Преосвященный Зосима, епископ Якутский и Ленский. Книга памяти - В. Малягин

Он очень близко к сердцу принимал беды и невзгоды своих чад, радовался радостям. Иногда мог, резко прервав исповедь, подойти к одному из прихожан, взять за руку и увести из храма – кормить, зная его недуг, чувствуя, что если тот сейчас не поест, то упадет в обморок. Возвращался, продолжал исповедовать до поздней ночи, уходил последний... Он не успевал отдыхать, спать, нес множество послушаний, а люди шли к нему с утра до вечера. Батюшка стал самым родным человеком, а монастырь – вторым домом.

Архимандрит Алексий (Поликарпов), наместник Данилова монастыря:

Мне хочется сказать о нем именно как о брате Даниловой обители. Владыка любил Данилов монастырь, говорил, что обитель дала ему очень много, что он считает этот монастырь своим, и братию – своей родной братией. Еще в юности, в начале 1980-х годов, владыка участвовал в восстановлении Даниловой обители, в ремонтно-восстановительных работах, когда монастырь еще только был передан Церкви. И, конечно, для владыки Зосимы был дорог здесь каждый камень. Много потрудился он впоследствии и в братстве Данилова монастыря.

Владыка учился в Московской духовной семинарии, затем в академии, принял постриг в Троице-Сергиевой Лавре и потом был переведен на послушание в Данилов монастырь. И здесь он внес большой вклад в дело созидания обители – как внешнее, так и духовное. Он исполнял послушания ризничего и духовника, многие приходили к нему за духовным окормлением, получали от него советы. Люди пользовались его любовью и можно сказать, что имя Христово через его доброе житие прославлялось. И вот затем – епископская кафедра в Якутии. Но и будучи епископом, владыка Зосима не забывал Даниловой обители, бывая в Москве, всегда приходил сюда. Он хорошо знал историю монастыря, знал лично тех немногих иноков и прихожан, которые подвизались здесь до закрытия обители (в 1930 году) и дожили до наших дней. Он написал книгу об архиепископе Феодоре (Поздеевском) – последнем настоятеле Данилова монастыря. И он вложил в эту работу душу и сердце.

Иеромонах Зосима. 1993 г.

Игумен Иннокентий (Ольховой), эконом Данилова монастыря:

Познакомились мы с отцом Зосимой в 1992 году, я тогда работал на приходе у известного московского священника протоиерея Геннадия Огрызкова, который знал будущего владыку. А отец Зосима как раз в это время перешел в Данилов монастырь. Его тогда только рукоположили в иеромонахи, я еще был мирянином. У нас установились хорошие, близкие отношения. Через два года я сам поступил в этот монастырь, где владыка (тогда иеромонах) подвизался. И мы укрепили нашу дружбу. С тех пор он был одним из самых близких моих друзей.

В гостях у о. Геннадия Огрызкова

Я в Даниловом монастыре так и нахожусь, а владыка Зосима какое-то время нес послушание в Русской духовной миссии в Иерусалиме. Я к нему часто приезжал. Потом он вернулся обратно в Данилов монастырь, стал ризничим, я был экономом: мы оба выполняли ответственное монастырское послушание. Последние годы жизни его в монастыре мы очень сдружились. Когда отца Зосиму рукоположили во епископы, близкая связь потерялась, потому что и у меня много хлопот по монастырю, и он в Якутии в епископском сане очень был занят делами Епархии, но мы до конца пронесли хорошее дружеское чувство. Перезванивались, вместе паломнические поездки совершали.

С о. Геннадием Огрызковым (в центре) и о. Алексием Грачевым

Хоть владыка и постарше, раньше меня в Церкви, более опытен, но я никогда не чувствовал разницы в положении (как бывает, когда старшие по сану, по возрасту невольно ставят себя на более высокую ступень). Он имел редкое качество – всегда старался смиряться. И у него настолько естественно это выходило, что со всеми он общался на равных – и с послушниками монастырскими, и с братией, которая младше его по постригу и по сану.

Он был для меня духовным другом. Родного по духу узнаешь сердцем. Мне в нем многое нравилось: человек доброй души, хотя об этом могут сказать многие – все его духовные чада, его друзья. Ко всем он относился с большой любовью. Но меня еще всегда покоряло, что владыка с большим трепетом, благоговением и интересом относился к святыне. Мы, православные христиане, конечно, все испытываем благоговение, но у него это всегда особенно проявлялось. Когда он служил ризничим в Даниловом монастыре – это было его место. Ризничий – хлопотное послушание: постоянная смена облачений, перестановка икон, чистота в храме. Ризничий крутится, как белка в колесе, но отец Зосима этим совершенно не тяготился, более того – радовался, говорил, что это самое лучшее послушание, потому что оно в церкви, ближе всего к Богу Мне очень это нравилось, потому что мы, бывает, привыкаем, теряем остроту в нашей ревности, а в нем был всегда живой интерес к святыне.

Панихида на могиле о. Алексия Грачева. 1998 г.

Владыка любил молиться. Есть такая икона Божией Матери «Трех радостей», и он шутливо говорил, что у монаха тоже три радости – поесть, поспать и помолиться. Монах часто не высыпается, не может себе позволить наесться, и ему всегда должно хотеться помолиться. Иначе непонятно, зачем жить в монастыре. И он любил молиться, но у него во всем была мера – человека живого, всем интересующегося, которому нравится свое дело, свой сан, свое состояние монаха. Ему нравилось быть монахом! Для него это было абсолютно естественное, нормальное состояние души, нашедшей свое в жизни, почувствовавшей, как в стихотворении Владимира Соловьева:

Что одно на целом свете —

Только то, что сердце к сердцу

Говорит в немом привете.

Мы с ним попутешествовали немало по свету были в разных странах: и на Святой Земле, и в Греции, и в Египте, и в Италии, и в разных уголках России. На море ездили, в Бердянск, где у покойного отца Геннадия Огрызкова на самом берегу стояла небольшая хибарка, домом не назовешь – сарайчик. Там не было абсолютно ничего. Только электричество с перебоями. Но мы любили жить в этом полудиком месте – Бердянская коса в начале 1990-х годов пустовала, и можно было погулять в одиночестве вдоль берега, почитать правило монашеское, порадоваться морю, солнцу, общению друг с другом.

Молебен в храме св. Иоанна Предтечи. Данилов монастырь

Иеромонах Зосима (запись 1993 года).

В наше время монах живет далеко не в комфортабельных условиях – среди мира, среди людской суеты. Многие из нас хотели бы лучше подвизаться где-нибудь в одиноких келиях. Но сегодняшняя жизнь обязывает нас именно среди мира свидетельствовать о нашей вере и этим свидетельством помогать другим людям. Ведь как сказал Тертуллиан: «Душа человеческая по природе – христианка», в том числе и душа сегодняшнего мирского человека. Поэтому, пока она не найдет Христа, она мятется и страдает, но зато, когда эта встреча наконец произойдет, можно сказать, что человек вновь обретает потерянный Рай...

В Бердянске, в домике о. Геннадия

Матушка Елена, вдова протоиерея Геннадия Огрызкова:

Несколько эпизодов из жизни отцов во время их отдыха на Бердянской косе.

...Машина бердянского батюшки Александра Мусиенко остановилась возле сарайчика на дальней косе. Из машины вышли четверо: отец Геннадий с женой, отец Зосима и иеродиакон Иннокентий (сейчас – игумен Данилова монастыря). Отец Александр вручил путешественникам торт, испеченный его матушкой Галиной. На торте надпись: «Москве – многая лета». Он попрощался, сел в машину и уехал.

Начался кратковременный отпуск. Стоял конец мая, вода в море не нагрелась, приезжих на косе почти не было. Дул свежий ветер, цвели пионы, акация. Жизнь в хижине шла размеренно: скромные трапезы, небольшие дела, прогулки, освящение рыбацких жилищ (на косе все жители – рыбаки), а главное – беседы, беседы... Время здесь текло медленно, южные звезды светили ярко. Вечерние молитвы читались во время прогулок по берегу моря, и всегда отец Зосима заканчивал их стихирами Кресту: «Иже крестом ограждаеми, врагу проявляемся...» «Под сенью струй» (выражение отца Геннадия) всем было тепло, спокойно и радостно...

Отец Зосима всегда любил молодежь. В одно жаркое лето Ваня Ермилов, Сережа и Паша Огрызковы решили отправиться на Бердянскую косу. Отец Зосима согласился сопровождать их как старший. Приключений тогда случилось немало, но главное, что вспоминали ребята по возвращении – рассказы и поучения отца Зосимы. Он знал так много, что позже между собой они называли его «отец интернет»... Сейчас все уже взрослые люди: иерей Иоанн, иеродиакон Роман и диакон Павел. А дружба их продолжается...

Как-то, во время пребывания в Бердянске, произошел такой случай. Отец Геннадий позвонил домой и узнал, что его племянника Женю укусила крыса. Она бежала по улице, а мальчик встал у нее на пути, чтобы защитить двух малышей, которые в это время играли в песке. Крыса взобралась по одежде и укусила Женю за руку. К вечеру у него начался жар, в бреду он видел открытый гроб. Врачи не знали, что предпринять, и родственники были в отчаянии. Отцы стали советоваться. Отец Зосима предложил: «У меня есть очень хороший канон за болящего, давайте, прочтем, а уж там – положимся на волю Божию...» Так и сделали. Назавтра отец Геннадий пошел на почту звонить родителям и узнал, что Женя пошел на поправку...