Личная помощница ректора - Анна Одувалова

Дивана у лича не было, кровати — тоже, зато в наличии имелся каменный саркофаг с подушечкой и шелковыми простынями. Вот там я и лежала. Признаться, было удобнее и комфортнее, чем на каменном полу в коридоре, но сам факт заставлял сердце сжиматься, и мне было очень сложно контролировать себя. Я не орала и не бежала лишь потому, что чувствовала слабость, а из саркофага с высокими стенками так просто не выскочишь.

— Вас напугал и в неловкое положение поставил, и меня подловил, — медленно пояснил лич. — Его-то бы я сразу отправил куда подальше с программой, например, в министерство. Я тут, так сказать, на добровольных началах преподаю, денег не получаю, штатной единицей не числюсь, и зачем мне программы писать? А вас отправить к этому тирану без результата не могу, вам и так не посчастливилось у него работать.

— Так, может быть, вас того… — поинтересовалась я. Вид лича уже не вызывал оторопь. Я по-прежнему чувствовала себя не в своей тарелке, но уже не была близка к обмороку.

— Упокоить? — буднично поинтересовался лич.

— Нет-нет! — поспешила я поправиться. — Ни в коем случае! Я другое имела в виду. Трудоустроить.

— Трудоустроить? — Вот как раз это предложение профессора, похоже, поразило до глубины души. — Дорогая моя Мира, а зачем же мне нужны эти лишние телодвижения и хлопоты? Увольте от подобно счастья. Сейчас программы — моя добрая воля. Как только я буду работать официально, они превратятся в унылую обязанность. Нет уж. Мне нравится, как Арион за мной бегает. Согласитесь, у него премерзкий характер, кто-то же должен доставлять ему такие же неприятности, какие он привык доставлять другим. Вы со мной согласны?

— Наверное… — Я осторожно села, все же чувствуя себя очень неловко. Было стыдно, страшно и чуточку противно.

Руки дрожали, ноги — тоже, и, естественно, когда я начала вылезать из саркофага, то зацепилась носком туфли за бортик, рыбкой полетела вперед и вниз, лихорадочно замахала руками, сбила что-то на столе и вцепилась в первое, что попалось под руку, — рукав лича. Удержаться все равно не вышло. И я, увлекая профессора за собой, рухнула на пол. Единственной мыслью было: «Лишь бы не сломать ценного и бесплатного сотрудника академии». К счастью, лич оказался на удивление прочным и даже умудрился изловчиться и не упасть на меня сверху, а устоять на ногах.

— П-п-ростите… — прошептала я с пола и взвыла в голос, когда заметила, что папка с документами, которую я принесла личу, выпала у него из рук на стол. Я, пока падала, задела чернильницу, и теперь на бумагах расплывалось огромное чернильное пятно.

— Вот что за шушель?!

— Ну не совсем чтобы шушель. — Лич посмотрел на меня строго, и я снова едва не рухнула в обморок. Все было не просто плохо, все было ужасно.

— Это мое вечное невезение! — На глаза навернулись слезы.

— Правда, что ли? — уточнил лич, который брезгливо держал двумя пальцами листочки и задумчиво наблюдал, как на пол с них падают жирные чернильные кляксы. — И давно вам так не везет?

— С момента получения диплома! Что бы я ни делала, все получается…

— Как сегодня. Да?

— Обычно еще хуже, — покаялась я.

— Подойдите сюда! — скомандовал лич и выкинул пришедшие в негодность документы в мусорную корзину.

— Мы сможем это восстановить? — тихо простонала я.

— Мы? — На лице лича мелькнуло удивление. — Мы — нет. Это программа по курсу несмертельных проклятий на следующий год, которую ректор подсунул мне в качестве образца. Ее делал аспирант Ариона Демион фон Аррис. Он сможет.

— Неужели из-за меня кому-то придется переделывать работу? — Мне стало плохо. Я ужасная! Отвратительная личная помощница!

— Ему не привыкать. — Лич отмахнулся. — Вы представляете, что такое быть аспирантом у нашего ректора? Демион — смышленый молодой человек, должен был оставить себе копию. Если у него ее нет, он дурак. А дураков надо учить. Подойдите сюда, Мира. Я вас не укушу! Что вы, ей-богу, как студентка-первокурсница!

Я не посмела возражать и осторожно, бочком, приблизилась кличу. Он обошел сзади и положил пахнущие тленом руки мне на плечи. Признаюсь, я закрыла глаза и принялась молиться, чего не делала никогда.

— Перестаньте! — раздраженно отозвался он. — Вы мне мешаете своим навязчивым бормотанием!

— Так я про себя!

— Без разницы. Все равно раздражает.

Я послушно попыталась перестать, но тогда в голову начали лезть самые разные мысли, от которых самой стало тошно. Лич снова не выдержал и посоветовал:

— Уж лучше молитесь, фон не такой беспокойный, хотя и раздражает порядочно.

Решив, что, когда говорю, меньше думаю и, соответственно, меньше нервирую лича, я задала вопрос:

— А что вы, собственно, делаете?

— Ищу проклятие, — как ни в чем не бывало пояснил профессор и продолжил свои манипуляции.

— Проклятие? — удивилась я. — Какое проклятие?

— А это нам с вами расскажет Арион. Он же у нас в академии специалист во всем! — с издевкой резюмировал лич.

Я не поняла, сарказм относится ко мне и ситуации или к персоне ректора.

Профессор бесцеремонно схватил меня за руку и потащил к выходу. Я от этого действа в обморок не рухнула и поэтому возгордилась.

— И все же? — Я не отставала. Практически перешла на бег, чтобы успевать за профессором. — О каком проклятии вы говорите?

— О вашем. Или вы наивно считаете, будто невезучесть имеет естественные причины?

— Хотите сказать, меня прокляли?! — поразилась я настолько искреннее, что лич хмыкнул.

— Странно, что вам самой это в голову не пришло. Неужели всю жизнь не везло?

— Мне всегда очень даже везло, — призналась я. — Иногда даже слишком. Самый простой билет на экзаменах, научный руководитель, к которому хотела попасть. Я думала, мое невезение — это расплата за чрезмерную везучесть раньше.

— Ваше невезение — следствие чьей-то зависти и злобы, — возразил лич. — Признайтесь, много врагов было? Я так понимаю, ваши проблемы начались после выпуска? Кого вы из одногруппников бесили?

— Ну, многих. — Я пожала плечами. — Я легко поступила, легко училась и еще до написания диплома получила первое предложение работы. А у нас коллектив был преимущественно женский и завистливый.

— Что я вам могу сказать, Мира… — Лич развернулся и сверкнул глазами. — Вы влипли. Причем, похоже, очень давно.

— А как мне из этого вылипнуть? — несчастно уточнила я.

— Даже не знаю… найти того, кто наложил проклятие.

— А если это не представляется возможным?

— Ну, тогда вы долго не проживете. Однажды вам на голову упадет кирпич или вы поскользнетесь на вымытом полу. Смерть будет ранней и глупой. Стандартный исход для таких проклятий.