Пять абсолютных незнакомцев - Натали Д. Ричардс

– Абсолютно.

Ложь дается мне на удивление легко.

– Ладно. Я доверяю твоему здравому смыслу. Давай приезжай домой, и там уже поговорим. Следи за дорогой. Будь умницей. Смотри во все глаза, договорились?

– Я смотрю, – мягко отвечаю я.

Вот и все. Я не говорю ей, что знаю про Дэниела. Не говорю, что чувствую, как она расстроена. Говорю, что скоро приеду домой и что люблю ее, и это правда. Но правда спрятана в такой слой бессовестной лжи, что меня подташнивает.

Повесив трубку, я тут же набираю сообщение для Зари.

Я: Ты поговорила с мамой?

Зари: Ты где? Все хорошо?

Я: На трассе 78. Дороги в порядке, не понимаю, из-за чего вся эта паника. А мама ВСЕ ЕЩЕ мне не рассказала.

Зари: Мама ничего мне не говорит, но что-то не так. По лицу вижу.

Я: Она что-нибудь сказала?

Зари: Говорит, что рада твоему возвращению. И все.

Я: Черт. Плохи дела.

Зари: Не знаю. Может, просто соскучилась по тебе. Через сколько ты приедешь?

Я: В обычный день ехать было бы шесть часов. А сейчас – понятия не имею. А еще эти люди очень странные.

Зари: Кто они?

Я: Двое парней и две девушки из какого-то блатного колледжа в Калифорнии.

Зари: Университет Калифорнии?

Я: Не, вроде Помона. Странные они все.

Зари: А парни ничего? Есть на что поглядеть?

Я: Недостаточно хороши, чтобы быть такими странными.

Зари: ХА-ХА! Ну ладно, будь осторожной. Я подумала, может, придешь ко мне после концерта? Ты ведь придешь на концерт, да, Мира?

Я: Конечно. Скоро увидимся.

Зари: Увидимся.

Я натягиваю шапку. Чтобы пережить этот кошмар, мне нужен кофеин. Я следую за вывеской к зоне кафетерия. Наверно, тут что-то с электропроводкой: единственный свет исходит от торговых автоматов. Подойдя ближе, я понимаю, что кафетерий – это громко сказано: из того немногого, что я могу разглядеть, мне видны лишь несколько столов во тьме и четыре печальных автомата. Поживиться тут особо нечем.

Роясь в карманах в поисках мелочи, я подхожу к синему автомату с напитками. Разобравшись наконец с монетами и кнопками автомата, я наклоняюсь поднять бутылку из ячейки и сквозь отражение в пластиковой двери вижу что-то за моей спиной. Что-то у одного из столов.

Нет, не что-то.

Кого-то.

Пять

Я резко разворачиваюсь и в панике прижимаю руку к груди, спиной ударяясь об автомат. Кто-то сидит за столиком. Сгорбленный мужчина, скрытый тенями. Я с трудом разглядываю сношенные рабочие ботинки и широкие плечи под плотной фланелевой курткой. Рук его я не вижу, а лицо полностью скрыто под козырьком старой желтой бейсболки.

– Я вас не заметила, – запыхавшись, выдыхаю я.

Он не отвечает. Наверное, спит. Просто сидит тут в темноте: ни напитка на столе, ни еды. Я делаю вдох и чувствую запах дезинфицирующего средства. Такой сильный запах и до странного знакомый. По коже снова бегут мурашки. Все мое существо противится тому, чтобы поворачиваться к мужчине спиной, и поэтому бутылку я подбираю, согнувшись под странным углом.

Мои глаза привыкают к темноте, и я наконец вижу очертания его правой руки на столе. Кисть выглядит заскорузлой, узловатой… надеюсь, это игра теней… Я наклоняю голову. Нет, не показалось: все пальцы у него в шрамах. Может, ожог? Меня охватывает сочувствие – хотя, может, и зря. По его могучим плечам можно понять, что искалеченная рука не помешала ему работать. Он выглядит сильным.

Но… от чего-то в нем мне не по себе. Почему он сидит тут в темноте, молча, неподвижно? Может, заболел?

– Все хорошо? – негромко спрашиваю я.

Молчание. Тишину прерывает гудение автомата с газировкой: включилась система охлаждения. Я слышу тихий шорох ног по плитке. Кто-то выходит из туалета. Наверно, Харпер или Кайла. Я не отрываю взгляда от желтой бейсболки, под тенью которой прячется его лицо.

– Извините…

По-прежнему ничего. Какого хрена он не отвечает?

– Мира?

Я подпрыгиваю. Мой взгляд мечется по помещению, а рука опять хватается за шею. Джош. Он стоит в дверях, тяжело опираясь на костыли. Меня так поглотили размышления, что я его не услышала.

– Пойдем? – спрашивает он.

– А… ага. Извини.

Выходя из кафетерия, я бросаю на мужика в бейсболке последний взгляд из-за плеча. Двери здания только что захлопнулись за Харпер с Брекеном, так что, похоже, мы остались с Джошем вдвоем. Я спешу к дверям, распахиваю их настежь, и холодный ветер ударяет мне в лицо.

Снаружи снег валит сильнее. Он заползает мне под воротник и в рукава. Наклонив голову, я спешу к машине. Мои попутчики дрожат от холода и ругаются на погоду. У колес Брекен снова присел на корточки, но Харпер с Кайлой стоят, опершись на открытый багажник и заслонившись от ветра дверцей.

– Какой-то город-призрак, а не стоянка, – говорит Харпер.

Я открываю рот, собираясь рассказать им про мужчину в кафетерии, но потом вижу, что парковка совершенно опустела. Два грузовика, которые стояли тут раньше, пропали, оставив за собой только запах дизеля. Я оглядываюсь по сторонам. Даже следов от колес не осталось, если не считать наших собственных.

Кроме нас, здесь никого нет. А значит, я понятия не имею, откуда появился тот мужчина.

– Можем ехать, – говорит Брекен.

– Что, с цепями не получилось? – спрашивает Джош.

– Они все сломаны. Все четыре, представьте себе, – говорит Брекен, жестом показывая на лежащие в снегу цепи.

– Снега все равно мало, – рассеянно замечает Харпер, не отрываясь от телефона.

По ее серьезному лицу я понимаю, что ей не нравится то, что она читает.

– А откуда ты знаешь? – безразлично спрашивает Кайла.

Я наклоняюсь, обхватив плечи руками. Брекен поднимает одну из цепей и показывает на сплющенные, изогнутые звенья. По виду похоже, что кто-то поработал плоскогубцами. Неужели предыдущий водитель решил, что так они будут лучше держаться на шинах?

– Так они же не сломались, просто сплющены, – говорю я.

– Может, в прошлый раз кто-то их неправильно нацепил, – говорит Джош.

– Нет, – отвечает Брекен. – Похоже, их нарочно поломали. Это те самые звенья, которые цепляют к колесам.

Я коротко хмыкаю.

– Думаешь, кто-то нарочно сломал наши цепи? Под Рождество? По-моему, это слегка попахивает паранойей. Думаю, водитель просто попытался затянуть их и испортил.

– Да ладно? – спрашивает Джош. – Я не то чтобы эксперт, но вообще любой бы понял, что после такого цепями никто не сможет воспользоваться.

– Может, у кого-то не получалось их