Рай. Бин Фрай! - Владимир Буров

– До такого даже я не смог бы додуматься, – говорит Энигма. – Ведь тогда и евро-то не существовало. Даже в проекте не было.

– В общем, так, – вздохнул Нано, – Кидала – это ты, Энигма, а профессор имеет секретное имя:

– Сим – Волховский. Ведь он воевал вместе с Гайдом. Правда, при штурме Берлина получил ранение в голову, и с тех пор иногда у него едет крыша. Он принимает явно несправедливые решения. Из-за этого гибнут детские души, или им наносятся тяжелые травмы. Но взятием Берлина, и особенно победой при Любани, этот князь заслужил право на ошибку. Как Нина Искренко.

– Но ошибка ошибкой, – продолжал Нано, – а игнорировать ЕГЭ не позволено никому. Ибо:

– Не надо плодить коррупционеров. – Ведь, что такое коррупционер? Это обычный человек, но делающий все не по закону, единому для всех, а:

– По своему личному разумению. – И на примере Сима – Волховского мы видим, как может ошибаться даже человек, сражавшийся вместе с Гайдом в соседнем Тигре.

В хрусталь Ролекса барабань! Прорывается танковый корпус из немецкого тыла на нашу Любань.

– Между прочим, Сим – Волховский командовал теми десятью танками, которые атаковали Любань во второй раз, когда основные силы танкового корпуса под командованием Гайда уже пошли на Берлин.

Глава одиннадцатая

Далее, побег Хо. ПП загримировался под Гайда.

– Дяденька, дай рубль. У меня есть банк.

Кока-кола и свежевыжатые соки. ПП и И.

Далее, побег Хо.

ПП, чтобы его не узнали, загримировался под… под… нет, не могу сказать, потому что это очень секретная информация. Впрочем, для избранных это не секрет. Для них я повторю. Он загримировался под:

– Гайда.

Когда Хо увидел его, то очень испугался. Как будто увидел Тень Отца Гамлета. Так пугается член бюро комсомола на экзамене по экономике, увидев профессора. Ведь он, как всегда, ничего не учил – был на субботнике. Он, конечно, не подставлял плечо под бревно, которое тащил Ле-Нин. Он просто кричал:

– Дяденька, дай рубль.

– Да пошел ты на – слово на х в ослабленном значении – говорил обычно Ле-Нин.

Но неутомимый мальчик опять догонял вождя пролетариата, и опять кричал:

– Дяденька! Ну, что тебе жалко? Дай рубль.

– Иди, малыш, учи уроки. Может, быть, когда-нибудь тебе это пригодится. Кстати, ты где платишь взносы? На Старой Площади, или…

– Не заморачивайтесь, учитель! Я плачу и там, и там.

– Как Иуда?

– Дяденька, ну дай рубль.

– Лучше ты мне дай, – Ле-Нин остановился, внимательно посмотрел на комсомольца, и повторил:

– Давай, давай сюда, что ты там насобирал.

– Не, дяденька, не могу.

– Почему?

– У меня нет денег.

– Что? Я не понял, что?!

– У меня нет денег, – опять повторил Хо.

– Ну, – Ле махнул рукой. И добавил:

– Тогда нам не по пути.

– Но у меня есть банк, – сказал малыш.

– Банк? Банк – это хорошо. Банки мы скоро национализируем.

– Но я всем плачу. Так сказать, и направо, и налево.

– Вот-вот, а может появиться третья сила, которая меньше чем через десять лет возьмет власть в свои руки.

Ты вот всем платишь, – добавил Ле. – Но, всем да не всем.

– Кому я не плачу? – удивился банкир. – Тем, кто в законе?

– Да, верно.

– А кто у нас в законе?

– А ты не знаешь?

– Ну… Тем, кто в законе, я вроде плачу.

– Кому ты, банкир, не платишь дивидендов?

– Кому?

– Народу, – просто сказал вождь мирового пролетариата. – Забыл?

– Забыл. Я думал, это не обязательно.

– Вот и получается, мил человек, что ты стукачок. У меня просишь валюту, а дивидендов народу не платишь. Ведь все платят. А ты нет. Ну, что ты за – слово на х в ослабленном смысле – такой выискался?

– Но я плачу и на Старую Площадь, и… – пытался оправдаться Хо.

Это мгновенно пронеслось во внезапно оцепеневшем мозгу бывшего банкира. Банкира, у которого не было денег, но был свой банк. Это он прочитал в лице Гайда.

После обеда ПП решил посвятить Хо в план побега. Но бывший банкир не появился на рабочем месте. ПП пошел в столовую, где сегодня был суп Харчо, Солянка из осетра, Суп из белых грибов. Заведующей здесь была одна прекрасная дама, которая умела варить супы. Правда, не восемь, как в Кремле, всего три. Но это были такие три, что могли бы заменить все восемь кремлевских. На второе гамбургеры Черного Билла, на третье чай, кофе, квас. Все истинно русские напитки. Свежевыжатые соки здесь тоже были. Но их давали только работникам умственного труда. Ибо только они могли внушить себе, что это не только полезно, но и вкусно. Большинство считало, что соки не только не вкусны, но и сомнительно, что полезны. Ибо:

– Зачем все пьют Кока-колу, если свежевыжатые соки вкуснее и полезнее? – Это риторический вопрос.

ПП взял еще полпорции супа из осетра и два биллгейтсовских гамбургера. И правильно сделал, потому что как раз в это время в столовой появилась И. Он по привычке помахал рукой. Но И только равнодушно кивнула головой и прошла к сверкающей раздаче. Она взяла грибной и два биллге. Ну, и этот свежевыжатый. Так-то она была нормальной, но Синдрома Нины Искренко не удалось избежать и ей. Она совершенно спокойно села за его стол.

– Вы сели за мой стол? – сказал ПП.

– Ну, вы же махали мне рукой. – Она взяла ложку и начала есть суп из белых грибов, которые ее рабы – если вести научный отсчет по системе Лермонтова – собирали около ИТУ. – И да:

– Это не ваш стол, а мой. Я всегда здесь сижу.

– Да? А я думал, вы сели сюда из-за меня.

– Нет, нет, напрасно вы так подумали. Хотя действительно, вы кого-то мне напоминаете. Кого только не могу вспомнить.

– Может быть, этого, как его?

– Кого?

– Ну, этого.

– Прекратите мямлить! Я спрашиваю, кого?

– Вашего бывшего мужа.

– Мужа? Какого именно?

– Пели ведь ваш бывший муж.

– Не думаю.

– Тогда зачем вы дали ему Премию?

– Премию, значит. Не знаю. Это было в прошлой жизни. Вы на него не похожи, – добавила И. Она взяла одного билла с Новозеландской ягнятиной и сделала глоток Кока-колы со льдом. Прошу прощения, у нее же был свежевыжатый морковный сок с сельдереем. – Так вы приехали сюда зачем? Жениться на мне? А! Вы похожи на Гайда, – она даже засмеялась. – А то думаю, думаю, но никак не могу вспомнить.

– Так я и есть он, – сказал ПП.

– Нет, – засмеялась леди, – он сейчас руководит Силиконовой Долиной.

– Нашей? Не знал.

– Нет, не нашей. Американской. Вы что, с Луны свалились. Таких вещей не знаете.

– Не знаю.

– А кто знает?

– Пушкин. Он, как известно, ответил на вопрос:

– Почему не читают русских романов:

– А разве есть русские романы?

– Вы хотите сказать, что русской силиконовой долины не существует? – спросил ПП с недовольным видом.

– Не знаю, может быть и существует, только я об этом ничего не слышала.

– Ну, хорошо, – подумал ПП, – побег опасного преступника научит тебя изучать русскую историю. Ведьма.

– Что вы сказали?

– Надо помнить русскую историю.

– Вы зачем сюда приехали? Зачем устроились на мой завод?

– Ай лав ю, – неожиданно для самого себя сказал ПП.

У леди упала маленькая ложечка на пол, которой она вылавливала вишенки из принесенного ей персонального десерта. Она встала, и, пока ПП поднимал ее ложку, запела:

– Вот кто-то с горочки спустился. Наверно, милый мой идет. На нем защитна гимнастерка. Она с ума меня сведет. На нем погоны золотые, значок:

– Разведка, – на груди. Зачем, зачем сюда приехал…

– Зачем ты сюда приехал фэбээровец несчастный?

ПП, уже успевший поднять десертную ложечку начальника ИТУ, опять упал на колени. Потом он опомнился, гордо поднял голову, и, поднявшись, сказал:

– А при чем тут ФБР? Я из ЦРУ.

– Я так и знала, что здесь что-то не то. Просто так люди работать в тюрьму не приезжают. Попа-л-ся!

ПП понял, что дело зашло слишком далеко. Может запросто сорваться план побега. А значит и будущей счастливой жизни для него. Ведь в результате этого побега он наделся хоть что-то понять в происходящем. Может не получиться. Он ничего не мог придумать.

Далее входят Сор и Пел, с ними Машина с профессиональной кинокамерой. Они представляют ПП.

– Это Билл Ге, – говорит Сор. А Пел добавляет:

– Прибыл на ваш завод для внедрения новой электронной программы для управления и контроля безопасности у нового поколения Даблов.

И осмотрела всю группу иностранцев, потерла виски и предложила устраиваться поудобней.

– Перейдем в профессорский зал, – предложила она.

– Пригласите всю вашу экспедицию, – сказала И.

Считаем: Ад, Ксе, Уп. Ад тоже должен был быть в этой экспедиции, но в последний момент Сид, как начальник охраны, велел ему остаться.

– Почему? – спросил Ад.

– Ты слишком много болтаешь, – сказал Сид, – в такой важной экспедиции, как наша, это может повредить.