Эндшпиль - Дэн Симмонс

– Слон на слон-2, – скомандовал старик. Сол шагнул назад и вправо и оказался на расстоянии хода коня от Барента. Миллионер задумался над следующим ходом, потом кинул взгляд на старика и улыбнулся.

– Это правда, герр генерал, что вы присутствовали при кончине Гитлера? – спросил он.

Сол широко раскрыл глаза. Это было невероятным нарушением шахматного этикета – обращаться к сопернику в ходе игры.

Но, похоже, Вилли не возражал.

– Да, я был в бункере фюрера в его последние часы, герр Барент. И что из этого?

– Ничего, – задумчиво протянул Барент. – Просто я подумал, не оттуда ли идет ваше пристрастие к “Сумеркам богов”?

Вилли захихикал.

– Фюрер был дешевым позером. 22 апреля.., помню, это было через два дня после дня его рождения.., он решил отправиться на юг и возглавить военные группировки Шернера и Кессельринга, прежде чем падет Берлин. Я убедил его остаться. На следующее утро я вылетел из города на частном самолетике, вместо взлетной полосы используя аллею разрушенного зоопарка. Ваш ход, герр Барент.

Миллионер выждал еще секунд сорок пять и отступил назад по диагонали на клетку слон-4. И вновь оказался рядом с Саттером.

– Слон на ладья-4, – прорычал Вилли. Сол миновал по диагонали две черные клетки и встал позади оберста. Пока он хромал, рана на левой ноге открылась, и теперь он стоял, зажимая ее тканью комбинезона. Он находился так близко от немца, что даже ощущал его запах – такой же острый и приторно-сладкий, каким он представлял себе запах газа “Циклон-Б”.

– Джеймс? – окликнул Барент Джимми Уэйна Саттера, и тот, выйдя из своего транса, сделал шаг вперед и остановился рядом с хозяином на четвертой клетке королевской линии.

Вилли бросил взгляд на Сола и резким движением указал ему на пустой квадрат между Барентом и собой. Сол повиновался.

– Слон на конь-5, – в гробовой тишине объявил Вилли Сол стоял лицом вперед и глядел на бесстрастного агента по имени Свенсон, находившегося в двух клетках от него, ощущая присутствие Барента в двух футах слева от себя и оберста на таком же расстоянии справа. Он подумал, что, наверное, то же самое чувство испытывает человек, очутившийся между двумя огромными кобрами.

Близость оберста подталкивала Сола к тому, чтобы действовать прямо сейчас. Ему надо было всего лишь повернуться и...

Нет. Время еще не подошло.

Сол украдкой посмотрел налево. Барент едва ли не с апатичным видом взирал на группу из четырех забытых пешек в дальней левой части доски. Затем он похлопал Саттера по широкой спине и пробормотал:

– Пешка на король-5.

И телепроповедник перешел на белую клетку.

Сол мгновенно понял, какую угрозу несет Саттер оберсту. Проходная пешка, достигшая последнего ряда, могла быть превращена в любую фигуру. Но пока Саттер стоял всего лишь в пятом ряду. В качестве слона Сол контролировал диагональ, на которой находилась шестая клетка. Однако теперь появилась вероятность, что Солу придется “съесть” Саттера. Какое бы презрение ни испытывал Сол к отвратительному лицемеру, в это мгновение он твердо решил, что никогда не позволит оберсту использовать себя таким образом. Если последует распоряжение убить Саттера – значит, Сол должен будет наброситься на оберста, наплевать, что при этом шансы на успех могут равняться нулю.

Сол закрыл глаза и чуть было не провалился в сон. Сжав левой рукой раненую ногу, он заставил, чтобы немыслимая боль вернула его в бодрствующее состояние. Теперь у него болела правая рука, пальцы едва-едва реагировали, когда он пытался пошевелить ими.

Сол подумал о том, где сейчас Натали. Почему она не может заставить старуху действовать? Мисс Сьюэлл стояла далеко в третьем ряду на линии ферзевой ладьи, как брошенная статуэтка, устремив взгляд в тенистые своды зала.

– Слон на король-3, – скомандовал оберст. Тяжело вздохнув, Сол вернулся на свою прежнюю позицию, заблокировав продвижение Саттера. Он не мог причинить тому никакого вреда, пока черная пешка оставалась на белой клетке. И Саттер не мог сделать Солу ничего плохого, пока они находились лицом друг к другу.

– Король на слон-3, – произнес Барент и отступил назад на одну клетку. Теперь Свенсон оказался слева от него.

– Белый король на конь-4, – протянул Вилли и передвинулся на шаг ближе к Саттеру и Солу.

– И черный король не отстает, – чуть ли не игриво откликнулся Барент. – Король на К4. – Он сделал шаг вперед по диагонали и остановился за Саттером. Фигуры сходились к бою.

С расстояния двух футов Сол смотрел в зеленые глаза преподобного Джимми Уэйна Саттера. В них не было страха, лишь недоумение, всепоглощающее желание понять, что происходит.

Сол понял, что игра вступает в заключительную фазу.

– Король на конь-5, – объявил Вилли, перемещаясь на черную клетку в ряду Барента.

Миллионер выдержал паузу, огляделся и отошел на клетку вправо, в сторону от оберста.

– Герр генерал, не хотите ли прерваться и освежиться? Сейчас почти три ночи. Мы могли бы перекусить и возобновить игру через полчаса.

– Нет! – упрямо сказал Вилли. – Кажется, пятидесятый ход? – Он сделал шаг по направлению к Баренту и перешел на белую клетку по диагонали от Саттера. Священник не пошевелился. – Король на слон-5, – громко сказал оберст.

Барент отвел глаза в сторону.

– Пешка – ладья-4, пожалуйста, – откликнулся он. – Мисс Фуллер, вы не возражаете?

Дрожь пробежала по телу женщины, стоявшей на отдаленной линии ладьи, ее голова повернулась, как заржавевший флюгер.

– Да?

– Передвиньтесь, пожалуйста, вперед на одну клетку, – пояснил Барент. В его голосе прозвучала легкая нотка беспокойства.

– Конечно, сэр. – Мисс Сьюэлл уже собралась сделать шаг, вдруг остановилась и спросила голосом Мелани Фуллер:

– Мистер Барент, а это не ставит под угрозу мою юную даму?

– Конечно же, нет, мэм, – улыбнулся Барент. Мисс Сьюэлл прошлепала своими босыми ногами и остановилась прямо перед Тони Хэродом.

– Благодарю вас, мисс Фуллер, – поклонился Барент.

Вилли ухмыльнулся.

– Слон на слон-2.

Сол перешел по диагонали вправо на клетку назад. Этого хода он не понял.

– Пешка на конь-4, – тут же среагировал Барент. Свенсон бодро сделал два шага вперед – это был его первый ход – единственный раз, когда пешка может ходить через две клетки сразу. Теперь он оказался на одной линии с оберстом.

Вилли тяжело вздохнул и осклабился.

– Вы начинаете нервничать, герр Барент, – промолвил он и посмотрел на Свенсона. Агент не двигался и не предпринимал попыток ни бежать, ни защищаться. Чье-то психологическое давление – оберста или Барента – не оставляло ему ни малейшей возможности действовать по собственной воле. Убийство, совершенное немцем, выглядело не столь патетичным, – Свенсон мгновенно повалился замертво на линию, разделявшую черные и белые клетки.