Агнец - Александра Чацкая

Я вздохнула. Вполне вероятно, что он мог и не сказать.

– Новые лекарства помогают? – спросила я.

– Да, – ответила Джун. – Но что если они перестанут помогать?

– Пропишут новые, – сказала я.

– А если и они перестанут действовать? – продолжила она.

Реальность давила на меня. Я почувствовала раздражение.

– Джун, что тебе дадут эти мысли? Разве ты найдёшь ответ? А что если завтра меня собьёт машина? Что если я отравлюсь? Что если какой-нибудь ненормальные убьёт меня прямо на улице? Что дают эти мысли, кроме негатива? – нервно спросила я и откинулась на спинку стула. – Неизвестность всегда пугает!

– Прости, – сказала Джун, опустив голову.

– Не нужно извиняться. Ты ни в чём не виновата! – воскликнула я. – Это ты меня прости, – добавила я, уже спокойнее. – Бояться это нормально. Я тоже кое-чего боюсь. Мне хочется не думать о плохом, но негативные мысли сами лезут в голову.

– Я тоже хотела бы избавиться от них – ответила Джун. – Твои негативные мысли связаны с отцом? – спросила она.

– Да, – ответила я. – Он не такой человек, каким я его представляла. Но мне всё равно хочется, думать, что он был хорошим. Мне бы хотелось, чтобы все его действия были во благо. Мой самый большой страх, узнать, что это не так.

– Я думаю, он был хорошим человеком, – улыбнулась Джун.

– Я не уверена в этом, – сказала я.

Мне вспомнилось, что сказал Вил. Я давно готовилась к худшему. Мне всегда хотелось быть готовой к плохим новостям, но я даже не предполагала, что мой отец может быть создателем проекта Агнец.

– Он занимался научной деятельностью и работал на ПНОА, – задумчиво сказала я. – Я не могу понять, кем он был. Солдатом, переводчиком или ученым? Кем ещё он был?

– Твой отец был очень умным, – сказала Джун, удивляясь.

– Лучше бы он был человеком, не имеющим отношения ни к каким организациям. Лучше бы он был обычным охранником, воспитывал ребенка и наслаждался жизнью, а не занимался всеми этими проектами, – сказала я. – Чем глупее человек, тем он счастливей!

– Это потому что он сам не понимает, что туп, поэтому и счастлив, – сказала Джун.

– Разве это не прекрасно? – усмехнулась я.

– Не хотелось бы мне такого счастья! – улыбнулась Джун. – Джек не рассказывал тебе об эксперименте №34? – внезапно спросила она.

Я напряглась и отрицательно замотала головой. Джун стала рассказывать мне о нём. Это был тот самый эксперимент, который проводили над Джун и её братом. В нём участвовало 28 детей. Одни были сиротами, а другие были проданы бедными родителями за большую сумму денег. Возраст детей колебался от 1 года до 10 лет. Целью эксперимента было изучение агния на тело и мозг детей. В ходе опытов сознание детей под воздействием агния менялось. Дети определенное количество времени подвергались воздействию металла. С каждым разом время воздействия увеличивалось. Умственные способности детей превосходили все ожидания, но так же у некоторых детей стали проявляться психические отклонения, гиперактивность, агрессивность, припадки и истерики. Жак Ланнер в 2 года мог ходить, бегать, разговаривать, читать, писать и считать. Его интеллектуальный интеллект был на уровне пятиклассника, а эмоцианальный интеллект был наоборот недоразвит. Джек нашёл документы, в которых было указано, что ребенок умер от инсульта. Я с ужасом слушала рассказ Джун. Ей с трудом давались слова. Мне хотелось остановить её, но я не сделала это, давая ей договорить. Вживление обработанного агния в тело детей не принесло ожидаемого результата. Практически у всех детей агний не прижился и они умерли. Оставшимся детям это не принесло ничего, кроме страданий, а в последствие смерти. Джун повезло. Она не умерла и не стала инвалидом. Кроме Джун остались живы ещё три ребенка. Один из них был полностью парализован, другой страдал тяжелым психическим заболеванием. Излечить их от болезней было невозможно.

– Человек что придумал этот эксперимент, умер от старости, – Джун зло усмехнулась. – Представляешь?! От старости! Если ад существует, то его место там! Пусть он испытывает мучения, целую вечность, крутясь во всех кругах ада!

– Дядя, рассказывал тебе про ученых, что участвовали в этом эксперименте? – спросила я.

– Они все мертвы. Их убили, – ответила Джун. – И мне их нисколько не жалко! Я бы отомстила им! Сделала бы с ними тоже, что и они сделали с нами!

Я промолчала. Джун гневно сжимала стакан, вскоре её пальцы ослабили хватку.

– Это бы ничего не изменило, – тихо сказала она.

– Если хочешь, поплачь, – предложила я. – Не стоит скрывать плохие эмоции в себе.

Джун молчала. Она подлила сок в наши стаканы. Пирог не лез в горло. Я думала о том, почему дядя не рассказал мне об этом. Он не хотел, чтобы я переживала? Он боялся, что мне станет плохо? Последнее время Джек был поглощен своими мыслями. Может быть, он просто забыл?

– Если бы не успокоительные лекарства я бы свихнулась, – нарушила молчание Джун.

– Действительно, до этого недалеко, – согласилась я.

Мы вновь замолчали, пережевывая пирог.

– Ты доверяешь Лидии? – спросила Джун.

– Да. А ты? – поинтересовалась я.

– Я думаю, стоит ли ей рассказывать о себе или нет, – ответила Джун. – Ну, ты понимаешь, о чем я.

– Это только тебе решать и больше никому, – сказала я.

Мы съели весь пирог, выпели весь сок и посмотрели детский мультфильм. После Джун ушла к себе в общежитие, а я продолжила сидеть возле телевизора. Ночью мне не спалось. Я ворочалась с боку на бок. В голову закралась мысль о прогулке, но дядя строго запретил мне выходить из дома ночью. Я не выдержала, скинула одеяло и переоделась. Я вышла из квартиры и залезла по лестнице на крышу дома. Паутина запуталась между пальцами. Я скинула паучьи нити с рук и прошлась по крыше. Я подошла к кирпичному парапету и, облокотившись на него руками, аккуратно посмотрела вниз. На улице не было ни души. Я смотрела на землю и думала о своей жизни. Я взглянула наверх. С крыши был прекрасный вид на ночное небо. Хотелось бы парить над ночным городом и наблюдать за его жителями, а потом взлететь выше и улететь к звездам, что так загадочно сияют на небесах. Мне хотелось чувствовать себя легко и непринужденно, освободиться от всех забот и плохих мыслей. Я хотела парить над головами смотрящих себе под ноги людей. Улыбка