Температура повышается - Карен Келли

— Но промочить горло все равно не помешает! — настаивал шеф.

— Хорошо, как вам будет угодно, — согласился гость. Хозяин тотчас же удалился на кухню.

— Я чую подвох, — выпалила Джессика. — Ручаюсь, он хочет нас поженить. У вас есть шанс улизнуть отсюда, пока он не вернулся…

Конор с недоверием взглянул на нее, словно бы впервые ее видел, и у Джессики по спине пробежал холодок.

На миг ей почудилось, что он протягивает к ней руки…

Их взгляды встретились, и туман в ее голове мгновенно рассеялся, она почувствовала себя неловко и сжала ноги. Коль скоро он способен заставить ее таять одним лишь своим взглядом, со страхом подумала она, тогда что же с ней стало бы во время полового акта? Боже, это же беда! Джессика с ужасом ощутила прилив вожделения к этому мужчине, страстный порыв, удовлетворить который она была готова незамедлительно.

Вот до чего может довести серьезную и целеустремленную женщину длительное сексуальное воздержание! Так ведь можно и поступиться своими незыблемыми принципами, нарушить клятву никогда не связываться с полицейскими. Нет, определенно она не виновата, это чисто физиологический аспект, а не попрание морали. Она судорожно вздохнула и заметила, что Конор продолжает ее гипнотизировать.

— В чем дело? — резко спросила она. — Почему вы как-то странно смотрите на меня?

— Вы сильно изменились со времени нашей первой встречи, — густым баритоном ответил он.

— Может быть, вам это просто кажется, потому что я умылась и привела себя в порядок? — попыталась отшутиться она.

— Вы чертовски похорошели, — широко улыбнувшись, пробасил он.

И все завертелось у Джессики перед глазами.

— Вы мне льстите, — прошептала она и не узнала собственного голоса. Голова ее наполнилась туманом.

Ничего подобного с пей прежде никогда не случалось. Как, однако, все это неординарно! Ведь ей должны быть абсолютно безразличны его комплименты! Отчего же тогда у нее так сладко заныло сердце? В этом следовало разобраться…

Он обратил тогда на нее внимание, приняв ее за нахальную уличную девицу, оскорбляющую своим поведением и внешним видом общественную нравственность. Теперь же, впервые увидев ее, ненакрашенную и с волосами, стянутыми в хвостик, он наверняка подумал, что она вообще никогда не следит за своей внешностью. Что ж, пусть думает что угодно! Ей наплевать, она в отцовском доме. Джессика машинально пригладила волосы ладонью и одернула на себя рубашку.

— А вот и я! — послышался добрый отцовский голос. Он вручил им бокалы с лимонадом и сказал, обращаясь к Джессике: — Ты могла бы уделить чуточку внимания нашему гостю!

— Послушай, папа! — вспылила Джессика. — Может быть, вам и мистеру Ричмонду лучше…

— Зовите меня просто Конором, — перебил ее гость. Она сердито покосилась на него и насупила брови.

Его имя ей нравилось, но переходить на фамильярный тон совершенно не хотелось. Чтобы как-то скрыть смущение, она предложила:

— Может быть, перенесем наш совместный ужин на другой день, раз у вас неотложные дела?

— Чепуха! Успокойся, дочка! — отмахнулся отец. — Выпей лимонаду.

Спорить с отцом было бессмысленно, Джессика метнула в него укоризненный взгляд и направилась к удобному креслу, стоящему напротив дивана.

— Доченька, позволь мне посидеть в своем любимом кресле! — воскликнул ее папочка. — Старый диван уже не годится для моей больной спины. — Не дожидаясь ее согласия, он прытко подбежал к креслу и уселся в него, излучая самодовольство.

В этот момент в соседней комнате зазвонил телефон.

— Я возьму трубку! — вскричал отец и, вскочив с кресла, рысцой выбежал в коридор. Однако он вернулся прежде, чем Джессика успела занять его место.

— Тысячу извинений, молодые люди, но мне требуется срочно поехать в участок. Моя машина стала барахлить в последнее время, так что я, пожалуй, воспользуюсь твоим «мустангом», дочка. Ты ведь не возражаешь?

— Я вас подвезу! — сказал Конор, вскочив с дивана.

— Ни в коем случае! — Хозяин дома замахал руками. — Я же не знаю, как долго задержусь там. Подожди меня лучше здесь, сынок, я постараюсь обернуться за час. Ужин на плите! Джессика, поухаживай за гостем!

Не дав ей раскрыть рот, он схватил со стола ключи от ее машины и выскочил За дверь. Старый мошенник! Он опять оставил ее в дураках! Она рванула следом, но успела лишь проводить взглядом свой стремительно удаляющийся «мустанг». Обернувшись, она увидела стоящего у нее за спиной Конора. Глаза его насмешливо сверкали. Над кем это он, любопытно, насмехается? Что это его так позабавило?

— Боюсь, как бы отец опять не натворил чудес с моим автомобилем! — сказала она с тревогой. — В прошлый раз он нажал не на ту кнопку, и порывом ветра снесло складной брезентовый тент. А вы знаете, сколько стоит новый?

Конор расхохотался, но захлопнул рот, сообразив, что ей вовсе не до смеха, и пробормотал извинения. Испепелив его взглядом, она сказала:

— Тогда папа решил, что он поднимал радиоантенну. Честно говоря, мне не привыкать к подобным сюрпризам, ведь я выросла среди хаоса. В нашем доме постоянно сновали туда-сюда тетушка, дедушка и прочие родственники. Это был настоящий проходной двор, в котором никогда не было ни тишины, ни порядка. Впрочем, со временем ко всему привыкаешь.

Джессика спохватилась, что наговорила лишнего, и замолчала. Но после того как она выпустила пар, на душе у нее полегчало. Тем не менее Конор все же не внушал ей доверия, как и вообще люди его профессии. Потому что она выросла среди полицейских и даже одно время хотела посвятить себя делу охраны закона и порядка. Пойти по стопам отца и старших братьев, поддержать семейную традицию, внести свою лепту в борьбу со вселенским злом.

Она овладела знаниями и навыками, необходимыми людям этой опасной профессии, и считала себя хорошим специалистом. Вот только оставаться полицейским до конца своих дней она не собиралась.

Очевидно, возомнивший себя суперагентом Конор действительно принял ее тогда за девицу легкого поведения. Но представить ее себе в полицейской форме и задерживающей преступника он, видимо, не мог, хотя и знал, что почти все ее родственники служат в участке, возглавляемом ее отцом. Уж не напел ли ему про нее сладких песен ее кузен Майк? Тот всегда считал ее сущим ангелом, созданным для заботы о ближних, а не для борьбы с уголовниками. Иногда Майк смотрел на нее с такой братской нежностью, с таким неподдельным умилением, что ей начинало казаться, будто за спиной у нее пара белых крыльев, а над головой — нимб. Это ее всегда бесило.

Схожие мысли посетили в этот момент и Конора, чувствовавшего себя в доме Нельсонов очень комфортно. Ангельское личико опрятно одетой и умытой Джессики вселяло в него подозрение, что ей вообще чужды похотливые мысли. Она относилась к тому сорту скромниц, которые выключают свет, прежде чем улечься в постель. И поэтому он испытывал стыд, ощущая нарастающее сексуальное влечение к этому непорочному созданию, которое он по дьявольскому наваждению арестовал за приставание к мужчинам, заковал в наручники и доставил в участок. Куда подевалось его профессиональное чутье? Да он обыкновенный самонадеянный новичок, а не бывалый полицейский, каким считал себя до того рокового дня.