Грязная кровь - Наталья Никольская

Когда мы подъехали к бывшему бабушкиному дому, я вдруг почувствовала, как мое сердце начинает учащенно биться. Еще бы – ведь я-то знаю, что где-то здесь спрятаны несметные сокровища. И я должна их найти! Если есть на свете такая болезнь – кладомания – то у меня в этот момент были все ее признаки.

Хотя, если говорить честно, сокровища интересовали меня не в первую очередь. Главное тут было – ощущение тайны, прелесть загадки. Этот особенный, ни с чем не сравнимый трепет придавал жизни новые, гораздо более яркие, чем обычно, краски.

Знакомство с моими новыми хозяевами прошло довольно сухо. Пока Даша подписывала с директрисой очередной договор, я сидела в зале и, стараясь не выдать своего волнения, осматривала помещение.

Если попытаться представить себе этот этаж до евроремонта, то обстановка была вполне фешенебельной по тем временам. Только теперь я начала понимать, что на самом деле потеряла бабушка. И, несмотря на это, сохранила такой заряд жизнелюбия, что и на нас хватало!

Мне предложили тотчас же приступить к работе – двухдневное отсутствие уборки, по мнению Дарьи, привело дом в полное запустение. Я так не считала, разумеется, но возражать не стала.

Надо сказать, что работала я с удовольствием. Мои руки касались стен, которые хранили тайну, пальцы дотрагивались до паркета и я думала, что, может быть, именно на этом месте и хранится клад, стоит лишь разобрать пол и углубиться в перекрытия.

Пока я драила стены и полы, стирала пыль и наводила блеск на полировку, мои уши ловили обрывки хозяйских разговоров. Много мне выяснить не удалось, но для первого дня было вполне достаточно информации. Если ее суммировать, то выходило следующие: Владимир был весьма и весьма богат, но за это ему приходилось расплачиваться недостатком времени – он работал в представительском отделе крупной итальянской косметической фирмы и в его обязанности входили частые поездки в московский головной офис его конторы. Дарья же считала себя домохозяйкой.

Уж и не знаю, какой она была хозяйкой, но что стервой – это точно. Как права была директриса! Как несчастны, должно быть, были мои предшественницы! Сказать, что требования Дарьи Знаменской были завышены – это значит вообще ничего не сказать.

Посудите сами, когда я вымыла полы, моя новая хозяйка не поленилась сварить яйцо и долго водила скорлупой по полу, проверяя, не осядет ли пыль. С таким способом контроля я сталкивалась впервые и, надо сказать, он меня изрядно удивил. Когда же Дарья, проинспектировав наиболее труднодоступные участки, продемонстрировала мне серый налет на яичной скорлупе, ее лицо просто-таки сияло от удовольствия. Пришлось мыть по второму разу.

Надо сказать, что ее тирания распространялась и на мужа. Дарья вела себя так, словно она была неизлечимо больной и причиной этой болезни не в последнюю очередь являлся именно ее муж. Ну просто слова в простоте не скажет! Придирается к любым фразам, к любой интонации! Если Володя говорил серьезно – «ах, это выше моего понимания», если пытался шутить – «не надо обращаться со мной, как с умственно отсталой», и все в таком духе.

Честно слово, я просто поражалась ангельскому терпению Знаменского. Я бы не вынесла с этим злобным существом под одной крышей и пяти минут, если бы у меня не было мощного противовеса – сладкого ощущения тайны и уверенности в том, что клад я найду.

Вечером хозяйка удостоила меня своей беседы. Подробно проинструктировав насчет моих обязанностей и распорядка дня, она не преминула заметить, что многие пытались у нее работать, но обычно народ попадается ленивый и норовить бездельничать вместо того, чтобы честно отрабатывать затраченные на него деньги.

– Надеюсь, вы будете более обязательны, – строго говорила Дарья. – А то я совсем уже разуверилась в людях. Взять хотя бы вашу предшественницу – это вообще был просто кошмар. Мало того, что у нее руки были не тем концом приставлены, так она еще и пыталась учить меня жизни. Представляете? Сама-то сущая пигалица, ей бы в ПТУ над учебниками корпеть, а туда же! В ушах железные сережки, носик такой крысиный, а берется делать замечания по поводу моей одежды! А сама у меня весь гусиный паштет съела без спроса! И к джину прикладывалась!

У меня даже перехватило дыхание – я узнала в этом описании Валентину.

– Да, молодежь сейчас пошла крутая, – сочувственно кивнула я. – Есть такая теория, что во многом поведение человека формируется его именем. Вот, например, вы. Дарья – это звучит так благородно, аристократически. Вы и ведете себя согласно программе, заложенной в вековой памяти этого имени.

– А эту мерзавку звали Валькой, – тут же поймалась на мою удочку Дарья.

Я наплела какую-то чушь про карму имени Валентина, что, мол, не мужское и не женское, значит и характер должен быть неуравновешенный. Но Дарья резко оборвала разговор и дала понять, что на сегодня моя работа закончена и меня ждут завтра с утра.

Перед сном я просто не могла не позвонить бабушке. Когда Евгения Михайловна сняла трубку, я таинственным голосом спросила ее:

– Помнишь про историю, которую ты мне сегодня рассказывала? Так вот, мне кажется, что я смогу тебе помочь. Нет-нет, сейчас ничего сказать не могу, и вообще это секрет. Главное – ты не волнуйся. Клад будет нашим – это я тебе обещаю!

3. ПОЛИНА

Когда на вахте сказали, что меня дожидалась сестра, я лишь недовольно поморщилась.

Ну что там у нее еще стряслось? Опять какие-нибудь проблемы с этой бродяжкой или с бывшим мужем? Боже мой, как все это мелко по сравнению с тем, что я только что узнала! Впрочем, по сравнению со смертью все кажется мелким. Особенно, если умирает хорошо знакомый человек, да еще при таких ужасных обстоятельствах.

Меня сдернули с занятий к телефону и когда я услышала, что вчера ночью после ухода гостей Воротников застрелил жену, а потом выстрелил себе в висок, я долго не могла придти в себя и поверить услышанному.

Ну просто в голове не укладывалось! Я же только что вчера болтала со Светланой у нее в спальне! Мы листали журнал, она рассказывала мне про любовника… Неужели муж все-такие узнал?

И вот я сижу и мрачно курю в холле, а тут еще черт принес клиентку, которую просто так не пошлешь – из богатых, и намерена у меня заниматься шейпингом. Я отправила Ларису в регистратуру и к нашим аналитикам, чтобы те сняли ее параметры и мы потом определили бы по компьютеру наиболее приемлемый блок упражнений.

Но эта тетка сидела и болтала без умолку, думая, очевидно, что так положено при первом знакомстве. За двадцать минут я узнала обо всех ее гастрономических пристрастиях, курсе диет, которые она проходила, наконец, услышала довольно жуткую историю, связанную с чуть вздернутым носиком моей клиентки.

Оказывается, сейчас «такую форму не носят», как она выразилась и Лариса решила обратиться в дорогую клинику на предмет придания ее нюхательному аппарату требуемых очертаний. Ей порекомендовали столичный центр профессора Хейфица, но когда Лариса навела справки, то оказалось, что в этом заведении происходят какие-то странные вещи. Да что там странные – страшные!

– Я прекрасно понимаю, что творится сейчас в бизнесе, но чтобы в клинике вот так запросто убивали медсестер – это уже чересчур! – поведала мне возмущенная Лариса. – Я даже не стала выспрашивать подробности, развернулась и ушла. Разве можно иметь дело с заведением, на которое совершаются налеты!

– Да-да, вокруг творится что-то невообразимое, – вздохнула я, думая о трагедии, которая разыгралась в доме Воротниковых и тут же спохватилась. – Но наш спорткомплекс – место тихое и спокойное. Здесь представить такое просто невозможно.

Уф, наконец-то я осталась одна! Теперь надо попробовать сосредоточиться и решить – что мне делать? А что ты можешь сделать, собственно говоря? Воротниковых не воскресить, а с мотивами преступления должна разбираться милиция, ты-то тут при чем?

Но просто так сидеть сложа руки я не могла. Потрясение от убийства было настолько сильным, что я просто чувствовала, как внутри меня бурлит энергия, которая требует немедленного выплеска.

А что, если позвонить Жоре? Ну уж нет, ни за что! Самой, можно сказать, класть голову в пасть льву! Хотя какой Жора, в сущности, лев? Так, домашнее животное, причем очень пакостливое.

Жора Овсянников – это мой бывший муж. Мы расстались с ним лет восемь назад и с тех пор я старалась не поддерживать с ним никаких контактов. Впрочем, что это я говорю? Расстались? Да я сама его бросила!

Сначала у нас все было как в сладенькой песенке про первую любовь; кстати сказать, я и познакомилась с ним именно в клубе любителей авторской песни, куда меня затащила Ольга. Она до сих пор тусуется среди этой публики, а я с тех пор все эти бренчания под гитару на дух не переношу. Так вот, все началось как в балладе, а закончилось как в пошлом романсе – я поймала Жору в постели в любовнице и указала ему на дверь.