Современный детектив. Большая антология. Книга 1 - Карстен Дюсс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поручение Бейярда сводилось только к одному — сидеть и внимательно слушать, что говорилось вокруг. Когда они проходили по вестибюлю, направляясь к дворику, она отозвала его в сторону и предупредила о том, что если он заключит сделку, то его застрелят.
Встреча проходила на повышенных тонах и изобиловала угрозами. Общались они, вскоре перейдя на крик, на плохом французском и покинули гостиницу, так и не заключив сделки. Однако уже на парковке он предложил ей постоянную работу.
В ответ она пристально на него посмотрела, а потом отвернулась к окну. Глядя на улицу, она помолчала и наконец объявила:
— Я знаю, кто ты, чем занимаешься и что означает на тебя работать.
— Не торопись, подумай. А завтра мы вернемся к этому вопросу.
На следующее утро он пригласил Андреаса на завтрак и, порасспросив о Ванессе, удивился, узнав, что их связь выходила далеко за пределы юношеского увлечения, хотя именно так ее воспринимали родители Папандопулоса.
— Она твоего возраста? — спросил Бейярд.
Андреас смущенно поднял глаза:
— Моложе.
— Сколько ей? Шестнадцать? Семнадцать?
— Четырнадцать.
Бейярд присвистнул.
— А ее родители? Они знают?
— Знают. Она от них не скрывает. Иногда мне кажется, что она меня использует, чтобы досадить им. А мне что? Я не против. — Он застенчиво улыбнулся. — Она пригласила меня к себе домой на Рождество, чтобы познакомить с ними, и, клянусь, устроила ночью самый шумный и дикий секс в моей жизни. И все это в шести дюймах от родителей, как бы дремавших за стенкой. В общем, они точно знают.
— И им все равно?
— Конечно, нет! Но что они могут сделать?
— Отправить домой! К родственникам! Урезать в деньгах!
— Она отказывается возвращаться домой, уже сейчас живет у друзей семьи, и даже если ее ограничат в деньгах, она найдет способ их раздобыть. — Андреас пожал плечами. — Так что отец ей не перечит. Думаю, что это психологический шантаж.
Бейярд повторил свое предложение за обедом. В случае согласия он обещал оплатить все ее текущие расходы, профинансировать любой курс заочного обучения на выбор и начислять на ее счет процент от каждой сделки. Она не ответила сразу, обещала подумать и предложила встретиться на следующий день. Когда он явился, то выяснилось, что ее уже нет на Криби.
Ему потребовалось несколько дней, чтобы разыскать ее в Дуале. Она не стала извиняться, а просто объявила, что согласна стать его партнером, если будет увеличен ее процент. Когда он отказался, она просто пожала плечами, и ему ничего не оставалось, кроме как уступить.
Он перевез ее в свой дом на пляже и показал, что и как надо делать. Они редко виделись, если работы не было. В остальных случаях она постоянно находилась рядом, играя роль молчаливого партнера, с поразительной способностью все подмечающего, и переводчика, чьи услуги стоили намного дороже причитающейся ей доли прибыли.
Позже, когда напряжение, вызванное заключенной между ними сделкой, осталось позади, а деньги были надежно спрятаны, они обычно засиживались до глубокой ночи, разговаривая и выпивая. Он научил ее играть в шахматы, а она не переставала его удивлять своими наблюдениями в самых разных сферах. Он научил ее разбираться в хороших винах и ценить их вкус, приобщил к классической музыке, а она рассказывала ему местные легенды и устраивала богословские диспуты. Очень часто их беседы были чисто философскими по своей тематике.
Спустя почти год он узнал, что она все подстроила, а за несколько месяцев до их встречи тщательно изучила его характер и образ жизни. Она собрала информацию, представлявшую откровение для него самого, все проанализировала, выяснила его сильные и слабые стороны и действительно использовала Андреаса — но вовсе не для того, чтобы досадить родителям, а чтобы он познакомил ее с Бейярдом. Зная, что братья наверняка станут болтать, она намеренно рассказывала им то, что считала полезным и способным вызвать его интерес. Она знала, что настанет день, когда он явится на нее посмотреть, и соорудила для него соответствующую приманку. В результате она получила именно то, к чему стремилась: независимость и деньги.
Он от души повеселился: ему даже было приятно, что его, такого прожженного аналитика и стратега, так ловко провели и использовали. Но с той самой ночи он стал относиться к ней иначе — как к равной. Именно тогда он понял, что она уже не была той нескладной девчонкой, которую он привел когда-то в свой дом. Из неуклюжего подростка она превратилась в весьма привлекательную женщину, и вместе с осознанием этого к нему пришло желание обладать ею. Но понял он это позже. Тогда ему просто хотелось переспать с ней и стать хозяином ее души и тела.
Она устроилась на кушетке, укрывшись тонким одеялом, из-под которого выглядывали длинные ноги. Он опустился рядом на колени, наблюдая, как она спит, и ощущая щекой тепло ее дыхания. Ему было ясно, что и ей приходится переживать подобные чувства. Он протянул руку, чтобы прикоснуться к ней, но тут же отдернул. Это было волевым и продуманным решением. Оно не имело ничего общего с нормами добра или морали: он жил по своим правилам и получал то, что ему было нужно, не задумываясь, насколько это жестоко или неэтично, потому что подобные категории не имели для него никакого значения. Он был просто объективной реальностью, лишенной каких-либо претензий, и не нуждался в оправданиях. Вся его жизнь была удивительным сплавом варварства и культуры. До сих пор он никогда не отказывал себе ни в чем ради какой-то абстрактной альтернативы. И если бы он только знал, какую боль ему принесет решение поступить не так, как он привык, отнесся бы ко всему более серьезно.
Со временем базирование на Криби стало не совсем удобным. Он обустроился в уединенном месте, имевшем выход и на сушу, и к морю. Но этого было недостаточно. Ему нужно было обосноваться там, где он оказался бы вне контроля, и потому он перебрался в Экваториальную Гвинею. Рио-Муни — континентальная часть страны — располагался к югу от камерунской границы, и до острова Биоко можно было добраться достаточно быстро — все зависело от мощности двигателя катера. Удобство заключалось и в том, что место находилось примерно посередине между Либревилем и Дуалой, а поскольку Экваториальная Гвинея была в весьма бедственном положении и не могла содержать ВМС или береговую охрану, риск напороться на власти при перевозке груза был сведен практически к минимуму. В том,
