от него, но с тем, чтобы он смог достать левой рукой до кончиков ее волос. Если вытянет руку, насколько позволят цепи. Она услышала их бряцанье, а затем его пальцы достигли ее светлых волос. Она встретилась с ним взглядом. Что же она увидела?

Ожидание?

Счастье?

Его пальцы мягко ласкали бархатные волосы. Те оказались лучше и тоньше, чем он представлял себе. Ощущались в его руке легче. Он уловил запах фруктового шампуня. Немного подался вперед, чтобы лучше почувствовать запах. Внезапно ему захотелось, чтобы прикованной цепями сидела она, а не он. Чтобы у него было больше свободы. Возможность узнать ее. По-настоящему. Он возбудился больше, чем ожидал, и ему пришлось бороться, чтобы не выдать своих чувств. Его мать тоже была блондинкой. С еще более длинными волосами. Но не с такими мягкими. За эти хотелось потянуть. Сильно. Но получить все нельзя. Пока.

Планирование. Терпение. Решительность.

Придется ограничиться этим. Он нехотя убрал руку и выплюнул записку, которая угодила на середину стола. Посмотрел на Ванью с максимальной мягкостью.

– Вот, видишь, я держу свои обещания. – Он откинулся на спинку и опустил руку, давая понять, что он все закончил.

Ванья поднялась и быстро схватила свернутую бумажку. Не разворачивая ее, она направилась к двери.

– Мы еще увидимся, Ванья.

– Не думаю. – Она с силой постучала по двери. – Я готова!

Через несколько секунд охранник открыл дверь, и Ванья покинула маленькую комнату. Хинде остался сидеть неподвижно, по-прежнему ощущая ее запах.

«Я всегда держу свои обещания, – думал он. – Мы еще увидимся, Ванья».

Показывать охраннику записку она не хотела и сразу попросила проводить ее в туалет. Туалет для посетителей находился этажом выше, там, где, похоже, располагалось чисто административное отделение. Оно было окрашено в те же удручающие цвета, что и остальные интерьеры «Лёвхаги», но его, по крайней мере, явно недавно убирали.

Ванья села на крышку унитаза и развернула записку. Увидела написанные карандашом крупные буквы:

РАЛЬФ СВЕНССОН.

Имя показалось ей знакомым. Фамилия, пожалуй, нет. Но имя, с Ф на конце. Где-то она его уже читала. Но где? Она вынула мобильный телефон и позвонила тому, кто мог знать. Билли. Он ответил через несколько гудков.

– Привет. Мне надо, чтобы ты проверил одно имя. Ральф Свенссон. Если тебе сейчас удобно? – добавила она.

– Ты получила его от Хинде?

Билли, казалось, даже не заметил маленького добавления. Она услышала, как он застучал по клавишам.

– Он говорит, что это убийца. Имя кажется мне знакомым.

– Мне тоже. Подожди.

Билли на какое-то время исчез. Постукивание по клавишам продолжилось. Ванья нервно постукивала пальцами в ожидании, пока он вернется. Вопрос в том, насколько достоверной окажется наводка, но волноваться по этому поводу сейчас не было смысла. Им придется проверить ее целиком и полностью. Узнать о Ральфе Свенссоне все. Билли снова возник. Она сразу услышала, что он в восторге.

– Он у них не в штате, но присутствует в списке тех, у кого есть пропуск в «Лёвхагу». Работает от клининговой компании. «ЛС Стед». Он один из тех, кого мы проверяли. Тогда на него ничего не было.

– Узнавай все. Я позвоню из машины. Расскажи Торкелю.

Она положила трубку и встала. На всякий случай спустила перед уходом воду и вымыла руки. Охранник стоял чуть поодаль и постарался сразу привлечь ее внимание.

– Все?

– Да, действительно. Мне надо ехать.

– А Харальдссон? Я уже сообщил, что мы идем.

– Передайте, что, если для него это важно, он может позвонить в Госкомиссию. Я уже опаздываю.

Ванья двинулась в том направлении, где, как ей помнилось, находился выход. Охранник на секунду растерялся, но вскоре бросился следом. Попытался еще раз. Умоляя. Но это не подлежало обсуждению.

У нее не было времени на идиотов.

Билли позвонил еще до того, как она успела забрать свое оружие. Он говорил быстро, и на заднем плане слышался Торкель.

– Торкель спрашивает, насколько это точно? Как ты думаешь, можно ли считать его подозреваемым на достаточных основаниях?

– Не знаю, насколько точно. Хинде дал мне только имя. Вы что-нибудь нашли?

– В общем-то нет. Родился в 1976 году. Живет в Вестерторпе[45]. В регистре ничего нет. Работает в «ЛС Стед» семь лет. Я пообщался с руководителем фирмы. Говорит о нем только хорошее. Единственное любопытное, что в прошлом году Ральфу предлагали перебраться убирать в больницу, поближе к дому, оплата лучше, время удобнее, но он отказался. Сказал, что ему нравится в «Лёвхаге».

– Он сейчас здесь?

– Нет. Вчера в районе обеда сказался больным.

Ванья кивнула и отвернулась, чтобы охранник, возившийся в будке с сейфом, не слышал, что она говорит.

– Он имел доступ в отделение Хинде?