Игрушки для взрослых мужчин - Светлана Борминская

– Нет, – покачала она головой. – Не пел...Ты правда считаешь, она хороша, а ее одежда и кеды?..

– Понимаешь, Лад, – Цаца вздохнула, – одежду он ей купит... Странно, что Влад еще не разодел эту Валю в тряпки от Диор и не устроил в свой офис начальником отдела рекламы... Мы должны уничтожить ее за эту неделю, пока он не вернулся из командировки, слышишь?

Мимо, громыхая ведром, прошла третья из дворничих.

– Знаешь, если вас поставить рядом, ты выиграешь, причем еще фору дашь, – пожала плечами Цаца. – А Влад психически здоров, как считаешь?.. Хороша-то хороша, но, знаешь, не настолько, чтоб тебя бросать!

Влада молча поглядывала на костер, у которого копошилась ее счастливая соперница.

– Я не могу заснуть, Цац, – не разжимая губ, произнесла она, – понимаешь, я все время думаю.

– О ней?

– Она его видела голым, – едва слышно сказала Влада, – с поднятым членом... И он лежал на ней!

– Уф! – улыбнулась Цаца. – Она?..

– Дворничиха, – кивнула Влада и повторила: – Эта чумазая дворничиха видела моего мужа с поднятым членом.

– Не думай об этом, – Цаца закрыла глаза. – Слушай, я теперь тоже не засну... Не переживай, подружка, такую и голыми руками прихлопнуть можно!

– Ее? – Влада поперхнулась. – Голыми руками?

– Конечно, – прищурилась Цаца.

– Но она же дворничиха! – передернулась Влада.

– И что с того?.. Ей же хуже.

– Нет, я не опущусь до этого, – категорически отказалась Влада.

– До чего?

– Так низко... На нее же без слез не взглянешь – кто я, и кто она, Цац?

– Считаешь, все дело в нем?.. – Цаца медленно повернулась к костру. – Подожди, – Цаца не мигая глядела на смеющихся дворничих. – Я, кажется, придумала... Поехали.

– Куда? – Влада повернула ключ зажигания.

– Нужно просто неожиданно подойти к ней и проклясть ее до седьмого колена, а чего мелочиться-то?.. Нанять цыганку пострашней, с выбитым глазом или на костылях. – Цаца хищно улыбнулась, не сводя глаз с потенциальной жертвы у костра. – Это мысль! Знаешь, я до сих пор не могу поверить, что у тебя такая жалкая соперница.

Через минуту «Мазда» влилась в движение на Кутузовском проспекте.

Порохом запахло

– Глебкова, мети шибче, – подмигнул начальник ЖЭУ, проходя мимо.

Валя кивнула, подгребая к костру листья.

– Две сардины в масле только что приехали и уехали, видела, Валь?.. – Гульшат погрозила метлой в сторону Кутузовского.

– Сардины? Где? – Валя сняла рукавицы и поправила волосы.

– Да вот, только что машина стояла, потом уехала, – Гульшат закуривала. – Сволочи!

Дым повалил в их сторону, они отошли и присели на ящики. Было уже довольно поздно.

– Ну что, по домам? – Валя положила рукавицы на землю и закрыла глаза.

– Костер догорит, и пойдем, – Гуля отбросила сигарету в костер. – Вчера еще хотела тебе сказать, тут, в общем, его жена приезжала – тобой интересовалась... Эта вот, в машине, она и была, – Гуля весело взглянула на костер и хмыкнула. – Вылупилась на нас, неужели ты не видела?.. И мужик какой-то подъезжал, про тебя спрашивал пару дней назад.

Валя внимательно слушала, опустив голову.

– Нет, я не обратила внимания... Значит, про меня спрашивала его жена и еще кто-то?

– Ага, баба хахаля твоего, – подтвердила Гульшат, – и мужик какой-то... Может, это она детектива наняла?

– А откуда ты знаешь, что она его жена? Может быть, любовница.

– А ты думаешь, он один как перст при таких деньгах?.. Святая простота ты, Валька... Расспрашивала, все ей про тебя интересно знать!..

– И ты рассказала?

– Не я, так кто другой расскажет да еще приврет, – Гуля пожала плечами. – А что, я не врала, сказала, что ты приезжая, пусть знают! Порохом запахло вокруг тебя, Валька. – И Гуля хмуро добавила: – И про сына твоего спрашивали, между прочим.

– Ты им сказала?!

– Ну да, что болеет, – отмахнулась Гуля. – Да выздоровеет он, Валь, погоди, все дети болеют... Ты попроси своего обожателя, может, поможет вылечить, вон на какой машине к тебе ездит!

– Нет его сейчас в Москве.

– Приедет, – Гуля замолчала. – А ты подумай, может быть, для твоего пацанчика это единственный шанс... Ему с такими деньгами легко добрым быть. Если не он, так и не знаю, кто тебе может помочь, – Гуля вздохнула. – И с работой тоже, так и будешь мести?.. Ну, кто в двадцать три года улицы метет, а?

– Я мету, – Валя встала. – Наивная ты, с чего бы ему мне помогать?

– Любит тебя мужик, так пользуйся, для ребенка святое дело попросить! Он с деньгами и добрый, повезло тебе... Ведь мужик без денег в наше время, что баба без сисек... Нет, ну он у тебя ночевал хоть раз?.. Ну не молчи!

Обе смотрели на потухающий костер.

Валя кивнула.

– А обещал вернуться?!

– Сейчас в командировке, и кто его знает, вернется или нет.

– Да, если получил свое, может и не вернуться, – вздохнула Гуля. – Я тоже такая же дура была... Нет, не переживай, если любит – приедет как миленький.

– С чего бы ему меня любить? – Валя встала и поворошила граблями листья в костре. – Так...

– Валь, не прикидывайся, он от своей сардины в масле ушел к тебе, значит, что-то у них не срослось... Ненавижу я их, – Гульшат потрясла метлой в сторону Кутузовского проспекта. – Да мы еще замуж тебя за него выдадим!

– С чего ты взяла?.. – Валя надела рукавицы и подняла лопату.

– Чувствую я, – убежденно произнесла Гульшат.

Через четверть часа, когда от костра осталась одна зола, они, похватав метлы, направились в сторону ЖЭУ. Вечер в Москве продолжался.

Кто трус?

Рэм Константинович сидел в шкафу и пережидал...

Страх не проходил, и конца ему было не видать.

Рэм Константинович сидел в закрытом шкафу каждый раз перед полетом в Москву. Летать на родину Скотчинский трусил – перелет обещал быть долгим.

Кот Зяблик ждал выхода хозяина из шкафа на подоконнике. Нет, Зяблик не переживал за хозяина, он беспокоился сугубо о собственной судьбе. Бриллиантовый ошейник на его загривке блистал в слабых дневных лучах, кот лапой нервно перелистывал дурацкий журнальчик для девочек и даже норовил его читать.

Через три часа Скотчинский стал вылезать из шкафа, кот вздрогнул и вскочил, сдвинув лапами журнал на самый край подоконника.

– По мордасам давно не получал?.. – напустился на Зяблика Рэм Константинович, стоя одной ногой в шкафу, а другой на полу.

Подняв уши, Зяблик молотил хвостом по подоконнику, ища глазами ходы отступления.

– Ужо я тебе, – погрозил коту Рэм Константинович.

– Трус мышиный!.. – прыжками убегая от хозяина, огрызнулся кот.

– Их союз не может превратиться в пыль, – спотыкаясь на каждой ступеньке трапа, Рэм Константинович тяжело вздохнул и вошел в самолет.

Через полчаса «Боинг» взлетел, и Рэм Константинович вместе с ним, крепко вцепившись в подлокотники кресла. Он боялся...

Кто-то незримый

Валя стояла у окна в игровой комнате больницы и глядела на сына, который общался с другими детьми.

«Куда же мне выплеснуть всю свою боль?..» – думала она.

Операция снова откладывалась, Антошку переводили в онкоцентр на Каширке. В детском отделении освободилось место, и ей сегодня объяснили про целесообразность продолжить лечение именно там.

– Скорее всего, проведут срочную операцию. Уже есть все договоренности, – успокоил ее лечащий врач. – У Антона быстроразвивающееся онкологическое заболевание необычной локализации, а на Каширке подобные операции поставлены на поток.

– Скажите, а операцию точно сделают на этой неделе? – уточнила Валя. – Мы так давно ждем...

– В течение этой недели операцию, возможно, не сделают, но все анализы уже есть, и новые брать вряд ли будут, – врач отвел глаза. – Времени потеряно не так уж и много, не переживайте.

Антошка смотрел на нее, сидя на полу, бахилы, халат и повязка на маме были уже привычными для него.

– Мам, а мам...

– Что? Скоро, Антошка, потерпи еще немного, и уедем отсюда. – Услышав звонок на ужин, Валя подхватила сына и понесла его в палату.

Привычные серые пейзажи Чукотки остались где-то там, «за лесами и горами»... Валя огляделась, она стояла у входа метро, и ее не больно толкали идущие мимо люди. Москва при каждом взгляде на нее заколдовывала, гипнотизировала и пленяла.

Валя вбежала в арку станции вместе с потоком людей. Стоя на эскалаторе в плотной толпе, она вдруг отчетливо поняла, что уехать из Москвы обратно на Чукотку кажется уже нереально. Кто-то незримый словно навис над ней и нашептывал, что делать этого ни в коем случае нельзя.

Через полчаса она подошла к своему подъезду. У двери на улице стоял человек, он повернулся, и Валя попятилась... Валя даже сморгнула, так он был похож в профиль на молодого Александра Абдулова.