Единородное Слово. Опыт постижения древнейшей русской веры и истории на основе языка - Светлана Молева

Вместе с тем: «У всех древних славян, как и у прочих народов арийского племени, находим понятие о божественном представителе неба, едином верховном боге, живущем на небесах, властвующем над всеми прочими <…> Верховный небесный бог <…> носил общее всем славянским наречиям имя БОГ» /13/.

Некоторые наиболее независимые в своих работах исследователи подходили к самой сути русской дохристианской веры, указывая на ее особость и отдаленность от представлений и обрядов других, языческих, народов: «…в оригинальной религии древних руссов не было ничего такого, чего мы могли бы стыдиться <…> Это была сильная, внутренне крепко скроенная религия, высокая, красивая <…> в ее основных положениях было много сходства с христианством: единобожие (а не политеизм, как принято думать!), вера в бессмертие души, в загробную жизнь и т. д.

Вместе с тем язычеству руссов были свойственны и особые черты, отличавшие его коренным образом от многих религий. Напр., руссы не считали себя изделием бога, его вещами. Они мыслили себя его потомками. Они – “дажьбо-ви внуци”[34], т. е. внуки Даждь-бога. Поэтому характер взаимоотношений между руссами и богом был совсем иной: они не унижались перед своим пращуром. Они, понимая все его превосходство, вместе с тем сознавали и естественное с ним родство. Это придавало религии совсем особый характер, отсюда и отсутствие у них храмов (напомним, что мы все время будем говорить о восточных руссах!) для умилостивления богов и молитв к ним. Бог был для них всюду, и они обращались к нему прямо и непосредственно» /14/.

Словом, феномен русской веры, предшествовавшей христианству и органически влившейся в русское православие, требует глубокого осмысления.

Признающая Единого Бога, прочно слитая с природой, опоэтизированная народным духом, эта вера не знала ничего из того, что знали и культивировали языческие народы: ни языческих храмов и идолов, ни оргических мистерий и храмовой проституции, ни массовых жертвоприношений животных, ни человеческих жертвоприношений и зловещего ритуального использования крови, – обрядов, через которые так или иначе прошли все варварские племена и все древние цивилизации, Русь не ведала.

Дикое новшество было привнесено в 980 г. вместе с созданием языческого пантеона, с чего и начинается на Руси счет святых-мучеников.

Миф о попытке киевского князя возвести якобы бытовавшее в народе язычество до уровня государственной религии разбивается даже о два только летописных рассказа об изгнании Перуна из Киева и Новгорода Великого. А вот что сообщал по этому поводу М. В. Ломоносов: «Пловуще-го вниз Перуна сельские (новгородские. – С. М.) люди, знавшие, что он недавно наречен был богом, от берегов пхая, говорили: “Уже ты не бог больше; довольно и так мы тебя кормили; поезжай назад в темную адскую пропасть”» /16 (подчеркнуто мной. – С. М.)/[35].

Таким образом, реформой 980 г., имевшей «несколько волюнтаристский (с установкой на синтезирование, носящей оттенок нарочитости) характер» /19/, укрепилась скорее не Русь, а языческие племена, во множестве рассеянные среди нашего народа.

«Забодай тебя Перун», – еще в прошлом веке шутливо пугали русичи своих малолеток. И если в нашей памяти и сохранились эти языческие имена, то мы не знаем, как они связаны с нашей дохристианской верой, и очень слабо осведомлены о том, как они перекликаются с мировой культурой и дохристианскими языческими представлениями других народов, – ибо росам изначально отказано в древности происхождения, в древности рода. [36]

Ну а как же «торжественные клятвы, которые давали древние русские воины-язычники при заключении договоров с греками»? На них столь часто ссылаются исследователи «русского язычества», приводя в подтверждение своей версии перевод цитаты: «Так, в Начальной русской летописи под 945 годом записана присяга, скрепляющая договор русов с греками: “Если же кто-нибудь из князей или людей русских, христиан или нехристиан, нарушит то, что написано в хартии этой, – да будет достоин умереть от своего оружия и да будет проклят от бога и от Перуна за то, что нарушил свою клятву”» /21/.

За произвольно усеченной этой цитатой, кочующей из одной работы в другую, теряется самый дух договора, который говорит о том, что Русь во времена князя Игоря выступает как страна христианская, и в адрес некрещеных ее насельников в оригинале звучит усмешливое замечание: «…и елико их есть не хрещено, да не имуть помощи от Бога, ни от Перуна да не ущитятся щиты своими…» /22/.

Церковный историк начала нашего века Е. Е. Голубинский «пришел к выводу, что во времена княжения Игоря христиане превосходили язычников и количественно, и морально, и в смысле политического веса в государстве» (подчеркнуто мной. – С. М.). Да и другие исследователи признают, что ко временам Владимира I традиция христианства на Руси «насчитывала уже около двух столетий», а основанный княгиней Ольгой Софийский собор был освящен в 952 г. – за треть века до «крещения Руси», о чем сообщается у Татищева (со ссылкой на Иоакимовскую летопись) и в одном из «Апостолов» XVI в. /23/.

Итак, подведем некоторые итоги:

1. Все наиболее ранние источники по славянскому, в том числе восточнославянскому (русскому), язычеству принадлежат авторству иноземцев и, следовательно, обречены на неизбежные в таких случаях неточности, ошибочные представления и выводы и т. п.;

2. Более поздние русские христианские источники, при уже утраченной памяти о вере праотцов (о чем будет сказано дальше), могут нести намеренные искажения, а кроме того, в них не учитывается этническое смешение славян, ассимилировавших многие языческие племена;

3. Наука не располагает ни одним достоверным и достаточно полным внутренним источником (т. е. принадлежащим непосредственно росам), в котором были бы изложены основы русского язычества – обряды, традиции, описан пантеон божеств и т. п. При широкой грамотности росов (подтвержденной раскопками в Великом Новгороде, Пскове, Старой Руссе и др.) и бытовании языческих будто бы обрядов (например, празднования Купалы, Маслены и проч.) вплоть до XX в. такие источники должны были бы сохраниться повсеместно;

4. Наука не располагает также ни одним языческим храмом, ни одним изваянием русских языческих идолов;

5. Не имеется описания ни одного обряда общественного жертвоприношения у росов;

6. Представления о язычестве древних славян (в частности, росов) базируются в основном на материале, связанном с южными и западными (в том числе, балтскими) славянами, причем и здесь не учитывается густая этническая смешанность славян, обусловленная, в первую очередь, их веротерпимостью.

Далее постараемся установить, что:

1. Древнейший русский фольклор и летописи отражают крайнее неприятие росами главнейшего проявления языческого культа – человеческого жертвоприношения;

2. Волюнтаристская языческая реформа 980 г., встретившая сопротивление народа, не может служить доказательством принадлежности росов к язычникам;

3. Очевидно, что и другая общеизвестная дата – 988 г. («крещение Руси») – должна занять в нашей истории более скромное место. Не замеченный даже Византией, этот акт, возможно, следует рассматривать как перекрещивание народа Киева и Новгорода по греческому либо какому-то иному образцу;

4. Оживление язычества на Руси было всегда напрямую связано с религиозной, политической и военной нестабильностью. Так, языческая волна, захлестнувшая Киев после разгрома Хазарии, в результате не только вызвала к жизни указ Владимира Мономаха об изгнании иудеев из русских пределов, но и в конце концов привела к разделению Руси на Киевскую и Владимиро-Суздальскую;

5. Культовые центры древних росов ошибочно трактовать как языческие, «нечистые» места: самое возведение здесь христианских храмов несомненно указывает на преемственность русской дохристианской веры (древлеправо-верия) и обновившего ее христианства;

6. На религиозную преемственность указывает также слияние дохристианских и христианских праздников, обрядов, символики и многое другое;

7. Письменные источники и устная традиция подтверждают, что русская церковь действительно является церковью апостольской, основанной учеником Исуса Христа Андреем Первозванным;

8. Неоспоримым подтверждением глубочайших духовных корней нашего народа является «Слово о законе и Благодати» митрополита Илариона, писанное им «от всея земли нашея» вскоре после «крещения Руси».

Все высказанное здесь как раз и объясняет особость русского православия и устремление русской церкви к независимости и пастырскому водительству в христианском мире.

2. О христианстве Руси

Сколь бы ни отрицалась изначальность русского христианства и сколь бы ни замалчивались и ни подвергались надругательским осмеяниям древние источники, свидетельствующие об этом, русская церковь называет себя первоапостольской – и по праву.