Пока мы не встретимся вновь - Джудит Крэнц

— Это ложь! Такого не случится! Если будет война, Франция и Англия разобьют Гитлера. Ты жалкий и отвратительный трус, Бруно. Мне противно, что я твоя родственница. — Дельфина вскочила и направилась к двери. — Почему бы тебе не спуститься вниз и не облачиться в доспехи, которые принадлежали твоим храбрым предкам? Может, это придаст тебе смелости? Но если Гитлер когда-нибудь появится здесь и станет тебя искать, ты найдешь, где спрятаться.

— Фредди, ты собираешься на нью-йоркскую Всемирную выставку? — спросил Гейвин Людвиг в мае 1939 года.

Зайдя в контору в Драй-Спрингсе, он нашел ее там за разборкой счетов.

— У меня не хватит денег на горючее, — ответила Фредди.

Он оглушительно расхохотался. Только Фредди знала, насколько правдивы ее слова. Ей пришлось нанять троих пилотов-тренеров. Все они были мужчины. За всю историю американцы не проявляли такого интереса к пилотированию, как теперь, но никто из них не хотел иметь дела с инструктором-женщиной. Ей удалось сохранить учеников Мака лишь потому, что она пообещала им найти инструктора-мужчину. С тех пор как восемь месяцев назад Мак ушел, ей пришлось нанять еще двух инструкторов и приобрести еще один самолет «Уако Эн энд Си» с двигателем «Джекобс» и дополнительным сиденьем сзади для учебных полетов, а также еще один скоростной самолет для себя. На этом самолете «для тайного бегства с возлюбленным» можно было за одну ночь долететь до Лас-Вегаса и вернуться обратно. Работу «таксистом» Фредди ненавидела, но приходилось этим заниматься, чтобы заработать на жизнь.

Фредди удивлялась, что люди доверяли ей, прося доставить к сроку в церковь, но не хотели учиться у нее летать. Она была одной из семидесяти трех женщин-пилотов гражданской авиации США, но любой мужчина, независимо от того, когда он получил диплом инструктора, устраивал курсантов больше, чем женщина, способная выполнить сотню маневров, которых ему никогда не одолеть. Наверное, они считали, что управляет самолетом тот орган, которого у нее, как у женщины, не было.

Трем мужчинам, которые теоретически работали «на нее», надо было платить за каждый час работы; самолеты требовали ремонта; каждую неделю приходилось платить механику Гейвину; страховка обходилась в огромную сумму; следовало ежемесячно вносить ренту за ангар и контору; горючее стоило дорого, а школа, как думала Фредди, едва окупала себя и ее «Райдер». Периодические полеты в Лас-Вегас помогали ей сводить концы с концами и содержать новый «Уако». Иначе пришлось бы закрыть школу.

Фредди поднялась из-за стола и направилась в ангар, где стояли старые самолеты. Все они, отполированные до блеска, были без малейших следов пыли или ржавчины. Совсем недавно их покрасили, и они выглядели как новенькие: «Кертис» с толкающим винтом выпуска 1910 года; «Фоккер Д.VII»; две машины «Нью-порт-28»; самолет-разведчик «Томас Морзе»; «Гарланд Линкольн ЛФ-1» и самолеты «Стака». «Какого черта не держать лошадей и кабриолеты, — в ярости думала она, постукивая носком ботинка по колесу «Ньюпорта». — Или, например, единорогов?» Может, они принесли бы больше пользы, чем эти старые птицы, которые ни разу не понадобились ни одной студии за весь прошлый год. По мере того как угроза новой войны становилась все отчетливее, спрос на фильмы о мировой войне иссяк. Фредди научилась ремонтировать старые самолеты сама, поскольку не могла оплачивать эту тонкую работу, но при этом не хотела, несмотря на их полную ненужность, чтобы они превратились в груду хлама.

В январе прошлого года появилась богатая компания «Крылья военно-морских сил», которая поставила «Уорнер Бразерз» около четырехсот пятидесяти истребителей и тренировочных самолетов, а также пятьдесят «Пи-Би-Уайт-1» — гигантских летающих лодок «Каталина». Нет, ее старые бедные утки больше никому не нужны. Ее архаическая гордая эскадрилья была так же нужна фильмам 1939 года, как звезды немого кино, а сама Фредди имела так же мало отношения к пилотам военно-морских сил, участвовавших в съемках, проводимых в Пенсаколе, как к Лилиан Гиш. Ее могли пригласить дублером Оливии де Хевиленд, героини фильма, если бы не то обстоятельство, что женщин подпускали к самолету не ближе того расстояния, с которого можно послать ему воздушный поцелуй. Дела Фредди шли из рук вон плохо, и надеяться на то, что они улучшатся, не приходилось. Несмотря на это, у нее оставалась возможность «пойти полетать», но это было дорогое удовольствие, хотя и необходимое!

Едва Фредди охватывала злость сильнее той, которую она испытывала, проверяя свои старые самолеты, она прыгала в свой «Райдер» и устремлялась к горизонту. Фредди летала до тех пор, пока не ощущала, что гнев отступил и она готова встать на твердую землю.

Смириться с отсутствием Мака в первые месяцы после его ухода ей помогала уверенность в том, что наступит то завтра, когда он вернется. Но однажды утром она вдруг поняла, что Мак не появится ни сегодня, ни в ближайшее время. Ее охватила такая ярость, преодолеть которую ей помогла лишь бешеная активность. Эту ярость, поднявшуюся изнутри, невозможно было описать словами. «Как он мог так поступить со мной?» Эта фраза сверлила ей мозг, возвращаясь снова и снова как заклинание. Мысль о Маке стала навязчивой идеей и сводила ее с ума. Эти слова она повторяла с разным чувством: то с безграничной жалостью к себе, то с убийственной ненавистью к мужчине, который бросил ее, оставил одну сражаться с жизнью, лишив возможности на кого-то опереться. «Как он мог так поступить со мной?»

Этот вопрос Фредди не задавала никому, поскольку не могла признаться в том, что он ушел. По его словам, он любил ее так сильно, что должен был оставить… Что бы это ни означало, это было нечестно, думала Фредди, охваченная гневом, который не иссякал и не притуплялся. Что бы это ни означало, это всегда будет нечестно, и Фредди желала теперь одного — чтобы он приполз к ней на коленях. Тогда она сказала бы ему, как глубоко он ее ранил, как обманул ее надежды, как она ненавидит его. После этого она оставила бы его навсегда.

Теперь вечерами, одна, после ужина, Фредди, потягивая виски, погружалась в газеты и журналы по авиации, читая новости до тех пор, пока у нее не начинали слипаться глаза. Она ловила себя на том, что все чаще надеялась когда-нибудь наткнуться в газетах на имя Мака.

Она ни разу не увидела его имени, но стала прекрасно разбираться в том, что происходит в мире. Понятно, что теперь к авиации было приковано всеобщее внимание. Она с восторгом следила за тем, как быстро развивается авиация — и в европейских странах, и в Соединенных Штатах. Главный редактор журнала «Авиэйшн мэгэзин», вернувшись из ознакомительной поездки, поставил Германию и Россию по числу военных самолетов на первое место, Италию на второе, Соединенные Штаты на третье, а Францию на последнее. По качеству самолетов он поставил на первое место Германию и Соединенные Штаты, по производству — снова Германию.