МоделBiblos. Модельный бизнес по-русски - Владислав Метревели

– Девушка, у вас такие красивые… локти!

Телок невольно обернулся на говорившего столь сомнительный комплимент. Накачанный мужик с золотой цепью на шее уже совал в руки модели какую-то книжицу и компакт, одновременно записывая ее телефон в свой мобильник и глазами поводя в поисках новой жертвы. Висевшая через его плечо фирменная сумка Московской модной недели на длинной лямке не оставляла сомнений, что дисков там хватит на небольшое агентство. Охота!

Чуть дальше вальяжный господин в небрежно наброшенном на белую водолазку пиджаке совал визитку какой-то девчушке. Она заученно кивала, то ли стремясь быстрее отделаться от навязчивого ухажера, то ли соглашаясь позвонить сегодня же вечером и поужинать где-то в симпатичном местечке. Охота!

На выходе из зрительного зала толпа рвала на части Светлану Кусчак, требуя автографов на обложке только что вышедшего свежего номера журнала «Кислотная жизнь», где любимица светских хроник была изображена в свадебном платье, разорванном на груди. Ни нелепая ломаная поза, ни слегка оттопыренные уши – отличительный знак дивы, – особенно заметные в ракурсе съемки, ни вываливающиеся груди не могли отвратить поклонников, жаждущих прикосновения к славе и знаменитости.

Звон отражающимися от невидимых преград переливами разбудил Олесю Звонареву. Она вытянулась на кровати, постепенно ощущая, что шелковистость простынь и упругость ложа никак не могут свидетельствовать о том, что она просыпается в своей постели. Где-то далеко, очевидно на кухне, звенела ложечка в стакане, и запах ароматного кофе, казалось, был способен разбудить даже тяжело заснувшего солдата на привале после многокилометрового марша. Солдата, но не Олесю Звонареву. Она со стоном опустила голову обратно на подушку. Голову, в которой разбивались хрустальными брызгами тысячи сосулек под лучами ярого, наливающегося яблочной желтизной солнца, которое сейчас сыпало свои лучи в окно, занавешенное легкой прозрачной тканью. Глаза открывать не хотелось совсем. Чуть ближе, чем бряцание ложечки, но тоже издалека доносился дребезжащий голос какого-то рок-певца, повизгивал орган и временами заходился в соло барабанщик.

– Плохо тебе? Нарушила несколько правил хорошего секса.

Леонтьев подошел ближе и с интересом оглядел девушку. Бесцеремонный ироничный взгляд скользнул даже под одеяло, а затем вновь отыскал ее глаза.

– Какие еще правила? Какой секс? – Голос Олеси гулко прозвучал на фоне нарастающей гитарной темы, будто сразу три Ингви Мальмстина и два Гарри Мура одновременно терзали свои фендеры.

– Какой? – хитровато лыбились губы под роскошной шевелюрой. – Секс бывает дружеским, жестоким, бывает для здоровья, может бизнесом стать, а может – глупостью по пьяному делу… Ты согласна, душа моя? – Певец раскачивался на вытянутых ногах между креслом и длиннющим стеллажом, заставленным дисками с многочисленными портретами себя самого.

– Дайте воды, – просипел Олесин голос откуда-то сверху. Оттуда же, откуда звучали гитарные рифы и ударная дробь.

– Всенесперменно, душа моя, всенесперменно!

Она еще не успела вновь разлепить глаза, а ее собеседник уже протягивал стакан с манящим розовато-волокнистым напитком, который мог быть как тягучим отваром из грибов-мухоморов, так и освежающим грейпфрутовым фрешем.

Олеся стала припоминать, как вчера после показа, сдобренного хорошей порцией виски с колой для поднятия рабочего настроения и тонуса, она согласилась на уговоры вынюхать пару дорожек в компании знаменитостей. Потом их не пускали в клуб «ЛЕБЕДЕФФЪ», несмотря на заказанный столик за пятнадцать штук баксов (выступал очередной западный диджей), но ее новая подруга Эльза вызвонила-таки своего парня, который был то ли промоутером клуба, то ли другом владельцев, то ли поставщиком им какого-то нового зелья, от которого сносит крышу почище чистейшей белой дамы, и они прошли в накуренный высоченный шатер, с кружащимися под куполом танцовщицами на трапециях и неграми в белоснежных ливреях, разносящими подносы с разноцветными таблетками и бокалами для запивки. Кто оплачивал столик, Олеся не знала, но это было неважно, потому что через минуту после того, как их оглушил диджей-сет, ее уже тянули то за один, то за другой стол, мелькали знакомые лица и незнакомые руки ощупывали, поглаживали, притягивали к себе то ее голову, то плечи.

Она танцевала под рассыпающейся сахарной пудрой с потолка музыкой. Временами пудра заканчивалась, и пока там, наверху, перемешивали новую порцию, чтобы засыпать в распылители, динамики вдруг выдавали порцию гитарных переходов, тяжелыми ртутными струями стекавших по гладким обнаженным рукам раскачивающихся в трансе клабберов. Вокруг танцевали или просто балдели переместившиеся с показа зрители и участники дефиле. Кто-то звал дальше в «Раут», кто-то предлагал позавтракать в «Лукулле», кто-то подносил стаканы, которые она, не считая, выпивала, заедая сначала ягодами из вазочек на столах, а потом беря причудливой формы пирожные из рук компании, к которой ее прибило танцевальным течением. Сначала это были эклеры с белковым кремом, а когда что-то гнилостное стало сочиться из надломленного теста, оставляя на пальцах ощущение крупинок соли, ее вырвало прямо на барную стойку, и она отрубилась.

Теперь Валерий Леонтьев стоял перед ней и протягивал стакан с живительной влагой, но сил оторвать голову от подушки не было. Певец сел на край постели, пытаясь помочь ей припасть губами к прохладному стеклу.

В Париже огромная очередь на кастинг для участия в world campaign модного дома «РиоД» обсуждала свои перспективы и сетовала на то, что уже много лет ходят слухи: чтобы стать рекламным лицом одного из самых фешенебельных брендов, надо лично быть знакомой с владельцем «РиоД» Арчером Бруно.

– Нет, спать не обязательно, – с горячностью убеждала товарок одна из манекенщиц, – достаточно просто поприсутствовать с ним на званом ужине, построить ему глазки. Он уже в возрасте, все равно ничего не может, но ему приятно внимание молоденьких моделей.

– Молоденьких? – с усмешкой передразнила ее подруга – шикарная негритянка, способная дать Наоми сто очков вперед, но почему-то не добившаяся столь значительных успехов на подиуме.

Наоми нужна только одна. Так же как и Клава Шиффер, и Кейт Мос. Клоны и дублеры не будут востребованы. Зачем на подиуме или в модном журнале вторая Девон Аоки? Уже есть одна, и она не собирается уступать пальму первенства. Чтобы выбиться из сонма осаждающих кастинги начинающих моделей, нужно привнести что-то свое, предложить пресыщенному рынку что-то особенное, необычное, способное заставить трепетать бестрепетные сердца фотографов и редакторов гламурных изданий. Или пленить сердце Арчера Бруно. Третьего не дано.