Журнал «Вокруг Света» №01 за 1980 год - Вокруг Света

—  Игорь, теперь твой шанс, — сказал смертельно усталый Джон.

Какой уж тут шанс, когда от дыры сквозь лед почти ничего не осталось?

Утром, а может и не утром, а днем или вечером, всем стало ясно: скважина умерла. Начальник послал норвежцам телеграмму о том, что их приезд в Антарктиду уже лишен смысла. Они могут отдохнуть в Новой Зеландии несколько дней за счет Проекта.

Больше я не видел скважины. В горячие часы спасения ее, когда все куртки валялись на снегу и никто не чувствовал холода, я сильно потянул ногу, но не заметил этого. А на следующий день не мог встать.

В устье скважины Джон и его друзья поставили огромный деревянный крест, на манер тех, которые ставят погибшим морякам на необитаемых островах.

Через несколько дней мы уже покидали «Джей-Найн», куда нам еще предстояло вернуться. Ведь нам не удалось ответить на главный вопрос: тает или намерзает лед под ледником Росса?

Дело в том, что, по мнению многих ученых, увеличивающееся сейчас за счет деятельности человека количество углекислого газа в атмосфере Земли должно привести к повышению ее температуры: через 50-100 лет она поднимется на 2-3 градуса в экваториальных широтах, а в полярных областях - на 10-15. Как подействует этот эффект на шельфовые ледники? Ведь если они станут тоньше, всплывут в тех местах, где упирались в дно, и, расколовшись, уйдут в море, это откроет ранее запруженные пути стока льда из центральных областей Антарктиды. Оценки показывают, что если это произойдет лишь на шельфовом леднике Росса, то и тогда уровень Мирового океана поднимется на 4-5 метров. Море затопит такие центры цивилизации, как Венеция, Бостон, Ленинград, сотни других портов и густонаселенных прибрежных областей разных стран. Произойдет ли это — ответ может быть найден на шельфовом леднике Росса.

Тает или намерзает лед под антарктическим ледником?..

Игорь Зотиков, доктор географических наук,

Окончание следует

От редакции:

Читателям «Вокруг света» небезынтересно будет узнать, что в Антарктиде, в горах Королевы Мод, на 85°02" южной широты и 169° 15" западной долготы, имеется географическое название — ледник Зотикова. Имя нашего исследователя внесено на карту мира по решению Бюро географических наименований Академии наук США.

Работа И. А. Зотикова в Антарктиде отмечена Советским правительством орденом «Знак Почета» и правительством США медалью «За службу в Антарктиде».

«Подлежит устранению...»

П еред Робертом Дайндорфером, сотрудником редакции американского иллюстрированного журнала «Парейд», сидел мужчина лет сорока, темноволосый, небольшого роста. В ходе беседы Дайндорфер делал заметки. «Назовем его условно Ковачем, — записал он. — Родился в Венгрии. Говорит с акцентом. Живет в промышленном городе на Восточном побережье, в небольшом домике. Соседи знают, что он работает на каком-то заводе, на окраине города. Считается хорошим отцом семейства, всегда сопровождает жену на рынок. Любимое времяпрепровождение — смотреть телевизор, попивая пиво. Хобби — кегельбан с приятелями по игровой площадке. Типичный житель окраины небольшого городка. В одном-единственном, пожалуй, он отличался от своих соседей (об этом они, разумеется, и не подозревают): на его совести семнадцать жизней. Он был наемным убийцей».

—  Как это началось? — спросил журналист.

—  Родился в Венгрии. В деревне. Одинаково хорошо говорю по-венгерски, по-немецки и по-словацки. До 15 лет ходил в школу. В 1950 году, когда получил повестку о призыве на военную службу, бежал в Австрию.

—  Что было потом?

—  Попал в тюрьму. Как говорят, не поладил с законом. С австрийским. Обвинили в контрабанде. Отсидку определили долгую, перспективы были незавидные. Тогда-то и появился один американец. Он сразу перешел к делу. Сказал, чего от меня хотят. Я согласился.

—  И куда направили?

—  В одно местечко неподалеку от Зальцбурга, в американскую спецшколу. Место это называлось «Ферма». Занятия шли с утра до ночи. Учили одному: убивать. С помощью оружия, голыми руками, «перышком»...

... Ковач подробно рассказал об этой школе, об американских инструкторах, «учебных предметах», о том, как их учили проникать на территорию социалистических стран, преодолевать полосы инженерных заграждений...

—  Между очередными заданиями жилось мне в Вене неплохо, — продолжал Ковач. — В месяц платили сто долларов, а стоил он тогда намного больше, чем сейчас. Но это только основной оклад. Сверх него доплата в зависимости от задания.

—  А как вы объясняли, на какие средства живете?

—  Говорил: занимаюсь антикоммунистической пропагандой. В детали, понятно, никого не посвящал.

—  Какое дело вы считаете самым необычным? — спросил Дайндорфер и прежде, чем выслушать следующий ответ, сделал пометку: «Воспоминания явно взволновали Ковача, он наклонил вперед свою крупную голову, прищурил левый глаз, голос его сделался хрипловато-резким».

—  Дело? Бабенка одна... Было ей лет этак под тридцать. Настоящая красавица. Женщин убивать не привык. Но приказали: «Парень, надо! Требуют интересы большой политики!» На квартире все это пришлось делать. На маленькой венской улочке, в каком-то старом доходном доме. Стрелял почти в упор. В голову...

Дайндорфер, профессионал-журналист, должен был без всяких эмоций составить портрет наемного убийцы на службе ЦРУ. «Это человек без имени, поскольку никто и никогда не должен знать о том, что он связан одной веревочкой с правительством США, оплачивающим его работу, — записал он. — Возникает ситуация, которая чревата для правительства неприятностями, компрометациями или другими нежелательными политическими последствиями, а другого выхода, кроме убийства, нет. Тогда приходит приказ свыше, не прямо — через несколько инстанций, по пути, который и проследить-то практически невозможно, — и Он, исполнитель, вступает в действие».

... Когда статья Дайндорфера увидела свет весной 1969 года, официальные круги опровергли ее самым решительным образом: «фантазия и ложь, Соединенные Штаты не пользуются услугами наемных убийц». И вдруг, шесть лет спустя, в тот самый год, когда Соединенные Штаты Америки готовились праздновать двухвековой юбилей образования государства, на свет выплыли новые факты, подтверждавшие выводы журналиста. Обнаружило их специальное расследование, проведенное комиссией конгресса, которую возглавил сенатор Франк Черч. 60 дней кряду допрашивала она 75 свидетелей, причем протоколы комиссии заняли 8 тысяч страниц. Читая их — об убийцах и убийствах, об угрозах и быстродействующих ядах, — невольно задумываешься над тем, сколько еще может быть такого, о чем мы и не подозреваем. Но и то, что стало известно, говорит само за себя.

Акция в Леопольдвиле

Доклад комиссии сенатора Черча начинается делом об убийстве великого патриота конголезского народа Патриса Лумумбы. «Летом 1960 года, — говорится в нем, — руководящие круги правительства Соединенных Штатов были сильно обеспокоены ролью Патриса Лумумбы, который в их глазах сделался настоящим воплощением грозящей опасности, потому что, словно магнит, притягивал к себе массы и симпатизировал Советскому Союзу».

18 августа 1960 года под председательством президента Эйзенхауэра состоялось заседание Совета национальной безопасности США. В конце стола с неизменной трубкой во рту восседал Аллен Даллес, директор ЦРУ. Он внимательно слушал и в конце совещания сделал пометку в блокноте: «Лумумба должен исчезнуть...» В тот же вечер это указание было послано шифрованным сообщением Виктору Хеджмену, официально секретарю американского посольства в Леопольдвиле, на самом же деле резиденту ЦРУ в Конго. В телеграмме Даллеса говорилось: «Руководящие круги пришли к выводу, что до тех пор, пока Лумумба будет оставаться у власти, в лучшем случае не удастся избежать хаоса, а в худшем будет открыта зеленая улица коммунистам, стремящимся прийти к власти в Конго. В соответствии с этим мы решили, что устранение Лумумбы — срочная и первоочередная задача, и в интересах этого нужно прежде всего ориентироваться на выполнение секретной акции».

Со своей стороны, еще не получив указаний Центра, Хеджмен тоже отправил в Вашингтон телеграмму: «Неважно, что представляет собой по сути своей Лумумба: коммунист он или только делает ставку на «красных», чтобы тем самым укрепить свою власть, но влияние антизападных сил в Конго нарастает, и не исключено, что у нас останется слишком мало времени, чтобы воспрепятствовать появлению новой Кубы».

Руководил «устранением» Лумумбы (под этим понималось его физическое уничтожение) Ричард Биссел, один из заместителей Даллеса. Биссел действовал сразу в нескольких направлениях: наблюдал за переговорами с группами, настроенными против Лумумбы, и одновременно готовил яд. Иозеф Шайдер, специалист ЦРУ по химическим препаратам и ядам, получил задание выбрать и отправить в Леопольдвиль такое биологическое средство, которое вызовет смертельное заболевание, похожее на одну из часто встречающихся местных болезней. Шайдер самолично вылетел в Леопольдвиль с выбранным им ядом. Отдельно были упакованы наконечники стрел, которые предназначались для того, чтобы ранить Лумумбу. Их предстояло предварительно смазать ядовитым веществом. В Леопольдвиль были также отправлены резиновые перчатки, а обычным рейсовым самолетом — два наемных убийцы. Приготовились к применению яда и другим способом. Хеджмен радировал в Вашингтон, что поручил двум своим агентам контрабандой провезти отравляющее вещество в Леопольдвиль, чтобы там подмешивать его в пищу Лумумбы или в молоко, которое он пьет. Ответ ЦРУ гласил: «Нужно спешить, пока яд «хорошего качества», потому что со временем его действие слабеет...»