Северное море (СИ) - Хокка Юлия

— Чудесно! Но зачем номер? Парни не против, чтобы ты осталась у нас.

— Ну, буду я еще молодежь смущать!

— Смотри, как хочешь.

— Но с ребятами всё равно меня познакомишь! Должна же я знать, с кем живет моя дочь?

— Конечно, мам, — я улыбнулась.

— Как ты? Как настроение?

— Да всё в порядке, скоро пойду пить кофе со старым знакомым. Ты все данные по рейсу пришли, пожалуйста, чтобы я могла тебя встретить, хорошо?

— Да, разумеется. Ну ладно, не буду тебя отвлекать, потом обязательно всё мне расскажешь!

— Хорошо, конечно.

— Ну всё, тогда до встречи.

— Пока, мам.

— Bye-bye, — произнесла мама с американским акцентом.

Нажав на сброс звонка, я задумчиво уставилась на телефон. Несмотря на радость от скорого приезда мамы, душу терзало какое-то странное чувство, похожее на тоску по чему-то давнему, давно забытому. Может, по детству?

Мне всегда хотелось быть похожей на маму, быть такой же веселой, уверенной в себе, немного безрассудной и отходчивой. Но, на самом деле, мы оказались слишком разными, хотя ладили отлично.

Все свои лучшие годы мама потратила сначала на первого мужа – моего отца, а потом на единственного ребенка, но уже став взрослее, я ясно видела, что, хоть она и вкладывается в меня полностью, отдает всю себя без остатка, мечтает-то о другом.

Может, порой мне и не хватало мамы после её отъезда, не хватало тепла, любви и заботы, в которых я купалась в детстве, не хватало самого близкого и самого родного человека рядом, но я абсолютно точно была счастлива и спокойна за неё. Ведь так здорово и радостно осознавать, что тот, кого ты любишь, действительно доволен своей жизнью и живет так, как всегда мечтал.

Раньше я часто вспоминала своё детство, себя маленькую, и это навевало грусть. Хотелось вернуть тот прежний яркий взгляд на мир, ощущение происходящих вокруг чудес, веру в волшебство и в свое счастливое будущее. Вернуть радость от получения новых игрушек, интерес и увлеченность к играм с ними, беззаботность. Хотелось снова ездить с мамой в кино на мультики, плескаться в ванной с резиновым дельфинчиком, звать родителей, когда приснился кошмар. Просто подходить к маме, говорить, что мне грустно, и просить обнять. А ведь мамины объятия и правда решали тогда почти все проблемы.

Еще я чувствовала вину и стыд перед маленькой собой, ведь я так и не стала тем, кем она хотела стать, не смогла дать ей ту жизнь, которой она хотела жить…

Но вот только возраст тоски по детству я теперь тоже переросла, и больше не думала о том, что хочу вернуть прошлое, а думала, как бы правильней обойтись с настоящим, чтобы будущее стало более счастливым, более радостным и наполненным. Когда в детстве меня оставляли на даче у бабушки, приезда мамы я ждала с замиранием сердца и минуты до её автобуса считала, а теперь?.. Теперь сложно сказать. Мне очень хотелось увидеться и поболтать с ней, но в помощи и поддержке я больше не нуждалась, потому что научилась жить сама, научилась справляться со всем самостоятельно, а вот приходить за объятиями, когда грустно – напротив, разучилась.

Злилась ли я в глубине души, что мама оставила меня в одну в пятнадцать лет и улетела в другую страну? Повторяла много раз и повторю снова: нет, не злилась.

Вынырнув из своих размышлений, я нажала на экран мобильного и глянула на время, до встречи с Ильёй оставалось два часа. По-хорошему, уже пора было потихоньку выходить, но взгляд снова скользнул к фотографии, зажатой между большим и указательным пальцем. Черноволосый красавец на фоне Финского залива. Моё Северное море.

Переезжая от отца в съемную квартиру, книги я собой не перевозила, только парочку, так как свободного места и так было немного. Потом их прочитывала, привозила обратно, а со своих полок брала еще несколько новых. Книжка про мышонка с фотографией Юлия внутри тоже всё это время оставалась дома, впрочем, как и камушек из залива и куколка из Порвоо. В новое жильё вместе со мной переехал только плюшевый щенок по кличке Стеллан. Забыла ли я случайно про эти вещи? Нет. Решила забыть целенаправленно? Да. Просто попыталась начать новую жизнь, запрятав воспоминания подальше, чтобы не рвать душу. Помогло? Нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но сегодня, перед встречей с Дровосеком, я захотела всё же приехать и забрать подарки Юлия. Точнее, даже не захотела, а прям острую необходимость почувствовала, причем сиюминутную.

Опустив книжку в сумку, я положила куколку и камушек в косметичку, а фотографию засунула в обложку паспорта. Возникло странное чувство восстановления целостности, должно быть, ложное.

Закрывая дверь квартиры, я почувствовала вибрацию в кармане джинсов и, вытащив оттуда телефон, увидела сообщение от Ильи.

Илья: Привет, у меня отменилась встреча, так что приеду пораньше. Буду ждать тебя за столиком в ресторане, как и договаривались.

Засовывая одной рукой ключи в сумку, другой я быстро набрала ответ.

Николь: Привет, хорошо, постараюсь побыстрее.

Илья: Не торопись.

Уже проехав на метро половину станций, я осознала, что забыла включить музыку в наушниках, и все это время они были просто так вставлены в уши. Из груди вырвался тяжелый вздох. С каждой минутой волнение нарастало чуть ли не в геометрической прогрессии, руки дрожали, ладошки потели. Сделав глубокий вдох, я прикрыла глаза. Слишком странно, слишком глупо и нелогично было так сильно нервничать из-за Ильи. Пальцы скользнули к татуировке на моём запястье и погладили надпись – теперь это стало классическим действием в тревожные моменты.

Подойдя ко входу в ресторан, я остановилась в нерешительности, и полезла в сумку за зеркальцем, дабы в очередной раз удостовериться, что с моим внешним видом всё в порядке. Взбив пряди волос пальцами, я вновь уставилась на деревянную дверь. Сердце глухо билось в груди.

«Прекрати, это глупо. Обычный разговор со старым другом. Прекрати эту ерунду», — одернула я себя, и наконец зашла внутрь.

Сложно сказать, что именно вызывало волнение. Непосредственно встреча с Ильёй? Возможно. Страх, что накроют воспоминания и эмоции, и снова будет невыносимо больно, тяжело и плохо? Вероятно. И то, и другое? Скорее всего.

В заведении негромко играла музыка без слов, приглушенный свет добавлял интимности и романтичности обстановке, чувствовался приятный аромат жареного мяса. Людей вокруг было немного, но все они выглядели весьма недурно, даже стало неловко за свой абсолютно обычный и повседневный внешний вид. Девушка в брючном костюме с идеальным ровным пучком из черных волос проводила меня к самому дальнему столику, где уже сидел Дровосек. Улыбнувшись, он встал со своего места и, невесомо положив широкую ладонь мне на лопатки, чуть заметно наклонился вперед, имитируя объятия. От Ильи по-прежнему пахло салоном дорого автомобиля, черным перцем и холодной силой, да и внешне он не изменился, разве что морщинки стали чуть глубже, а борода немного длиннее.

Сначала всё шло мирно, безобидно и довольно обыденно. Мы заказали несколько блюд и чай, пока ждали еду – делились новостями, не углубляясь в детали, а за ужином поддерживали легкую светскую беседу. Волнение немного спало, зато накал ожидания в воздухе мешал дышать полной грудью, все мышцы в теле оставались напряженными и отказывались расслабляться до тех пор, пока Илья не озвучит реальную причину, по которой эта встреча и была назначена. Буквально всё время в голове крутились мысли с возможными вариантами того, что мужчина хотел мне сказать. Правда, одну из них я отгоняла. Юлий не жив. И не стоило надеяться.

— Ты прекрасно выглядишь. Стала даже еще краше, хотя, казалось бы, куда уже очаровательней? — мягко произнес Дровосек, отодвинув тарелку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я слегка съежилась под его внимательным взглядом, а на щечках тут же возник румянец.

— Спасибо, Илья. Ты тоже отлично выглядишь, молодец, что держишь себя в форме.

— Благодарю, Николь. Спортзал три раза в неделю, плюс пробежки, да и с пивом завязал.

— Заслуживает уважения.

Он кивнул. Я сделала глоток чая, пытаясь решиться и задать волнующий вопрос о цели этого ужина, однако Дровосек меня опередил.