Проклятый эксперимент. Магиня - Вера Чиркова

— Ты мне этого не говорила, — еле заметно нахмурился дорин, минуту подумал и протянул жене ладонь: — Снимай. Я сумею держать себя в руках… не сомневайся.

— Да я и не сомневаюсь, — покладисто буркнула Лиарена и неожиданно даже для самой себя еле слышно добавила: — Но как надоело…

— Что тебе надоело? — все же расслышал Тайдир и рывком вернул жену на колени. — Лиа?!

Пару секунд потрясенно рассматривал ее пылающее от нахлынувшего смущения лицо, потом притянул ближе и накрыл ее губы жадным поцелуем.

— Перестань, — с трудом освободилась Лиарена через минуту, вспомнив про кольцо. — Тебе же больно.

— Мне было намного больнее, — с чувством пробормотал дорин, восторженно рассматривая ее засиявшие глаза, — когда я думал, что ты меня презираешь и никогда не полюбишь… Даже не представляешь, как это тяжело.

— Представляю, — не выдержала Лиарена и спрятала лицо у него на груди. — Уже почти год как отлично знакома с этой болью.

— Любимая… — задохнулся дорин, осознав смысл этих слов. — А я ведь даже и не подозревал… да я не мог и надеяться… ты смотрела в тот день так холодно, почти с ненавистью…

— Я и ненавидела, — горько вздохнула дорина, на миг переносясь в тот ясный, весенний день, и тихо призналась: — Только саму себя. За недостойную благородной донны зависть к любимой сестре. Отпусти меня, пока это проклятое кольцо не сожгло тебе палец.

— Черт с ним, с пальцем, — заупрямился Тайдир, не желая выпускать из рук свое долгожданное счастье, но Лиарена все же настояла.

Пересела в соседнее кресло, взяла протянутую ей руку и огорченно вздохнула, рассмотрев алевшую волдырями кожу под кольцом. Быстро нагнулась и нежно поцеловала пострадавший палец.

Дорин что-то рыкнул, попытался вскочить, но обнаружил невидимые путы, которыми был накрепко привязан к креслу.

— Это нечестный способ, любимая, — с досадой объявил он жене, но снова покрасневшая от смущения Лиарена сделала вид, будто ничего не слышит, всецело занятая освобождением мужа от проклятого украшения.

Просунув между металлом и обожженной кожей тонкую, как волос, воздушную плеть, магиня бережно обернула ею, как бинтом, пострадавшее место, а потом добавила силы верхнему слою, заставляя его расширяться. Металл мгновенно нагрелся и начал светиться, но дорина упрямо добавляла в верхний слой плети льда, а нижний делая крепче стали. Раздавить палец мужа она вовсе не желала. Через несколько минут свечение кольца начало угасать, и магиня облегченно выдохнула. Как выяснилось, Ильтар залил в свой амулет не так уж много силы и отнюдь не предполагал, что его ученица сама будет помогать мужу избавляться от позорного поводка.

— Спасибо, родная, — серьезно сказал Тайдир, когда кольцо соскочило с пальца и, звонко звякнув о плиты пола, бесполезной безделицей поскакало в угол. — А теперь ты меня освободишь?

— Уже отпустила, — нежно улыбнулась ему Лиарена и непритворно вздохнула. — Но мне пора идти в зал. День в самом разгаре, и погода хорошая… так хочется, чтобы кто-нибудь из магов или дозорных рассмотрел мои знаки.

— А я не помешаю, если пойду с тобой? — с кажущейся небрежностью осведомился дорин, но его напряженный взгляд вернее всяких клятв сказал девушке, насколько важен мужу ее ответ.

Но почему-то оказалось так трудно объяснить ему, что все произнесенные ею недавно слова были не просто утешением или объяснением, а истиной, которую она выстрадала, осознала и приняла как неотвратимую данность. Но вот повторять вслух каждую минуту никак не может, словно это зачарованные драгоценности, которые могут растаять от слишком частого использования.

— Тай… — снова краснея, пробормотала она. — Ты мне не мешаешь, если не прикасаешься.

— Я постараюсь не касаться, — пообещал дорин и не выдержал, тут же обнял ее за талию и нежно притронулся губами к виску. — А это — только пока мы идем туда.

Он и в самом деле выполнил свое обещание: сидел в кресле чуть в сторонке, пил целебный настой и жевал сушеные фрукты, внимательно наблюдая за действиями жены. А иногда, когда Лиарена отдыхала, обессиленно откинувшись на подушки, приходил со стаканом сока и поил ее из своих рук, получая взамен торопливые и горячие поцелуи. И даже не подозревал, какие крамольные мысли зреют в такие моменты в голове жены, тихо краснеющей от откровенного восхищения, переполнявшего его жаркие взгляды.

Но чаще дорин задавал вопросы и вскоре уже разбирался в происходящем ничуть не хуже самой Лиарены.

— А откуда ты все это знаешь? — едва ли не первым делом справился Тайдир о причине ее осведомленности.

— Прочла записи Миттена, — призналась магиня, и дорин недоуменно нахмурился, не понимая, отчего вдруг так порозовели щечки его жены.

— В них было нечто… фривольное?

— Нет, просто записи иногда делала его ученица, Марсия, в ее комнате я сейчас живу. И пользуюсь ее одеждой, — кротко сообщила дорина.

Говорить, что неизвестная магиня была влюблена в отступника и иногда в самых неожиданных местах вставляла от себя колкие замечания в адрес несообразительного учителя, Лиарена не собиралась.

— Мне это не нравится, — огорчился Тайдир. — А куда делось твое собственное платье, такое хорошенькое?

— Никуда, — еще сильнее вспыхнула девушка, чувствовавшая себя теперь, когда она так бесстрашно открыла мужу почти все свои тайны, едва ли не обнаженной. — Висит в шкафу… Но мне удобнее в простом.

— Ну да, — помрачнел дорин, наконец сообразив, почему Лиарена не хотела носить нарядное платье. — Ты же была на меня сердита.

— Даже больше, — вздохнула она и побледнела, представив, в какое мучение могла превратиться их жизнь, если бы Тайдир не решился на откровенный разговор.

— Лиа! — Дорин мгновенно оказался рядом, стиснул девушку так крепко, словно им предстояло немедленно расстаться.

А чуть позже, силой воли оторвав себя от любимой, безапелляционно заявил, что больше никогда не отпустит ее в ту комнату. И немедля подтвердил несокрушимость своих намерений, вызвав Зелена и приказав ему перенести все вещи Лиарены в большую спальню.

— А если ты будешь сомневаться во мне, можешь пеленать на ночь… как в тот раз, — тихо добавил он, когда мохнатый прислужник укатился, хитро поблескивая крыжовниками глаз.

— Прости, пожалуйста, — с болью выдохнула магиня. — Но я считала этот способ более надежным и безопасным, а сидеть рядом не смогла…

Через несколько минут Тайдир осознал, что ему снова пора брать себя в руки, и неохотно ушел к своему креслу, успокаивая по пути расшалившееся воображение.