Путешественница - Мира Айрон

— Похоже, в Цюрихе нас пасли. А общение Илоны Андреевны и Мейера продолжается.

— Может, к нему и собирается? А, Ребров? Чем чёрт не шутит! Видел, какое кольцо у неё? Целое состояние стоит.

— Не думаю, что собирается к нему, Таня! Она же сказала, её переезд не связан с командировкой. Кольцо, может, и подарил. Но на что-то более серьёзное Илона Андреевна вряд ли может рассчитывать. Такие, как Мейер, никогда не женятся на таких, как она.

— А жаль, — вздохнула Татьяна Юрьевна. — Очень жаль. И ещё жаль, что получается, Мейер был в курсе наших планов, и это не удержало его от соблазна. Бедная девочка. С одной стороны — мы со своими играми, с другой — Мейер со своей похотью. Конечно уж, как против такого мужчины устоять, он задействовал все ресурсы, чтобы заполучить Илону. Ужасно.

Татьяна Андреевна сделала всё, чтобы увольнение Илоны прошло быстро и без проволочек. Герман Леонидович распорядился, чтобы к расчёту добавили хорошие премиальные.

Собрав все свои вещи, Илона вызвала такси. Она ещё была на пути к дому, когда почувствовала сильную головную боль и озноб. Девушка поняла, что заболевает. Это и неудивительно, так как эпидемия гриппа была в самом разгаре, а Илона постоянно ездила в общественном транспорте. Это сегодня она вызвала такси, поскольку увозила свои пожитки с рабочего места.

Илона не слишком волновалась о потерянной работе: она неплохо зарабатывала переводами. Однако следует вплотную заняться поиском работы. Илона не очень любила дистанционный способ работы, ей нравилось живое общение с людьми. К тому же, навыки переводчика необходимо было совершенствовать.

Дома Илона сразу приняла жаропонижающее и рухнула в постель, ведь прошлую ночь провела без сна. К утру температура поднялась до отметки сорок. Была суббота, и перепуганная мама вызвала для Илоны скорую. Илоне сделали укол, но от госпитализации она отказалась.

Однако к вечеру пришлось вновь вызывать бригаду, потому что температура не сбивалась, а наоборот, ещё немного поднялась. Илона начала проваливаться в состояние бреда. Врачи вновь сделали Илоне укол и приказали родителям Илоны собрать сумку. Так Илона оказалась в больнице.

Температура поднималась до таких высоких отметок из-за того, что грипп осложнился бактериальной инфекцией, началось двустороннее воспаление среднего уха, средний отит.

Температуру сбить удалось, но головная боль не проходила, а уши словно были набиты ватой. Видимо, перенесённый сильный стресс наложился на болезнь, потому выздоровление шло очень медленно.

Однажды утром, спустя неделю после госпитализации, Илона впервые проснулась без головной боли. Она смотрела в белый потолок и думала о том, почему вокруг стоит такая странная тишина: ведь уже достаточно поздно, даже на улице рассвело.

Начался обход, и Илона увидела около своей кровати двоих врачей: заведующего отделением и отоларинголога, который ежедневно осматривал Илону. Мужчины смотрели на Илону, что-то говорили ей, но она не слышала ни звука. Видела только, как шевелятся их губы. В голове стояла полная тишина. Илона резко села в кровати и прижала ладони к ушам.

— Я ничего не слышу, — громко сказала она, и её услышали все, кроме неё самой.

* * * * * * * * * * *

Период, который наступил в жизни Илоны, можно назвать так: «Беда не приходит одна». Как будто мало ей было ссоры и расставания с Хьюго, а также осознания того факта, что начальство и некоторые коллеги оказались нечистоплотными, беспринципными людьми и использовали её, а потом Алексей Степанович ещё и подставил. Конечно, она не смогла больше работать в фирме Ребровых, ежедневно видеть их лица, а также вспоминать о том, что привело к ссоре с Хьюго.

Сразу за увольнением последовала болезнь, которая протекала в тяжёлой форме и привела к осложнению. Сильнейший стресс, на фоне которого протекали все злоключения Илоны, сыграл свою роковую роль: девушка потеряла слух.

Илона провела в больнице три недели. От гриппа Илона вылечилась за неделю, от среднего отита за одиннадцать дней. И ещё десять дней врачи лечили Илону в надежде, что к ней вот-вот вернётся слух. Увы, старания врачей не дали результата: слух так и не вернулся, даже частично.

Накануне восьмого марта Илону выписали из стационара, назначив амбулаторное лечение. Так началась новая жизнь Илоны.

…Когда человека настигают серьёзные жизненные испытания, самой действенной помощью в преодолении и восстановлении становятся любовь и поддержка близких людей. У Илоны была очень хорошая, дружная семья, и все самые тяжёлые моменты после выписки из больницы с Илоной разделили мама, папа, Катя и Варя.

А Илоне предстояло преодолеть очень многое, но прежде всего, саму себя. Период после выписки оказался самым тяжёлым. Врачи-сурдологи, врачи-отоларингологи и врачи-неврологи разводили руками, потому что медикаменты не помогали, а слуховые аппараты не корригировали слух даже частично. Илона погрузилась в абсолютную тишину. Сурдологи диагностировали не просто тугоухость, а двустороннюю глухоту.

Сурдолог рассматривал возможность кохлеарной имплантации, но нужны были дополнительные обследования для выявления показаний и противопоказаний, и немалые деньги. Андрей Александрович сразу сказал, что не задумываясь, продаст дачу, которая располагалась на неплохом участке земли, но Илона уговорила родителей повременить хотя бы до наступления осени.

Она всё же надеялась, что слух вернётся, хотя надежда таяла день ото дня. В конце концов, родители и врачи уступили просьбам Илоны, и отложили разговор об имплантации до сентября.

Потом наступил период, когда Илону «догнало» осознание всех изменений, обрушившихся на неё. Тоска по Хьюго вступила в ту самую стадию тупой, саднящей и безысходной боли, отсутствия надежды. Другая надежда, — на то, что вернётся слух, — теплилась едва-едва. Ко всему этому добавился панический страх перед тем, что она никогда не сможет вернуться к любимой профессии.

Тяжёлое моральное состояние длилось в течение нескольких недель. Илона не выходила из дома, даже из своей комнаты почти не выходила. Её заставляли есть и пить, а дома постоянно «дежурил» кто-то из членов семьи, Илону не оставляли одну.

Она могла молчать по нескольку дней, не обращая ни на кого внимания, иногда плакала, но от антидепрессантов и транквилизаторов отказалась наотрез. Помимо близких, спасала работа: Илона ещё зимой начала выполнять перевод большой книги, а сейчас работа вступила в финальную стадию.

Во второй половине апреля Илона начала потихоньку выбираться из состояния безысходности и серой тоски. Причин у наступающих позитивных перемен было сразу две.

Во-первых, Илона закончила перевод книги. Пока это была самая большая работа, которую она сделала дистанционно. Помимо укрепившейся самооценки, Илона получила очень хорошее вознаграждение за работу, и почти сразу последовал новый заказ, не особо ограниченный тесными рамками в плане сроков