Война упущенных возможностей - Макс Гофман

Помимо освобождения Восточной Пруссии, эта битва дала уверенность в том, что и армия Ренненкампфа на долгое время выведена из строя. Ее потери в людях и снаряжении были очень велики. Ей потребовались бы недели, чтобы привести себя в порядок за оборонительной линией Немана и его крепостей. Окончательного поражения Ренненкампф, правда, не потерпел, и, по моему мнению, и не удалось бы ему нанести такового. Двойной охват при данном соотношении сил и характере местности был невозможен. Конечно, следовало бы несколько более бережливо рассчитать силы для фронтального удара, но если бы оба вновь прибывших корпуса были пущены в дело на реке Дейма – как это теперь говорит в своей книге генерал Франсуа, – то фронт был бы недостаточно прочен при двух корпусах на пятьдесят километров. Всякий переход в наступление русских мог бы иметь самые роковые последствия, так как о русских резервных дивизиях, равно как и о вновь прибывших тем временем боеспособных силах, мы в точности совершенно ничего не знали. С другой стороны, наступление тех двух корпусов через излучину реки Дейма должно было встретиться со значительными трудностями.

Если бы это наступление все-таки удалось, то Ренненкампф, наверное, начал бы свое отступление днем раньше, причем атака тех двух корпусов не могла бы ему в этом воспрепятствовать.

Но зато можно, конечно, говорить о том, не полезнее ли было бы направить один корпус для усиления обходного движения правого крыла.

Глава пятая. На помощь австрийцам в Польше

В то время как наша армия сражалась под Танненбергом и у Мазурских озер, дела на западном театре войны и у союзной австрийской армии приняли дурной оборот.

На Западном фронте, после первоначального победоносного наступления германских армий, генералом Бюловым принято было 9 сентября роковое решение отступить.

О событиях на западе мы знали только по слухам; слышно было, что там имела место неудача и что германское наступление задержалось. О причинах штабу нашей армии ничего в точности не сообщалось.

Зато более точные известия дошли до нас о неудачных боях австрийцев в районе Львова и об их отступлении за Сан к Кракову.

Требовалось подать союзнику помощь, на которую он имел право рассчитывать в силу соглашений, заключенных до войны начальниками австрийского и германского генеральных штабов. Поэтому Верховное командование приказало выделить два корпуса и отправить их в Силезию. Они должны были стать ядром новой армии, командующим которой назначен был генерал фон Шуберт, а начальником штаба – генерал Людендорф.

Генерал Людендорф отправился в Силезию, переговорил непосредственно с австрийским Верховным командованием и установил, что выделить два корпуса на помощь союзнику, потерпевшему гораздо более сильное поражение, чем это предполагалось, – недостаточно, что требуются мероприятия гораздо более энергичные: Людендорф предложил использовать для этой цели главные силы 8-й армии под предводительством Гинденбурга.

Предложение генерала Людендорфа было принято. Была сформирована 9-я армия с генералом Гинденбургом и генералом Людендорфом во главе. Часть штаба 8-й армии, в том числе и я, перешла в 9-ю армию. Генерал Шуберт принял командование прочими силами 8-й армии, оставленными для защиты Восточной Пруссии.

Задача оставшейся в Восточной Пруссии армии могла быть, конечно, только оборонительной. Было желательно, чтобы она возможно дольше продержалась впереди германской границы на линии Сувалки – Вильковишки, достигнутой после битвы при Мазурских озерах. Последним приказом старого штаба, переданным лично мной генералу Франсуа в Вильковишки, было: немедленное создание прочно укрепленной позиции впереди германской границы.

В то время генерал Франсуа не очень дорожил укрепленными позициями. Он думал, что приказание удерживать русских от вторжения в Восточную Пруссию легче выполнить путем отдельных наступательных ударов. Приказ об укреплении вышеназванной позиции не был выполнен; продолжены были только работы по укреплению раньше начатой позиции по реке Ангерап.

Относительно использования 9-й армии существовало несколько мнений. Штаб армии намечал сначала наступление из Восточной Пруссии через Сельце. Затем обсуждалось еще наступление от Торна на Варшаву, левым крылом вдоль Вислы.

Удара со стороны Сельце генерал Конрад фон Гецендорф не раз требовал в самом начале войны. Этот вопрос играл роль и в переписке между Мольтке и Гецендорфом перед войной. Генерал Гецендорф много раз указывал на него как на вернейшее средство для поддержки австрийского наступления. Но теперь время было упущено: состояние австрийских войск требовало непосредственной помощи, прямой поддержки «плечом к плечу». Поэтому 9-я армия получила от Верховного командования приказ развернуться около самого Кракова, к северу от него. Штаб армии переведен был в Бейтен.

18 сентября генерал Людендорф отправился в австрийскую главную квартиру в Новый Сандец на совещание с главнокомандующим эрцгерцогом Фридрихом и начальником штаба генералом Гецендорфом о предположенной операции. Положение союзной армии произвело на него дурное впечатление. Очевидно, австрийцы понесли в Львовской битве и во время отступления колоссальные потери – иначе генерал Людендорф не мог себе объяснить тот факт, что главная масса австрийской армии, почти сорок дивизий, нашла для себя достаточно места на западном берегу Вислоки между Карпатами и Вислой. Большая часть молодых кадровых офицеров и немногих сверхсрочных унтер-офицеров погибла. Это была невозместимая потеря. В течение всей войны армия не могла от нее оправиться.

Из рассказов генерала Людендорфа о ходе совещания у меня сложилось убеждение, что, в общем, удалось достигнуть единства в вопросе о скором возобновлении наступления. Решено было усилить 9-ю армию ландверным корпусом Войрша, ранее и так уже ей подчиненным, и 1-й австрийской армией Данкля, которой предстояло возможно скорее перейти на северный берег Вислы.

В книге К. Ф. Новака «Путь к катастрофе», написанной на основании сообщений генерала Гецендорфа, оспаривается достижение такого единства. Генерал Гецендорф будто бы придерживался мнения о необходимости сначала организовать и укрепить общий фронт, а затем постепенно перейти с этого фронта в наступление.

Как я ни уважаю высокие дарования и выдающиеся военные способности генерала Гецендорфа, все-таки я с таким мнением не могу согласиться. Русские преследовали австрийцев до реки Сан со всеми своими силами. Обложив Перемышль и перейдя Сан, русские вели преследование более слабыми силами. Следовало, однако, думать, что для австрийцев это было лишь временным облегчением, вызванным затруднениями в подвозе пополнений у русских.