Проклятый эксперимент. Магиня - Вера Чиркова

Отшельник распахнул грубую дверь, и магистры оказались в жилой части пещер. В небольшой столовой их уже ждали ученики Экарда и его верный помощник Истрис. А посреди стола вместо скатерти или салфетки был расстелен вымпел из белого полотна, на котором алело всего несколько слов, написанных крупными, по-детски простыми буквами:

«Отдать Экарду!

Мы в пещерах, звездам вход закрыт».

— Судя по тому, что надпись сделана раствором кардиса, они попали в убежище отступника, — поторопился поделиться сведениями Экард. — И полотно подтверждает эти выводы. Ему не один десяток лет, взгляните, на сгибах пожелтело.

— Значит, устраиваем лагерь как можно ближе к тому месту, где найдено послание, и собираем воздушников, — мгновенно принял решение Ильтар. — Первыми пойдут они, проверят плетьми глубину колодца и наличие ловушек. Если бы это был обычный тоннель, Лиарена уже нашла бы способ выйти наружу.

— Несомненно, — уверенно подтвердил отшельник. — Думаю, отступники делали проходы для туманного пути по одному принципу. Наружный вход в эти пещеры тоже изначально скрывали густые заросли колючей ежевики, а ведущий в убежище почти отвесный тоннель защищали две ловушки, усиленные собирающими магию амулетами. Ну а в первом зале было темно и жил шестилапый монстр, помесь тигра с медведем. И он действительно люто ненавидел людей в форменных плащах обители… думаю, вы знаете, в чем там дело. Меня в такие секреты не посвящали.

— Это именно секрет, — неохотно буркнул Ильтар и ловко перевел разговор на другое: — Но сейчас нам лучше разработать подробный план, и начнем мы с определения числа магов, которые будут дежурить в горах. Потом будем обустраивать лагерь.

— Его уже начали делать, — объявил Экард. — Чтобы не тратить попусту силы магов, я отправил туда в помощь поисковикам двух големов и перенес меховые шатры. А нам сейчас лучше заранее определить, какие артефакты могут понадобиться, и устроиться отдыхать, Истрис приготовил запасные спальни. Отсюда идти к лагерю намного ближе, и в нужный момент мы с путниками переведем всех за один раз. И еще. Я решил отдать обители эти пещеры, за собой оставляю только три комнаты. Свою, Истриса и Лиарены.

— Экард… — ошеломленно охнул Дзерн. — Но это же…

— Щедрый подарок, я знаю, — снисходительно сообщил отшельник и вдруг хитро усмехнулся: — Но заниматься одновременно двумя убежищами мне будет трудновато.

— Какими двумя?.. — не понял Сайден, но не договорил, резко смолк и уставился на Экарда потрясенным взглядом: — Ты имеешь в виду…

— Ну да. Такие вещи всегда принадлежат тем, кто их нашел, по праву первооткрывателя. А раз Лиарена пишет «отдать Экарду», значит, она собирается передать убежище мне. Но не волнуйтесь, я больше не собираюсь жить отшельником, вы сможете приходить и изучать, если, конечно, захотите.

— Захотим, не волнуйся, — хмуро проскрипел Дзерн. — Но сначала спросим у Лиарены, так ли это. Кроме того, она наша коллега.

— Не будем сейчас вспоминать все действия, предпринятые вами для того, чтобы она никогда ею не стала, — отрезал отшельник, и в его голосе прозвенела промороженная сталь. — Лучше уберите подальше свои плащи со звездами и подумайте о том, как будете снимать ловушки. Лиарена не стала бы предупреждать просто так. А позже переговорим и о ваших секретах.

Ильтар только хмуро поморщился — Экард был всецело прав. И хотя магистры вполне могли привести достаточно веских доводов в свою защиту, и среди них такие, как вечная нехватка времени и сил и почти жертвенное служение делу борьбы с монстрами, но не стоило говорить таких слов отшельнику, отказавшемуся ради той же самой цели от всех, даже самых невинных радостей жизни.

Весенняя ночь в этих краях намного короче зимней, а работать маги начали, когда она давно перевалила за середину, и все-таки они почти все успели. Когда рассвело, им оставались лишь сущие мелочи, такие как постройка дозорной вышки и устройство немудреного стола, за каким удобно будет выпить горячего отвара, принесенного путниками из убежища отшельника, но все это можно было сделать и днем.

Зато все главное было готово: и выстланный еловыми лапами закуток для выхода туманного пути, и теплый шатер для магов. Здесь, в горах, под утро еще хозяйничали колючие заморозки, серебрившие склоны и покрывавшие мелкой алмазной пылью кустики костяники и прошлогодней травы.

В большем шатре стояла чугунная жаровня с запертым под решеткой огненным шаром, несколько сколоченных наемниками пахнущих свежей смолой простых скамей и небольшой столик с разложенными на нем поисковыми артефактами.

Самих разведчиков Экард на рассвете увел в рыбацкий поселок, где у него был летний дом, выданную им задачу они выполнили и честно заслужили свои золотые.

Едва чуть рассвело, магистр отправился искать выход из убежища. Он медленно и методично шаг за шагом обходил заросли боярышника, на почти голых ветвях которого ночью нашли зацепившийся за колючки вымпел. Разумеется, Лиарена не могла выбросить всего лишь одно послание, Экард в этом не сомневался. Как и в том, насколько трудно, почти невозможно найти клок белого полотна, пока не стаял иней. Однако искал вовсе не его. Магистр рассматривал камни и траву, ища любые приметы близости вырывающегося из незаметных трещин или колодцев тепла. Оно просто обязано было изменить вид окружавших трещину растений, поторопить распуститься почки, добавить звериных тропок. В этих неприютных скалах каждое дуновение тепла непременно приманит мелких животных, рыскающих в поисках первых листиков и укрытия от ночных морозов. А их запах должен привлечь хищников.

Иногда магистр переходил на внутреннее зрение, отточенное за годы походов по болотам, и привычно поражался яркости, с какой мгновенно расцветал окружающий мир. Вымороженный цвет серебра более не властвовал над склоном, желтели ауры бродивших неподалеку магов, синели ложбинки, где скопилась почва, промокшая под недавним ливнем и оледеневшая за ночь, зеленело проснувшимися соками кружевное переплетение ветвей и стволиков. И изредка розовели пятнышки тепла, вблизи оказывающиеся то ежом, то мышиным гнездом.

Не было лишь большого, яркого пятна тепла, какое обязательно должно испускать спрятанное в толще скал убежище. И это могло быть следствием совершенно разных причин. Либо вымпел отнесло к этим кустам ветром, либо убежище очень глубоко и дым успевает остыть, путешествуя по лабиринту ходов. А может, и намного хуже. В пещерах, куда попала его упрямая и честная девочка, и вовсе нет никакого тепла, и сейчас она, скорчившись в своем тонком, кокетливом платьице, сидит на холодном камне возле умирающего мужа.