В сердце Антарктики - Эрнест Генри Шеклтон

Западная партия после тяжелых переходов с санями расположилась лагерем у подножья ледника Феррара 4 декабря. У Армитеджа в это время был приступ снежной слепоты. Пристли нашел мох и гриб на прибрежной морене, а также кенит. Люди предвкушали находку яиц большого поморника, которые могли бы служить приятной заменой пеммикану и сухарям, но, по-видимому, птицы еще не начинали нестись, и яиц не нашли.

«На береговых скалах этих морен идет значительное обнажение и вымывание водой, – записывает Пристли в своем дневнике. – Вдоль подошвы льда можно видеть довольно толстый слой осадочных отложений, очень похожий на ряд миниатюрных дельт, которые будут снесены в море, когда вскроется лед. Нанос пыли с морен привел к образованию с их внутренней стороны интересной поверхности на протяжении трех километров. Очевидно, иногда ветры были настолько сильны, что переносили вместе со снегом значительное количество гравия. Наносы снега, содержавшие гравий, растаяли, образовав подрезы у краев более чистых снеговых сугробов. Таким образом, получилась обнаженная поверхность льда с пятнами снеговых сугробов, нависающих со всех сторон».

Партия 5 декабря достигла мыса Масленого, приблизительно в 56 км по прямой линии от нашей зимовки и нашла там маленький склад, оставленный Северной партией на пути к Магнитному полюсу. Профессор Дэвид и его спутники оставили здесь перед уходом письма в банке из-под молока. Оставив на складе привезенные запасы, Армитедж, Пристли и Брокльхёрст отправились обратно на зимовку и прибыли туда в 23 часа 30 минут 7 декабря. 9 декабря они снова выступили на мыс Масленый, взяв с собой припасы на пять недель на три человека, чтобы идти вверх по леднику Феррара и позже попытаться соединиться с Северной партией.

На зимовке оставалось теперь только пять человек – Мёррей, Джойс, Дэй, Марстон и Робертс. Жара антарктического лета достигла высшей точки, сугробы быстро таяли, повсюду слышалось журчание текущей воды. На холме позади дома оставался большой снежный нанос, по которому шла дорога к анемометру Моусона. 1 декабря этот снег подтаял и от него потекло несколько ручейков; на другой день оказалось, что один из них проник под дом и образовал на низкой стороне ямы лужу около 30 см глубиной. Под домом хранилось много ценного, а единственное отверстие – ход в яму – залило. Пришлось выкопать яму с той стороны дома, где грунт был повыше. Джойс влез в нее и провел несколько часов, ползая в помещении высотой немногим больше тридцати сантиметров, спасая ценные ящики с типографским оборудованием и печатными материалами.

В следующие дни жители дома наблюдали пример контраста, свойственного антарктическому климату. Солнце растопило снег, погода стояла просто жаркая, но вода, подтекавшая под дом, куда не могли проникнуть солнечные лучи, и где температура воздуха никогда не поднималась выше 0° F [—17,8° C], замерзала по ночам и уже не оттаивала. Каждый день эта вода добавляла новый слой к скопившемуся под домом льду, который, наконец, почти достиг пола.

После окончательного отбытия Западной партии 9 декабря жизнь на зимовке текла без всяких событий до прибытия «Нимрода». Участники экспедиции, остававшиеся на мысе Ройдс, были заняты сбором яиц большого поморника, обработкой шкур, выполнением обычных научных наблюдений и наблюдениями над поведением пингвинов Адели. Было сделано много снимков, особенно Дэем, пингвинов во всевозможных позах; снимали и другие интересные вещи. Были проведены опыты по фотографированию микроскопических животных, и получен ряд их снимков в естественных условиях.

Возвращение «Нимрода»

Оставив нас 22 февраля на зимовке, «Нимрод» без всяких приключений возвратился в Новую Зеландию. Всю дорогу держался попутный ветер, никаких затруднений со льдами не было и через 12 дней после выхода с мыса Ройдс показались берега Новой Зеландии.

В течение зимы «Нимрод» стоял в Литтелтоне в ожидании, когда настанет время снова отправиться за нами. Судно поставили в док и тщательно отремонтировали. Все результаты той сильной трепки, которую «Нимрод» получил во время нашего плавания, были устранены, и он находился в полной готовности вступить опять в борьбу со льдами.

В конце года запасы были приняты на борт. Предполагалось, что, если не вернется какая-нибудь из санных экспедиций, то одна из партий экспедиции вынуждена будет провести вторую зиму на мысе Ройдс. Возможно, что и сам «Нимрод» окажется затертым во льдах и тоже зазимует. Поэтому на судно взяли достаточное количество припасов, погрузили как можно больше угля. Капитан Ивенс, командовавший пароходом «Куниа», буксировавшим «Нимрод» в антарктические воды, по моему представлению был назначен командиром «Нимрода», так как капитан Ингленд, после прибытия в Новую Зеландию, вынужден был подать в отставку из-за плохого состояния здоровья.

«Нимрод» вышел из Литтелтона 1 декабря 1908 года и свой путь на юг совершал в условиях превосходной погоды. Вечером 3 декабря задул попутный ветер. На судне остановили машину и шли под парусами до 20 декабря уже под 66°30’ ю. ш. и 170°28’ з. д. Впереди виднелся отблеск льдов. Подняли пары, но все же шли до самых льдов под парусами.

Скоро судно оказалось среди мелкого льда и несколько часов пробивалось через него. Затем, встретив тяжелый плавучий лед, оно вошло в него и медленно продвигалось, отыскивая проходы среди льдин. На льду лежало много тюленей, смотревших на судно с обычным выражением добродушного изумления. На следующий день лед оказался более сплоченным. Ход судна на юг замедлился. Команда умудрилась даже по пути убить на льду и освежевать нескольких тюленей-крабоедов. Вечером в тот же день «Нимрод» вышел на чистую воду и в полдень 22 декабря находился под 68°20’ ю. ш. и 175°23’ з. д.[97] Далее он смог идти опять под парусами по свободному ото льда морю Росса. Пояс плавучих льдов был примерно в 100 километров шириной.

26 декабря «Нимрод» достиг 70°42’ ю. ш. и 173°4’ з. д. – той точки, в которой в 1843 году Джеймс Росс видел «сплошной торосистый лед», а мы встречали лишь отдельные плавучие льдины на обширном пространстве свободной воды. При измерении глубины лот не достиг дна на 2880 метров. Таким образом, предположение, будто лед, виденный Россом, стоял на мели, было полностью опровергнуто.

В полдень 27 декабря «Нимрод», продвигаясь в юго-восточном направлении, встретил тяжелый лед под 72°8’ ю. ш. и 173°1′ з. д. Однако к концу дня он получил опять возможность двигаться вперед. В 4 часа следующего дня «Нимрод» снова был на свободной ото льда воде; отблеск льда виднелся только на востоке.

Капитан Ивенс придерживался восточного направления, надеясь увидеть Землю короля Эдуарда VII, но в этом направлении плавучий лед казался сплошным. Поэтому 30 декабря был взят курс на мыс Берд. 1 января 1909 года на горизонте показался вулкан Эребус.