Княжич, Который Выжил - Григорий Володин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я бросаюсь вперёд. Скорпион отшатывается, но тут же разворачивается и резко бьёт жалом. Но я не зря тренировался уклоняться от пенопластовых пулек. Ухожу в сторону, ловлю темп, отбиваю удар, и сразу — вперёд, в прыжок. Сверху, прямо на него.
Нож входит в панцирь с хрустом. Пронзает насквозь. Секунда тишины. Я выдыхаю. Пускай я недавно появился на свет, но сражаться умею с рождения.
Я убираю ладонь с рукояти ножа, чувствуя, как уходит жизнь из зверя, как его эманации затухают подо мной.
— Холосая битва била, — произношу, с улыбкой похлопав панцирь.
И вот тут самое время задействовать одну из моих секретных методик. Именно в бою, на грани, когда есть риск, когда кровь стучит в висках, а сердце бьётся чаще обычного, я впитываю Атрибутику куда лучше, чем если бы просто добивал зверя через прутья клетки. Азарт, адреналин, напряжение каждой мышцы — всё это раскручивает меня изнутри, готовит тело и ядро к тому, чтобы забрать максимум.
Но многие дворяне этого не понимают. Они просто забивают зверей, как мясники, и теряют большую часть топливной Атрибутики. Впрочем, они и не обладают моей эффективной методикой развития.
Я медленно встаю, весь запачканный в эфирных выделениях. Кровью это не назвать. Скорпион низкой формации, ещё не достиг стадии, когда его тело наполняет голубая кровь и появляется характерное строение членистоногие.
Матвей совком сгребает остатки скорпиона и убирает его обратно в клетку. Мама тут же подбегает ко мне, в голосе беспокойство:
— Слава, как ты себя чувствуешь?
Я пожимаю плечами, облизываю пересохшие губы и бодро отвечаю:
— Номально, холосо, будто покусал.
Отхожу в сторону. Ксюня смотрит на меня огромными глазами. Подмигиваю подруге, мол, всё будет хорошо.
Ефрем подносит вторую клетку к песочнице. Мама переводит взгляд на Ксюню, голос у неё уже мягче:
— Девочка моя, теперь твоя очередь.
Ефрем, как и положено, с фартуком, подходит к Ксюне.
Но не тут-то было.
— Неть.
Ксюня тут же отходит назад, отмахивается от фартука, потом подходит ко мне, поднимает голову, смотрит снизу вверх. Щёчки надула, взгляд упрямый.
— Я хотю длаться, как Сава.
Мама строго смотрит на неё, голос твёрдый, без компромиссов:
— Ну нет, ты точно не будешь драться.
У Ксюни наворачиваются слёзы, нижняя губа дрожит, но она не сдаётся.
— Хотю, как Сава! — топает ножкой, упрямо вскидывает подбородок.
— Это плавильно, — киваю я, поддерживая стремление девочки, и требовательно смотрю на взрослых. — Это по воянской этике! Пачему вы мешаите ей поступать как воин? Мне же не мешали!
Дружинники и княгиня в растерянности переглядываются. Матвей тяжело вздыхает, бросает взгляд на княгиню и спокойно замечает:
— Ирина Дмитриевна, зверь у Ксении Тимофеевны слабее. И не обладает ядом.
Мама долго смотрит на меня, потом переводит взгляд на Ксюню, сжимает губы, словно удерживая всё, что хочется сказать… И, наконец, тихо, почти со вздохом сдаётся:
— Ладно. Хорошо.
Ксюня, засияв от радости, хватает ножик у Ефрема и гордо заходит в песочницу. Конечно, до этого она только махала пенопластовым мечом. Но я показывал Ксюне фехтовальные техники под видом игры. Ну, всякие там «давай бить палками драконов», «разрубай воздух» — в общем, классика. Так что азы она знает, держит нож правильно, двигается быстро. Она может справиться.
Матвей переворачивает вторую клетку, щёлкает замок, затем распахивает крышку и выбрасывает зверя в песок. Земляной жук — крупный, почти как скорпион, но не столь опасный. Низкая формация — очертания жука в большом комке земли скорее угадываются. Панцирь толстый, прочный, лапки цепкие, а челюсти мощные — если попадешься, схватит и пережмет ногу до кости. Это уже не игра, а настоящий бой. С возможными травмами. Испытание на волю.
Ксюня же не теряется. Она держит нож крепко, как учили, не сжимая слишком сильно, но и не теряя контроля.
Жук бросается вперёд, клацая мощными челюстями. Ксюня отшатывается, но тут же наносит первый удар — размашистый, но точный. Лезвие скользит по земляному панцирю, оставляя глубокую царапину, но не пробивает.
Зверь дёргается, пытается зацепить её лапками, но Ксюня уже двигается быстрее. Она ударяет снова и снова, отбивая его атаки, смещаясь в сторону, как я учил.
— Бей в клай панциля! — подсказываю громко, и девочка слушается.
Наконец, удачный выпад — нож входит в сочленение, панцирь трещит.
Жук дёргается, пытается укусить, но лапка отлетает в сторону, за ней ещё одна. Ксюня не останавливается, резко втыкает лезвие в его спину, загоняя глубже.
Жук бьётся в конвульсиях, но замедляется. Последний удар.
Ксюня выдыхает, поднимает взгляд, глаза сияют от напряжения и восторга. Она победила.
Я смотрю на неё и коротко киваю:
— Маладец.
Только так легко мне не отделаться, конечно. Ксюня тут же кидается ко мне с обнимашками.
— Сава, пасиба!
Опять за своё — прижиматься, обнимать, не отпускать. Но сегодня не вырываюсь. Заслужила.
Мама с явным облегчением:
— Теперь идёмте переодеваться и есть тортики и банановый хлеб!
Мы с Ксюней синхронно:
— Улааа! Банавновый хлеб!
* * *
За банановым хлебом в столовой к нам подходит секретарша мамы. Нина. Приятная на лицо, строгий пиджак, длинная черная юбка, всё как положено. Вежливо, с уважением в голосе сообщает:
— Ваша Светлость, Ирина Дмитриевна, звонил сам Иванов Иван. Приглашал княжича Вячеслава к себе в гости на канал.
Мама моргает:
— А кто такой этот Иванов?
Нина буквально замирает, будто не веря своим ушам. Потом с придыханием отвечает:
— Ваша Светлость, это же боец боевого Спаса! Титулованный чемпион. Чемпион России по боевому Спасу ранга Коловрат среди полумагов!
Я хмыкаю. Помимо полноценно одарённых, существуют и частично одарённые — полумаги. Они не умеют колдовать, зато в рукопашке хороши. У них свои ранги, турниры, система титулов. В отличие от магов, им разрешено участвовать в соревнованиях и становиться чемпионами.
Магам же свои турниры запрещены.
Дворянские дружины чаще всего состоят именно из полумагов. Настоящих магов в родовой службе безопасности могут позволить себе немногие аристократы.
Я лениво говорю, не отвлекаясь от десерта:
— Ма, я пайду. Он мне покажет, как длаться… Это полезно. Я потом смогу улоду Логову надавать по дыне.
Мама вздыхает, но не спорит:
— Лучше на Мастера Рогова пока
