Лермонтов в Москве. Эссе - Татьяна Александровна Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ты пел, и в этом есть краю
Один, кто понял песнь твою
Глава II
ЭТО ПИСАЛ ПОДРОСТОК
«Мишель, Мишель, вы плохо кончите».
Предостережение гувернера
«СИДИ В СЕРЕДНИКОВЕ У ОКНА»
В пансионе каникулы начинались только с 1 июля. Но теперь ничто не задерживало Лермонтова в Москве. Среди стихотворений этого времени, написанных в Се-редникове, ощущение весны. Из окна наблюдает поэт разбушевавшуюся грозу: «Ревет гроза, дымятся тучи…» В его творческом воображении возникает темная морская бездна:
Стихий тревожный рой мятется -
И здесь стою недвижим я.
Стихотворение называется «Гроза». На следующей странице коротенький набросок на ту же тему. Но теперь Лермонтов пишет о своем герое в третьем лице:
Гроза шумит в морях с конца в конец.
Корабль летит по воле бурных вод,
Один на нем спокоен лишь пловец,
Чело печать глубоких дум несет…
Не пройдет и трех лет, как набросок из десяти строк превратится в небольшую поэму «Моряк». Герои лирики, драм и поэм юного Лермонтова родственны по духу. Одинокие сильные люди, они бесстрашно борются с враждебными силами природы и общества. С такими героями мы встречаемся уже в творчестве пятнадцатилетнего поэта.
Через одну страницу после описания грозы раскрыт источник впечатлений. «Гляжу в окно…» - так начинается стихотворение «Вечер после дождя». Гроза прошла, небо прояснилось, и у того же окна он любуется закатом.
Как обычно летом, на каникулах, Лермонтов полон московских впечатлений. Этой весной, в марте, увидела свет VII глава «Евгения Онегина». Роман выходил отдельными главами, и в седьмой главе Пушкин достиг небывалого совершенства. Но ни публика, ни критика этого не поняли; это понял Лермонтов. В творчестве юноши мы встретим не один отклик на седьмую главу.
Середниково. Флигель, где была комната М. Ю. Лермонтова.
Фотография Г. Липскерова.
Браня Пушкина за «мелочи», реакционный критик Булгарин нападал на жужжащего жука, которым начинается описание вечера, когда Татьяна приходит в опустевшую усадьбу Онегина. «Вот еще новое действующее лицо на сцену: жук!» - издевался Булгарин. Как бы ему в пику с жука и начинает описание ночного парка юный Лермонтов в стихотворении «Ночь»:
Темно. Все спит.
Лишь только жук ночной,
Жужжа, в долине пролетит порой…
Герой стихотворения юноша с мятущейся, мятежной душой, новый лирический герой Лермонтова, пришедший на смену тому, которого назвал он «певец возвышенный, но юный». В пятнадцать лет человека изобразить трудно, и тут, как в стихотворении «Портрет», снова встречаем модные шаблоны вроде «недвижный взор» или «яд страстей». Но как красноречива обстановка: свеча на столе и тень от фигуры поэта… Эта забытая свеча и эта тень подчеркивают одиночество погруженного в ночные думы мечтателя. Воображение дорисовывает остальное. Лермонтов в комнате один. Он встал и подошел к окну, распахнутому в парк. Тетрадь, сшитая белыми толстыми нитками, как часто сшивал он свои самодельные тетради, раскрыта на только что написанном стихотворении. Мелкие, неровные строчки бегут, загибаясь вниз. Позднее приписал: «Сидя в Середникове у окна». Окно в парк - одно из его любимых мест в доме. Когда затихала жизнь, в окне второго этажа правого бокового флигеля 3 подолгу горела свеча, а на столе лежала громадная тень от фигуры мальчика, склоненного над книгой. Что это за книга?
К одному из стихотворений, написанных в 1830 году, Лермонтов сделал приписку: «прочитав жизнь Байрона (Муром)». Это были дневники Байрона, изданные его другом поэтом Томасом Муром с пространным биографическим комментарием. Книгу давно ждали образованные москвичи, знавшие английский язык. Еще в январе 1830 года «Московский телеграф» сообщал, что книга вышла, а в феврале в том же журнале печатались переводы отрывков из дневников Байрона. И вот уже в 1830 году Лермонтов знаком с книгой, выпущенной в Лондоне. Обратимся к его творческим тетрадям.
В автографе интересующего нас стихотворения рукой Лермонтова поставлена дата «1830», тем же годом его рукой помечена и вся тетрадь в целом. Тетрадь заполнялась в основной своей части в Середникове, о том свидетельствуют также пометы Лермонтова. Но тетрадь беловая. Он переписывал в нее стихотворения, не соблюдая хронологического порядка, но иногда пользовался как черновой. Вдохновение заставало его повсюду, и стихи писал он везде: на первом попавшемся клочке бумаги, на переплете книги, случалось, прямо на столе… Лермонтов работал над своими стихами, составлял рукописные сборники.
Страницы из творческой тетради М. Ю. Лермонтова.
С одним сборником мы уже знакомы. Но есть и другой: сборник избранных стихотворений Лермонтова, написанных за все годы жизни в Москве. Он составил его весной или летом 1832 года, собираясь в Петербург. Стихи переписаны в тетрадь кем-то из друзей. Но отбирал поэт сам из своих старых тетрадей и при этом восстанавливал хронологический порядок.
Найдем в этом сборнике 1832 года стихотворение, которое нас сейчас интересует. Оказывается, Лермонтов расположил его после стихотворения, датированного 16 мая, и перед стихотворением с припиской: «Сидя в Середникове у окна», откуда следует, что оно написано в середине мая, в Середникове.
Том Байрона, с которым, по воспоминаниям одной из гостивших там знакомых, Лермонтов бродил в то лето по парку, и книга, которую читал и перечитывал по ночам у себя в комнате, была одна и та же: дневник Байрона. С нее-то и начинается увлечение Лермонтова английским поэтом. Его дневники - высокий образец художественной прозы. Со страниц книги встал перед гениальным русским подростком обаятельный образ Байрона. Его конфликт с миром, земным и небесным, борьба за свободу мысли, чувства, слова, мечты о вечной идеальной любви, тоска расставанья - все это не могло не захватить юного Лермонтова. Нищий аристократ, красавец калека (Байрон был хромой), владелец старинного родового замка в Шотландии, член палаты лордов, Байрон выступает у себя на родине в защиту тружеников, сталкивается с консервативным английским обществом. Изгнанный из родной страны, принимает участие в борьбе за свободу других народов. Английский лорд становится итальянским карбонарием. Умирает во время греческого восстания в 1824 году, отдав свою жизнь за свободу Греции.
Байрон был идеалом поэта-борца для декабристов. В соединении меча и лиры видели они высший удел поэта. «Пламенным демоном» мысли, «певцом свободы» называл Байрона Пушкин. «Парящий ум, светило века», - писал о нем Рылеев, говоря, что только одни
