За гранью - Кнут Фалдбаккен

— Ян — тайный агент. Он выслеживает кое-кого здесь на границе, — объяснила Анита, — и хотел бы задать тебе несколько вопросов о той аварии на дороге вчера вечером.

Валманн не горел желанием вспоминать вчерашний инцидент, но у него, разумеется, не было выбора. Они вошли в ресторан, нашли свободный столик, и все трое заказали по шницелю — фирменному блюду местной кухни.

Сидя лицом к лицу с Яном Тимоненом, Валманн пожалел, что не обладал большей информацией, на которую мог бы ссылаться. По правде сказать, вчера он думал только о том, когда на место приедет патруль, чтобы передать это дело полиции Консвингера или Эльверума. Если с чем и нужно было торопиться, так это с подключением большего количества патрульных машин и усилением пограничной охраны, на случай, если этот отчаянный водитель все еще находится на шоссе. Для девушки они уже ничего не могли сделать. Она была мертва. Все свои мысли на этот счет он оставил при себе. Он не видел других вариантов своего поведения в данной ситуации, но все же чувствовал себя неуютно. Возможно, он просто видел заинтересованность коллеги, сидевшего напротив него, и ему хотелось предоставить более детальную информацию.

Тимонен ловил каждое слово, произнесенное Валманном. Когда он закончил свой рассказ, Тимонен начал выяснять подробности о месте происшествия, о положении автомобиля. Было ли похоже, что раны на теле являются последствием аварии? Были ли следы и так далее?

Валманн отметил, что, как ему показалось, водителя занесло на правом повороте, он прибавил газа и вылетел на левую сторону дороги. Передние колеса машины — зеленой «ауди» новой модели — съехали в кювет, как раз настолько, что водителю было сложно выбраться оттуда самостоятельно. Если бы он или она попытались. Во всяком случае, около передних колес не осталось никаких следов, которые бы на это указывали.

Тимонен кивнул.

— А ты не обратил внимание, был ли в зажигании ключ?

— Кажется, был. — Валманн силился вспомнить. — Да, был.

Тимомен снова кивнул.

— Но это не означает, что она была в машине одна. Это может быть ложный след.

— Еще кое-что. — Валманн хотел сообщить что-то важное, а не просто выступать в роли случайного свидетеля. — На правом крыле «ауди» была царапина. Похоже на свежую. Задняя фара была разбита, красное стекло рассыпано по обочине.

— Да, там точно было две машины. — Тимонен не был удивлен. — Если это было убийство, то преступникам нужно было быстро скрыться. Они торопились и плохо сработали. Могли просто врезаться друг в друга. Или кто-то дал задний ход и намеренно столкнул «ауди» в кювет.

— И к какому выводу мы приходим, если все было именно так? — спросил Валманн, несколько удивленный равнодушным тоном, с которым его коллега излагал свои версии и предположения, которые в конечном итоге складывались в довольно мрачную картину.

— Пока ничего не могу сказать. Подождем вскрытия и рапорта техников. Спасибо, Валманн. Не буду вам больше мешать.

— Выпей с нами хотя бы чашечку кофе, — к разочарованию Валманна предложила Анита. Не то чтобы ему не нравился Тимонен. Просто этот человек, несмотря на телосложение и основательность, был полон какой-то неиссякаемой энергии, словно охотничья собака, которая, высунув язык, тянет за поводок. От этого Валманн чувствовал себя неуютно, расположившись в ресторане и пытаясь насладиться днем номер один своих выходных.

Интерьер был смесью двух шведских стилей — романтического деревенского и городского буржуазного. Темные стены были украшены росписями на классические охотничьи сюжеты, картинами из местной истории, гобеленами кустарного производства и доминирующей над всем этим головой североамериканского оленя. Пару полок занимали старые книги и разношерстная коллекция сувениров. На прилавке выставлены кофе и пирожные. На каждом столике стеариновая лампа, в углу горел камин.

Они выбрали столик. Вместо того чтобы расслабиться и отдыхать, Валманн обнаружил, что ему становится все более и более любопытно. Он начал размышлять о том, каким образом обнаруженный вчера грузовик с цыплятами мог быть связан с тем, чем занимался Тимонен, а теперь еще и Анита.

— Если у тебя такие хорошие связи в Швеции, — сказал он Тимонену, — возможно, ты мог бы помочь мне с одним делом.

— Все, что угодно, — был мгновенный ответ.

— Речь идет о грузовике, стареньком «вольво», который вчера днем съехал в кювет по ту сторону границы, на территории Норвегии, у Лютнеса. Грузовик был полон свежемороженых цыплят. Но кроме того, мы нашли еще что-то, похожее на наркотики. Сейчас проверяем. Номер машины шведский: UFF 223.

— Такой номер сложно забыть, — ухмыльнулся Тимонен.

— Ты мог бы проверить без лишнего шума?

— Конечно. Дай мне пару минут.

Он поднялся из-за стола и пошел к стойке администратора, набирая номер на мобильном телефоне. Когда Тимонен отошел, Валманн с удивлением посмотрел на Аниту, которая сидела, откинувшись на спинку и делая вид, что наслаждается хорошим шведским кофе. Все это время она почти не принимала участия в беседе. Не то чтобы это означало, что что-то не так, просто обычно она активно участвовала в разговорах коллег о работе. Благодаря своей высокоразвитой способности находить проблемы там, где их нет, Валманн задумался почему. Но прежде чем он успел завершить мысленную цепочку, вернулся Тимонен.

— Поддельные номера, — сообщил он. — На самом деле они с двухлетней «тойоты», зарегистрированной в Карлстаде. Принадлежит автосервису. В понедельник заявили об ее угоне.

— Ну вот, теперь еще и контрабандисты куриного мяса на машине с поддельными номерами, — вздохнул Валманн.

— Плюс наркотики. Плюс кто еще знает что. Возможно, оружие… — Тимонен улыбнулся, словно находил в этом что-то веселое.

— Возможно, девушки… — закончила Анита, не разделяя его веселья.

— Возможно, девушки… — Голос Тимонена также напрягся. Он сидел на краешке стула, словно пассажир тонущего корабля, ожидающий сигнала бежать к спасательным шлюпкам.

— Эта местность — Вэрмланд — похожа на рай, но приграничная преступность буквально растет на глазах. За стенами маленьких красных домиков много чего происходит. Все занимаются всем, разделения труда в преступном мире больше не существует. Обычные люди бросаются на любую работу, чтобы заработать лишнюю монету. А в среде преступников не осталось никакой морали… — сказал Тимонен, но при этом опять выглядел так, словно в любой момент был готов разразиться смехом. В то же время в его светлых голубых глазах сквозила озабоченность, а вся его большая фигура выражала полную боевую готовность, несмотря на кажущееся спокойствие. У линии волос блестела тонкая полоска пота. Казалось, он так много знал о человеческих слабостях и грехах, что в любой момент был готов выйти из сумрака и начать сражаться с преступниками.

— Спасибо за помощь, — ответил Валманн, которого все же беспокоило присутствие коллеги. Он чувствовал, как его надежды провести вечер без мыслей о работе подтаивали каждый раз, когда Тимонен открывал рот. Он больше не мог подавлять в себе волнение и беспокойство, которое ощутил вчера, когда обнаружил мертвую женщину на обочине, хотя понадеялся, что это не будет тревожить его до конца выходных.

— Вам спасибо, — ответил большой человек и улыбнулся им своей широчайшей улыбкой. Он чем-то напоминал представителя фирмы, которая продает сельскохозяйственную технику. Но его взгляд с озорной искоркой никогда не задерживался долго на одном месте. Даже когда он, прощаясь, пожимал руку Аните.

17

В субботу Арне Ватне провалялся в постели до полудня, пытаясь унять ужасную головную боль, но не мог ни остановить, ни успокоить мысли, которые накатывали и уходили, словно шквал. Арне мучила совесть, постоянно возвращая его к одному и тому же, словно путешественников к опасному ледяному обрыву: он позволил шлюхе одурачить себя. Он выставил себя идиотом в кемпинге. Но эти мысли уже не вызывали в нем такого бешенства, как вчера. Он постоянно видел перед собой ее лицо. Снова и снова. Он пытался сам себя успокоить тем, что не знал ничего определенного. Была ли это именно она, Власта, или он в своем состоянии просто что-то навыдумывал. И сам наезд, удар — может, это тоже его воображение? То, что он зацепил машину, несомненно, ведь вчера вечером он видел царапины на своей.

Это вернуло его к событиям в его собственном доме, где ему представили лощеного, увешанного золотом человека, положившего глаз на Анне, словно это его будущий зять, оправдав тем самым его наихудшие подозрения. Конечно, Арне понимал, что плохо так думать. Такие вещи запрещены в социал-демократической, доброжелательной Норвегии, которая широко раскрывала двери всем, кто мог рассказать слезную историю о политических преследованиях или нищете. Но не успеете вы и глазом моргнуть, как эти люди уже разъезжают на «БМВ»! Ватне ударил кулаком по подушке, вспомнив украшение в машине Албана: блестящее изображение (его матери? Иисуса? Аллаха?). Медальон на цепочке с двумя небольшими камнями — может, пластик… Но тут же он увидел другую картинку: вагончик в кемпинге, искусственные цветы в вазе среди бутылок и стаканов, маленький крестик перед иконой над кроватью, все просто, бедно, ужасно грустно, почти трогательно. И ее тело, молодое, гладкое и соблазнительное. Темные, волнистые волосы, обрамляющие детское лицо с раскосыми миндальными глазами, плоский нос и рот с недостающим зубом. Не передний, а коренной, сверху, и она хотела скрыть его отсутствие, пытаясь не улыбаться слишком широко. Но он все равно заметил, и ему это даже понравилось. И крест, и искусственные цветы, и дырка на месте зуба вызвали в нем только самые нежные чувства. Заставили его снова увлечься женщиной. До тех пор пока она не исчезла… Он ударил кулаком по матрасу и зажмурил глаза. Звуки, которые он издавал, напоминали рычание цепного пса, переходящее в лающие всхлипывания и завывание.