Челюсти пираньи - Владимир Гурвич

— Это вы наш новый советник? — спросил он.

— Я, — не стал отрицать очевидный факт я.

— Меня вы, наверное, знаете, моя фамилия Барон, хотя отец мой был не барон, а всего лишь сапожником. И всю жизнь люди его дразнили из-за этого. Он даже хотел сменить фамилию, но я ему не позволил. Да, зовут меня Яков Аркадьевич.

— Моя фамилия… начал представляться я, но был прерван Бароном.

— Мне известна, Александр Александрович, какая ваша фамилия, — быстро проговорил Барон. — Нам надо будет с вами многое обсудить.

— Всегда готов к разговору.

— А вот я пока не готов, но скоро буду. Теперь пойдемте, — решительно сказал Барон, и все двинулись в гостиную. Дверь за ними захлопнулась.

Я остался один. Судя же по количеству бутылок с водой и разной снеди, что заранее внесли в гостиную, Совет Директоров закончится нескоро. Тем лучше, в это время Ланиной вряд ли что-то угрожает. Разве только стресс. Но от таких опасностей я защищать ее не подряжался.

Я решил, что до тех пор пока не стемнеет, ничего не предпринимать. Я лишь зашел в кабинет и по стенке, чтобы меня не могли заметить из соседнего дома, приблизился к окну. Слегка отодвинув занавеску, я внимательно посмотрел на особняк, но никаких признаков пребывания там кого-то не обнаружил. И все же я был почему-то уверен: там кто-то есть, иначе, откуда во мне такое сильное ощущение опасности. Особенность моего организма — повышенная чувствительность, которая не раз выручала меня из сложных ситуаций, когда внезапно меня посещало предчувствие наступления какого-то события. И чаще всего оно в действительности наступало. Вот и сейчас я был весь полон тревогой.

Уже прошло три часа, на улице стемнело, но Совет Директоров продолжался. Несколько раз я подходил к дверям, прислушивался к тому, что происходило за ними. Разобрать о чем там шла речь, я был не в состоянии, но то, что шла жаркая дискуссия, сомнений не было, так как из комнаты доносился ни на минуты несмолкаемый гул возбужденных голосов. Впрочем, сейчас меня гораздо больше занимали другие дела.

Внезапно дверь отворилась, первой из нее вышла Ланина, за ней — все остальные. Таких пунцовых щек, как у в тот миг у нее, мне редко приходилось видеть. Не было сомнений, что она пребывало в состоянии большого возбуждения.

Мы едва не столкнулись друг с другом.

— Что вы тут стоите на дороге? — не тая раздражение, проговорила она.

— Мне надо вам кое-что сказать, — сдерживая негодование, ответил я.

— Говорите, но быстро, мы не кончили, это только небольшой перерыв.

— У меня будет к вам просьба, не входите до тех пор, пока я вам не скажу, в свой кабинет, — тихо произнес я.

Ланина удивленно посмотрела на меня, а пунцовые щеки вдруг почти мгновенно побледнели.

— Что-то случилось?

— Ничего, все нормально. Это не более чем мера предосторожности. Вы сделаете, что я прошу?

Она кивнула головой, затем вновь решительно направилась в комнату, где проходил Совет. Она шествовала как полководец, идущий на решающую битву.

Дождавшись, когда все снова окажутся в гостиной и за ними плотно закроется дверь, я в очередной раз направился в кабинет. Там было темно, но свет я зажигать не стал. Подкрался к окну и стал смотреть в щелочку между двумя шторами. Так продолжалось минут десять, но это время оказалось потрачено не напрасно, я вдруг заметил в одном из окон особняка маленькую вспышку. Она длилась всего одно мгновение, скорей всего кто-то зажег зажигалку, дабы прикурить, но на этот раз я был уверен, что глаза меня не подвели и я сумел ее зафиксировать. Сомнений, что в доме находится человек, у меня больше не было.

Я уже говорил, что вчера совершил длительную прогулку по поселку. Особенно внимательно я обследовал территорию, примыкающую к дому Ланиных. В том числе и этот особняк. Ворота, ведущие на участок, где он располагался, были наглухо закрыты, но с другой стороны я обнаружил калитку, запертую на небольшой висячий замок. Открыть его умелым рукам не представляло большого труда. Тем более я не исключал такой возможности, что эта работа уже сделано до меня.

Я почти выбежал из дома и направился к той самой калитке. И когда я убедился, что прав, меня это совсем даже не удивило. Замок был на месте, но эта была не более чем бутафория, так как он был сломан. Вчера же он был цел; это я проверял. В таком случае попробуем проникнуть дальше.

Шансов на то, что дверь не заперта было мало, но она оказалась незапертой! Я вошел внутрь дома и понял, почему ее не закрыли; замок был сломан, а никакой щеколды с внутренней стороны не было. Я достал пистолет, одел на него глушитель. Если в доме кто-то есть, то вероятней всего он расположился на втором этаже, сверху удобнее обозревать особняк Ланиных и уж тем более прицеливаться…

Дом был сделан на совесть, деревянная лестница даже не скрипела под моими ногами. Правда, я поднимался по ней на цыпочках. Я прислушивался к тому, что происходит вокруг, но никаких звуков не раздавалось. И все же моя интуиция настойчиво продолжала мне твердить, что я тут не один.

Я находился на втором этаже, передо мной было несколько дверей на выбор: в какую войти? Я понимал, что если лестница, когда я поднимался по ней, вела себя на редкость тихо, то дверь, когда я стану ее открывать, непременно предательски заскрипит. И если я ошибусь комнатой, то все преимущество будет у того или у тех, кто пришел сюда первыми. Но как войти именно туда, куда мне необходимо? Придется вверить свою судьбу его величеству случаю.

Я резко отворил дверь и понял, что не ошибся. У окна стоял человек. Скрип открывающей двери заставил его быстро повернуться и прямо в мою грудь уставился ствол снайперской винтовки. Я выстрелил. Мужчина сделал шаг вперед и повалился на пол. Я осторожно подошел к нему, держа в руке нацеленный на него пистолет. Но незнакомец не шевелился.

В комнате было темно и мне нелегко было определить: жив ли он или убит? Но ни движений, ни хрипов он не издавал. В нескольких метрах от себя я заметил лежащий фонарик, я поднял его и направил луч на лицо мужчины. Мне неоднократно приходилось видеть смерть, и я сразу определил, что она уже пожаловала в этот дом. Глаза мужчины были совершенно неподвижны и смотрели в потолок. Вот только они уже ничего не видели.

Комната была совершенно пустой, негде было даже присесть, и я опустился на пол. Я понимал, что с одной стороны мне удалось предотвратить убийство Ланиной, если, конечно, он собирался убить именно ее, в чем я почти не сомневался, но с другой — убив убийцу, я перерезал ниточку, ведущую к заказчику преступления. Попробуй теперь узнай, кто его нанял?

Я снова приблизился к убитому и стал обыскивать его карманы. Но собранный мною урожай оказался на редкость небогатым, если не считать приличную пачку денег. Но она-то меня интересовала меньше всего. Зато я не обнаружил никаких документов, я извлек самые обычные вещи, от которых было мало толку: зажигалку, расческу, пачку сигарет. Единственная находка, которая имела какую-то ценность, была фотография. Я навел на нее фонарик; на этом снимке убитый мною мужчина обнимал девушку, очень симпатичную, если не сказать красивую. Счастливая парочка сидела на диване, над ними висела какая-то картина. Знать бы, где расположено это уютное гнездышко?

Я подошел к окну и вздрогнул: занавески кабинета были раздвинуты и у самого окна стояла Ланина. Она курила сигарету. Странно, ведь она должна была сейчас находиться в гостиной. Значит, она не послушалась меня. Чтобы ее убить, не обязательно было использовать снайперскую винтовку, меткий стрелок мог бы обойтись и обыкновенной, так хорошо была видна цель. Выходит, если бы я опоздал буквально на пару минут, все было бы уже кончено. И тут я подумал еще об одной детали; киллер после выстрела должен был немедленно покинуть не только место преступления, но и сам поселок. Значит, где-то поблизости должна находиться его машина. Если я сумею ее найти, то смогу приблизиться к личности убийцы. По крайней мере это хоть какой-то след. Но проблема в том, что на улице припарковано немало машин, не все обитатели поселка их убирают на ночь в гараж, что свидетельствует о том, что угонять автомобили тут считается дурным тоном. Скорей всего поиск средства передвижения убитого Придется перенести на утро.

Я еще раз посмотрел на убитого и направился к выходу. Оказавшись на улице, я внимательно осмотрелся, но никого не заметил; в поселке, как обычно, царила полная тишина. Я вышел на улицу тем же путем и быстро зашагал к дому Ланиных.

Перед тем, как войти в кабинет, я постучался.

— Войдите, — услышал я голос Ланиной.

Это я и сделал.

— Я вас искала, где вы пропадали? — спросила она.

— Занимался своей работой.

— И как успешно?

— Вполне.

Она посмотрела на меня, я — на нее.

За тот час, что я ее не видел, она переменилась, былая напряженность исчезла и выглядела она спокойной и уверенной. Я бы даже сказал торжествующей.