Наследник - Джейн Кренц

Хонор задумалась:

— Потому что вы велели ему держаться от нее подальше?

— Верно.

— А почему это Грейнджер с такой готовностью исполняет ваши приказы?

— Может быть, потому, что я действую ему на нервы, точно так же, как я действую на нервы вам, — лаконично предположил Конн, когда принесли ее салат из брокколи.

Хонор не обратила внимания на еду. Наклонившись вперед, не сводя с него глаз, она сказала:

— Кони, я заплачу вам сегодня, у меня есть деньги.

— В этом нет необходимости.

Хонор отчаянно замотала головой;

— В этом определенно есть необходимость. Я отдам вам деньги сегодня же вечером.

Он мгновение наблюдал за выражением ее лица, словно принимал какое-то решение. Потом он согласно кивнул:

— Хорошо. Если от этого вы будете чувствовать себя спокойно.

— Непременно!

Он слабо улыбнулся:

— Да, вижу, будете. И я действительно хочу, чтобы вам было спокойно со мной, Хонор.

— Неужели? — удивилась она.

— Это моя основная цель, — ровно заверил он ее.

Хонор пришлось признать, что к концу ужина Конн достиг, по крайней мере, частично, своей цели. Ее чувство настороженности по отношению к нему все еще было очень живо, но его привлекательность действовала на нее почти неотразимо. С его стороны не последовало никаких возражений по поводу того, что она отдаст ему деньги, поэтому он явно не намеревался шантажировать ее этим долгом в любом случае. Его главной целью, очевидно, было защитить ее от необходимости встречаться с Грейнджером лицом к лицу.

Его покровительство смущало Хонор. «Это странная ирония судьбы», — думала она, когда давала ему ключ, чтобы он открыл парадную дверь.

— Не желаете ли выпить бренди, пока я буду выписывать чек? — вежливо предложила она, входя в квартиру.

— Спасибо, с удовольствием, — буркнул Конн, продвигаясь по ее необычно декорированной гостиной. — Просто скажите, где искать. Я возьму сам.

— В том красном лакированном шкафчике у окна.

Он кивнул и пошел по белому ковру. «Он запоминает все подробности», — мимолетно подумала Хонор, когда быстро шла по коридору в свою, спальню, чтобы взять чековую книжку. Как много может прочитать мужчина по деталям дизайна ее гостиной? По всей вероятности, немало.

Как только Хонор вошла в свою спальню в японском стиле, заподозрила что-то неладное. На мгновение она застыла в дверном проеме, с хмурым видом оглядывая каждый уголок комнаты.

Мгновение спустя она покачала головой в раздражении на себя. Все в порядке. Красно- черные, в позолоченной рамке ящики ее туалетного столика задвинуты в точности так, как им и надлежало быть, а ее кровать с вышитым покрывалом безукоризненно опрятна.

Комната казалась визуальной интерпретацией тонкой, искушенной безмятежности. Единственной раздражающей нотой служил телевизор, и он был благоразумно спрятан за складной ширмой.

Хонор закусила нижнюю губу, пытаясь избавиться от ощущения, что в комнате присутствует нечто новое.

Затем, почти презирая себя, она шагнула к стенному шкафу и рывком открыла раздвижные на японский манер двери. Внутри висели на месте ее яркие платья над рядом столь же ярких туфель. Все было так, как должно было быть.

«Ты постепенно превращаешься в нервную старую деву, девочка моя», — язвительно сказала она самой себе. Хонор решительно склонилась над туалетным столиком и выписала чек на пять тысяч долларов. Подписав его, она распрямилась, сознавая, что суеверно боязливый ручеек тревоги все еще пульсирует в ее жилах.

Она проверила все в спальне, не заглянула только под кровать. «Конечно, не нужно поддаваться порыву», — уговаривала она себя.

— О, черт!

Хонор опустилась на колени на белом ковре и заглянула под кровать.

Вкрадчивый голос Конна из дверного проема заставил ее вздрогнуть.

— Разрази меня гром! Я наслышан историями об одиноких дамах, которые дошли до точки, и, не заглянув под кровать, не ложатся спать, но я и представления не имел, что вы — одна из них.

— Я была права сегодня вечером, когда решила, что чувство юмора не входит в число ваших ограниченных талантов, мистер Ландри.

Смущенная, Хонор неловко поднялась на ноги и отвернулась, чтобы взять чек с туалетного столика. Прежде чем передать его Конну, она протянула несколько мгновений, пристально изучая чек, чтобы не встречаться с его насмешливым взглядом.

Но когда Хонор резко развернулась с дерзким отпором, готовым слететь с ее губ, она неожиданно оказалась в объятиях Конна. Он бесшумно пересек белый ковер, подойдя к ней сзади украдкой, словно хищник.

— Конн?

— Нет необходимости заглядывать под вашу постель, Хонор. Я стою здесь.

Застыв в его объятиях, Хонор смотрела как зачарованная, как он наклоняется, чтобы приблизить свои губы к ее. Да, он был здесь, заполняя собой ее красиво обставленную спальню. Все смутные мысли о том, что в ее спальне кто-то побывал, вылетели у нее из головы, когда он овладел ее губами. Поцелуя Конна Ландри, казалось, нельзя было избежать.

Губы Ландри накрыли ее губы, и в этом жесте не было неуверенности или вопроса, как обычно это случалось с другими мужчинами в самом начале отношений. Он овладел ее ртом, словно давно и с нетерпением ожидал этого. Он хотел ее, она безошибочно это угадала. Но ее волновало то, что ее тело отзывалось на его призыв. Это было волнующее, живительное чувство.

Хонор медленно обняла его за шею, когда он разжал ее губы языком. Она чуть вздрогнула, когда его язык проник за барьер се зубов. В ответ он крепче обнял ее за талию. Конн втягивал ее в жар своего тела, крепко прижимая его к себе и мягко принуждая ее почувствовать напряженность его чресел. И продолжал поцелуй.

Хонор, словно во сне, прикрыла ресницы, а ее тело наполнилось сладкой негой в ожидании счастья.

— Хонор, милая, как ты хороша на вкус, — тихо и хрипло простонал Конн, с неохотой отрываясь от ее губ.

Он поцеловал ее в шею, под волной волос, покусывая зубами с утонченной нежностью.

— Пикантно, сладко и сексуально. Я знал, что именно такой ты должна быть на вкус.

В ответ Хонор вцепилась в его плечи, коралловые ногти глубоко погрузились в серую ткань его пиджака. Конн застонал, медленно поднял руки и провел по ее плечам, опускаясь ниже, пока его большие пальцы не оказались как раз под изгибом ее не поддерживаемых лифчиком грудей.

— О, Конн.

— Нам будет хорошо в постели, тебе и мне, — прошептал он с тихим удовлетворением.

Конн слегка коснулся подушечкой своего большого пальца соска одной ее груди и почувствовал, как он ожил под золотисто-желтым шелком.