Пока не закончатся звезды - Инма Рубиалес

– Не навсегда. Просто поехал забрать свои вещи. Ему не очень хотелось оставаться здесь после того, как ты растоптала его сердце. – Он достает телефон, чтобы проверить сообщения, как будто этот разговор ему неинтересен. – А ты-то здесь зачем? Разве вы не расстались на веки вечные и все такое?

Мы никогда особенно не ладили, но его резкость ощущается как удар в спину.

– Ты тоже на меня злишься, – констатирую я.

– А как бы ты поступила, если бы я разбил Лизе сердце?

– Убила бы тебя, – отвечаю я не раздумывая.

Эван кивает, как бы говоря: «Вот тебе и ответ».

– Я тоже не люблю, когда обижают моих друзей, – сухо добавляет он. – И уж тем более Лиама. Он этого не заслуживает. Точно не после того, как он месяцами ради тебя из кожи вон лез.

– Я знаю. – Меня захлестывает волна вины. Я сажусь рядом с Эваном и закрываю лицо руками. – Слушай, я знаю, что облажалась. Но ты беспокоишься о Лиаме. И я тоже. Он ушел из моего дома, думая, будто у меня нет к нему никаких чувств, и он как минимум заслуживает знать, что это не так. Мне нужно это исправить, Эван.

– И как ты планировала это сделать?

– Я собиралась поговорить с ним.

– Поговорить? Потрясающе. Гениальная идея. Ты же так хорошо умеешь выражать свои чувства.

– Да пошел ты.

– Я не сказал ничего, что не было бы правдой.

Я смотрю на него, ожидая, что он возьмет свои слова обратно; когда Эван этого не делает, я разочарованно хмыкаю и, насупившись, достаю из сумки свой блокнот. Мне не хочется показывать его Эвану, но я сделаю это, если так смогу убедить его протянуть мне руку помощи. Я открываю блокнот на последней странице и, хотя меня так и подмывает швырнуть его Эвану в голову, просто раздраженно тычу пальцем в разворот.

– Это список, – объясняю я, заметив его недоумение. – Мне трудно открываться перед другими людьми, но Лиам заслуживает того, чтобы я была с ним честна, поэтому я записала все, что хочу ему сказать, чтобы не блокировать себя, если я вдруг начну нервничать. Мне нужно увидеть его как можно скорее. Ты поможешь мне или нет?

В глазах Эвана я читаю удивление и одобрение, и, хотя мне слегка не по себе, я выдерживаю его взгляд, пока не замечаю деталь, которая ранее ускользнула от меня: в конце коридора стоит пара закрытых чемоданов, набитых битком. Поняв, что именно привлекло мое внимание, Эван вздыхает и достает смартфон.

– Через пару часов у меня поезд в Лондон, – говорит он. – Надеюсь, мы еще успеем купить тебе билет.

Я тут же киваю. У меня словно гора с плеч свалилась. Ох, ладно. Это почти три часа в одну сторону. Плюс еще три – если ничего не получится и мне придется вечером отправиться восвояси. Но мне все равно. Все, что я сказала Эвану, – правда. Мне необходимо поговорить с Лиамом сегодня, потому что, если я подожду до завтра, мои страхи могут снова взять верх.

– Спасибо, – искренне отвечаю я.

Я надеялась, что он перестанет вести себя как придурок, но мечтать не вредно.

– Куплю тебе место в другом вагоне.

– Иди к черту.

Однако мы на одной стороне, поэтому, отбросив гордость, я подхожу к нему, чтобы вместе выбрать мне билет.

Лиам

Мишель

Что, черт возьми, ты сказал Максу?

Лондон больше не мой дом.

Сегодня утром, припарковавшись у двухметровых стен, окружающих особняк, я понял, что не чувствую абсолютно ничего. Просто безразличие, которое очень отличается от той пустоты, которая мучила меня последнюю неделю, но мне все равно больно. Человек, уехавший отсюда несколько месяцев назад, совсем не похож на того, кто сейчас лежит на кровати в своей старой комнате.

Я ожидал встретить маму и Адама, как только войду, но их не было дома. Не то чтобы меня это удивило. В последнее время я не следил за маминой карьерой, но уверен, что ее мир не изменился. Она по-прежнему Габриэла Харпер, успешный дизайнер. Пока дело не касается ее репутации, ей все равно, есть я или нет. Разум советует мне убраться отсюда как можно скорее, и все же я здесь, смотрю в потолок в своей комнате, совсем как в детстве, когда я лежал без сна и ждал, пока они вернутся домой.

На улице ночь, но звезд не видно.

Комната практически пуста, так как все свои вещи я отнес в машину раньше: недостающую одежду, видеоигры и даже фотографии, которые хранятся у меня с детства. Большинство из них с Эваном, но есть и несколько с мамой и Адамом. А некоторые – с Максом. Мы знаем друг друга почти с рождения, но никогда не были близки, и наши отношения ухудшились, когда я поссорился Мишель, а он встал на ее сторону.

Однако это не значит, что мы не друзья.

На днях я решил быть с ним откровенным. И, похоже, это имело последствия, поскольку примерно полчаса назад Мишель прислала мне гневное сообщение. Отвечать я не собираюсь. Я не обязан ничего ей объяснять. Мишель сказала мне, что была влюблена в меня, пока встречалась с Максом, и, раз она не захотела ничего ему говорить, я сделал это за нее.

Друзья не вонзают нож в спину.

Я уже собираюсь написать Максу, чтобы спросить, как у него дела, когда внизу хлопает дверь. Я встаю, выхожу из комнаты, спускаюсь по лестнице, а в дом тем временем входит пара. Первой я вижу маму, одетую в один из ее цветочных костюмов, а за ней Адама в пиджаке.

Сначала они даже не замечают моего присутствия.

– Привет, мама, – громко говорю я.

Она удивленно поднимает взгляд. Я пытаюсь найти в ее глазах что-то еще: переживания по поводу моего столь долгого отсутствия, привязанность, ностальгию. Но в них плещется лишь недоумение.

– Лиам, – говорит она, положив сумку на диван; она смотрит на Адама, который пристально изучает меня, – почему ты не предупредил заранее? Когда ты приехал?

– Сегодня утром, – напряженно отвечаю я.

Я продолжаю наблюдать за Адамом, который, сверля меня взглядом, иронично фыркает и качает головой.

– Все, приключения закончились? – В его голосе слышится злорадство, как будто он считает себя лучше меня. – В какие неприятности ты ввязался на этот раз?

Я напрягаюсь еще сильнее. Меня бесит, что он разговаривает со мной так, будто я все еще наивный ребенок, едва начавший карьеру на ютубе. Он уверен, что я нуждаюсь в нем, но это неправда. Я никогда в нем не нуждался.

– Я просто приехал забрать свои вещи, – сухо отвечаю я.

Я передумал; не хочу больше слышать ни слова. Спустившись в прихожую, я направляюсь к двери.

– Что? Куда ты? – удивляется мама.

– Я ухожу.

Не дожидаясь ответа, я собираюсь пойти туда, откуда пришел, но меня останавливает ладонь Адама.

– Что ты творишь? – возмущается он.

– Адам, отпусти меня.

– Ты не уйдешь, пока мы не поговорим.

– Мне нечего тебе сказать. Ты не мой отец.

Моя злость разгорается с новой силой. Я сыт всем этим по горло. И больше так не могу. После той дерьмовой недели, что у меня была, споры с Адамом и матерью доведут меня до предела. Но я пытаюсь вооружиться терпением и вести себя хладнокровно.

– Мне это надоело, – говорю я им твердо, но без грубости. – Вы идете своим путем, а я своим. Так будет лучше.

Мама сглатывает. Думаю, мои слова задели ее, хотя трудно сказать, ведь между нами никогда не существовало никакого «мы». Адам, в свою очередь, просто хмыкает и сжимает переносицу, словно очень устал.

– Если ты еще не заметил, это так не работает. А что касается твоей репутации, то она не…

– Да мне плевать на мою репутацию! – прерываю я его в раздражении. – Я почти ушел с ютуба навсегда, а ты по-прежнему думаешь, что меня волнует только это? Мне плевать, Адам, оставь меня в покое!

– И тебе все равно, как это скажется на окружающих? – нападает он, думая, что нашел мою ахиллесову пяту. – Хочешь испортить репутацию своей матери, как уже испортил репутацию Мишель?

Лучше бы это