Гонец из прошлого (Посыльный серой стаи - 1) - С Задонский

- Неужели в Германию?

- Да, в Германию, а точнее, в Мюнхен, в Генеральное консульство, на должность вице-консула. Поэтому поедете в ФРГ только после него, а заодно и определите все его связи. И если он поехал туда по указанию Трофимова, а я в этом почти не сомневаюсь, то Михайлов и его люди окажутся в нашем деле невольными помощниками. Так что, Вадим Олегович, - подвел итог Суздальский, - у вас ещё есть время и с делами здесь, в столице, разобраться, и к предстоящей операции подготовиться.

Глава 116

В здание Павелецкого вокзала Кононенко, Малышонок и Виктория вбежали, когда по громкоговорителю объявили, что посадка на скорый поезд "Москва Махачкала" заканчивается. На лестнице, ведущей в зал ожидания пассажиров дальнего следования, они нос к носу столкнулись с Ткачуком. Он обрадовался этой встрече, крепко пожал руки оперативникам и галантно поцеловал руку девушке.

- Кирилл уже пошел на посадку, - сообщил Ткачук, поняв, что вся троица прибыла на вокзал на проводы друга. - Удостоверение-то у тебя, Василий, обратился он к Конону, - не забрали еще?

- Нет. Пока при мне, но начальство уже несколько раз напоминало об этом и даже предупредило, чтобы я не вздумал "нечаянно" его потерять, горько усмехнулся капитан.

- Не буду тебя учить, Василий, но с начальством не шути. Кирилл, должно быть, уже в вагоне обустраивается. Торопись, если хочешь успеть с ним поговорить!

Капитан подал знак лейтенанту, и тот вместе с девушкой направился в линейное отделение милиции. Он должен был договориться с начальником дежурной смены, чтобы, на всякий случай, задержали отправку поезда, если беседа Конона и Трика затянется.

- Петр Владимирович! Пойдемте вместе с нами. Мы кое-что раскопали в ЗАГСе по месту жительства Калашникова. Вам это будет интересно.

- А девушку прямо из ЗАГСа увели, пинкертоны? - пошутил Ткачук.

- Конечно, из ЗАГСа. А после того как переговорим с Киром, я её вместе с Малышом туда же и отправлю, - давая понять, что в его словах имеется двойной смысл, ответил Кононенко.

- Правильно, давно пора. А с Квасовым мы уже попрощались, второй раз как-то неловко, - посетовал следователь.

- Неловко, Петр Владимирович... - не докончил общеизвестную фразу капитан. - А здесь интересные детали открылись. Да так, что следствие в совершенно другую сторону нужно поворачивать. Но вести его должны уже не мы, а совсем другая организация. С другой стороны, эта организация так завязла, что...

Следователь понял недосказанное Кононенко и повернул обратно к вокзальному перрону.

...Квасов уже разложил вещи и познакомился с семейством из Дагестана, которое гостило в столице у своих родственников. Старик со старухой и маленькой внучкой были несколько обеспокоены поездкой, так как обстановка на Кавказе вынудила проверять все пассажирские поезда, следующие в этом направлении.

Старикам было чего бояться: они везли с собой множество больших и маленьких коробок и, что больше всего удивило Кирилла, несколько рулонов с коврами, хотя, по мнению майора, в Дагестане можно было найти ковры и получше. "Но если это подарки от родственников, - размышлял Трика, - то, как у нас говорят, дареному коню в зубы не смотрят".

Из репродуктора прозвучало объявление о том, что посадка на его поезд заканчивается, и тут он увидел мечущегося вдоль поезда Малышонка. Он держал за руку незнакомую Квасову девушку, которая с трудом поспевала за ним.

Майор Квасов, чтобы не смущать попутчиков, быстро вышел на перрон и, махнув лейтенанту рукой, оттащил его к следующему вагону, чтобы соседи по купе не видели их прощания и не приставали в дороге с расспросами.

Запыхавшийся Малыш ещё минуту восстанавливал дыхание, затем скороговоркой выпалил:

- Это Вика, - коротко представил он девушку, - капитан и Петр Владимирович подойдут с минуты на минуту. Я с Викой отлучусь на секунду, переговорить с начальником дежурной смены, чтобы в случае чего задержали отправление поезда.

- Так ведь я только что... - майор хотел сказать Малышу, что уже попрощался с Ткачуком, но того и след простыл - только вдалеке между спешащими на посадку пассажирами мелькнула темно-синяя куртка лейтенанта, который крепко держал за руку Вику, словно боясь её потерять.

"Странное дело! Если Ткачук вернулся, то Кононенко смог его заинтересовать чем-то очень выдающимся, - обдумывал положение Трика. - Я вроде бы уже не у дел, но, интересно, что же моя команда сумела раскопать?"

Кирилл увидел спешащих Кононенко и Ткачука и бросил взгляд на часы до отправления поезда оставалось десять минут.

- Вот видишь, - начал Петр Владимирович, - опять встретились, а это очень хорошая примета - значит, будем встречаться не однажды.

Кононенко обнял своего начальника, пожелал ему, как водится, всего наилучшего и заверил, что они все равно будут работать вместе прежней командой.

- Но это официальная часть, извини, Кир, за проформу. Мы к тебе все с тем же делом, - Конон начал рассказывать, что они узнали в архиве и дома у Натальи Владимировны.

В это время объявили об отправке пассажирского поезда "Москва Махачкала", и тут появились Малыш с Викой.

- Договорился. Нам для разговора представляют одно из купе группы линейного ОМОНа, который сопровождает поезд, а на станции Ожерелье нас встретит тамошний представитель и отправит обратно на поезде или на дежурной машине. Необходимо одобрить мои действия, не то поезд отправится без товарища майора Кирилла Климовича.

- Нет, мне ехать необходимо в любом случае: в Махачкале меня будут встречать ребята из СОБРа - их уже поставили в известность, - резюмировал майор.

- Тогда я еду, - подтвердил свое решение Кононенко.

- И мне очень хотелось бы дослушать рассказ капитана, - сказал Ткачук.

- И я еду, - быстро выпалил Малышонок и, прочитав по глазам старших товарищей, что его хотят оставить, тут же добавил: - и у меня есть кое-что интересное.

- И я с вами еду, - твердо заявила Виктория и, чтобы не слушать возражений, сразу спросила: - Где тут у них вагон с ОМОНом?

Все удивленно уставились на девушку: а ты, красавица, мол, куда собралась?

- Ну что вы на меня так смотрите? Без меня вы, товарищ капитан, вообще бы никогда ничего не узнали. Кроме того, помнится, кто-то обещал отвезти меня домой вместе с сопровождающим, да ещё на милицейской машине. Было такое?

Было такое обещание или нет, ни Кононенко, ни Малышонок не помнили, но твердый тон девушки не оставлял ни малейшего сомнения.

- Хорошо, - поддержал Ткачук Викторию, - пусть едет. Она будет нашим талисманом в этом деле.

- Тем более что у неё имя для нас самое подходящее - Виктория, означает, что мы победим, - улыбаясь во весь рот, воскликнул Малыш.

- Согласен, - сказал капитан и обратился к девушке: - С этого момента вы, Вика, в нашей команде, но только не по оперативным вопросам.

- А по каким же?.. - хотела было вступить в очередную перепалку девушка, но тронувшийся без предупреждения поезд заставил всю пятерку торопливо прыгать мимо проводницы в отходящий состав.

...Устроившись в купе оперативной группы ОМОНа, Малыш под благовидным предлогом вывел Викторию из купе, предоставив возможность следователю прокуратуры и двум бывшим оперативникам поговорить спокойно без оглядки на постороннего человека.

Закончив свой рассказ, Кононенко вопросительно взглянул на собеседников. Квасов с этой историей был мало знаком, поэтому он тоже вопросительно поглядел на Ткачука.

Тот, разминая пальцами переносицу, что-то недолго обдумывал.

- Я пришел на работу в прокуратуру через десять лет после окончания войны. Тогда в производстве было много дел по бывшим нацистским преступникам и их пособникам. Я припоминаю одно очень интересное дело бывшего карателя из так называемой айнзатцкоманды СС или гестапо - сейчас точно не помню. Этот предатель во всем чистосердечно признался и охотно давал показания по всем интересующим следствие вопросам. Настолько охотно и полно, что следственная группа стала сомневаться в его правдивости и искренности.

А поведал он нам следующее. На оккупированных землях, не только наших, немецкие службы СС, СД, гестапо и абвер набирали из разных категорий населения людей для службы в особых подразделениях. Отбор был строгим и после него людей, решившихся на службу у немцев, направляли, в зависимости от их личных, деловых и интеллектуальных качеств, в разведку, в каратели, во вспомогательную полицию и так далее.

В сорок третьем году ситуация кардинально изменилась - Красная Армия стала гнать немецкие войска на запад. Понятно, что у наших соотечественников, которые верой и правдой служили гитлеровцам, перспективы были неприглядными.

Немцы решили использовать и этот факт. Они выправляли этим предателям новые документы и отправляли в наш тыл на постоянное место жительства. Те пускали корни, а уже после войны их отыскивали иностранные разведки. Шантажируя информацией о "заслугах" их перед нацизмом и фотографиями, которые, как правило, всегда имелись в личном деле каждого предателя, вербовали их для дальнейшей работы. Вот на этих связях их обычно и отлавливали органы государственной безопасности и милиция.