Вавилон. Сокрытая история - Куанг Ребекка

– Но вам придется запереть башню. – Профессор Плейфер язвительно хихикнул. – Придется подчинить всех нас.

– Именно так, – сказала Виктуар. – Именно этим мы сейчас и занимаемся.

В последующие несколько секунд до ученых и студентов Вавилона дошло, что теперь вопрос лишь в том, кто сильнее.

– Вы! – обратился профессор Плейфер к студенту, ближе всех стоящему к двери. – Сходите за констеблями, впустите их и…

Студент не сдвинулся с места. Это был второкурсник по имени Ибрагим, как припомнил Робин, араб из Египта. Он выглядел таким юным, совсем еще ребенком. Неужели второкурсники так молоды? Ибрагим посмотрел на Робина и Виктуар, потом снова на профессора Плейфера и нахмурился.

– Но, сэр…

– Не надо, – буркнула ему профессор Крафт, и тут два третьекурсника внезапно бросились к выходу.

Один оттолкнул Ибрагима к книжному шкафу. Робин швырнул в сторону двери серебряную пластину.

– Explōdere, взрывать.

Вестибюль наполнился чудовищным скрежетом и воем. Третьекурсники разбежались от двери, как перепуганные кролики.

Робин достал из кармана еще одну серебряную пластину и помахал ею над головой.

– Вот этим я убил Ричарда Ловелла. – Он не мог поверить, что произнес эти слова. Их как будто говорил кто-то другой, словно призрак Гриффина, его смелого и полубезумного брата, дергал за ниточки из потустороннего мира. – Если кто-нибудь сделает хоть шаг в мою сторону, если кто-нибудь попробует позвать на помощь, я его уничтожу.

Он посмотрел на испуганные лица. Ему поверили.

И это его беспокоило. Оказывается, все было так просто. Он настроился на то, что встретит сопротивление, но все, казалось, ему подчинились. Не шевелились даже профессора. Леблан и де Вриз жались друг к другу у стола, словно ждали выстрела из пушки. Робин мог бы приказать им станцевать джигу или одну за другой вырвать страницы из их книг, и они подчинились бы.

Подчинились бы из-за угрозы насилия.

Робин уже не помнил, почему раньше так опасался действовать. Гриффин был прав – Робин боялся не самой драки, он просто не верил, что добьется цели, цеплялся за безопасный статус-кво, за возможность выжить. Но теперь весь мир сорвался с петель. Все двери были широко открыты. Теперь Робин перешел из области идей в область действий, а к этому студенты Оксфорда были совершенно не готовы.

– Да схватите их уже, в конце концов! – рявкнул профессор Плейфер.

Несколько аспирантов неуверенно двинулись вперед. Все они были белыми европейцами. Робин вскинул голову.

– Ну, попробуйте.

Дальнейшее нельзя было назвать благородной битвой, ее никогда не поставили бы в один ряд с великими эпосами о доблести и отваге. Ведь ученые и студенты Оксфорда были лишь теоретиками, привыкшими к теплу и уюту своих кресел, писали о залитых кровью полях сражений гладкими и холеными руками. Захват Вавилона был неуклюжим, глупым столкновением абстрактного и материального. Аспиранты подошли к столу и нерешительно протянули руки. Робин отпихнул их. Они пинали друг друга, как дети, потому что были слишком напуганы, им не хватало отчаяния и злости, чтобы на самом деле его ударить. Казалось, они не знали, чего вообще хотят – повалить его, схватить за ноги или просто поцарапать ему лодыжки, – поэтому его ответные удары были такими же нечеткими. Они играли в драку, как актеры-любители, которым велели бороться.

– Виктуар! – крикнул он.

Один студент взобрался на стол позади нее. Она резко повернулась. Студент немного поколебался, оглядел ее с ног до головы и ударил. Но так, будто лишь теоретически знал, как драться – куда поставить ногу, как замахнуться, сжав кулак. Он неверно оценил расстояние и в результате лишь слегка шлепнул по плечу Виктуар. Она врезала обидчику левой ногой. Он с воем согнулся пополам, схватившись за ногу.

– Хватит!

Потасовка прекратилась.

Профессор Плейфер где-то раздобыл револьвер.

– Хватит этих глупостей! – Он прицелился в Робина. – Немедленно прекратите.

– Ну, давайте, – выдохнул Робин. Он понятия не имел, откуда в нем взялось столько глупой бравады, но не чувствовал ни капли страха. Револьвер казался чем-то абстрактным, ненастоящим, а пули – неспособными его задеть. – Давайте же.

Он поставил на трусость профессора Плейфера, который, может, и способен держать оружие, но никогда не выстрелит. Профессор Плейфер, как и любой другой ученый Вавилона, терпеть не мог марать руки. Он сконструировал смертельные ловушки, но сам никогда не дотрагивался до ножей. К тому же профессор не знал, сколько требуется силы воли или паники, чтобы убить человека.

Робин не обернулся, чтобы посмотреть, как дела у Виктуар. Он и без того знал. Он раскинул руки, не сводя глаз с профессора Плейфера.

– Так что же?

Лицо профессора Плейфера напряглось. Он шевельнул пальцами, и Робин сжался. Грохнул выстрел.

Профессора Плейфера отбросило назад, его грудь взорвалась алым. По всей башне раздались крики. Робин оглянулся через плечо. А Виктуар опустила револьвер Гриффина. Перед ее широко открытыми глазами змеились щупальца дыма.

– Вот так, – сказала она, тяжело дыша. – Теперь все мы знаем, каково это.

Профессор де Вриз внезапно бросился через зал. Он хотел схватить револьвер профессора Плейфера. Робин спрыгнул со стола, хотя находился слишком далеко, однако тут на профессора де Вриза бросился профессор Чакраварти. Они с грохотом упали на пол и начали бороться. Зрелище было на редкость некрасивое: два грузных профессора средних лет катались по полу в развевающихся мантиях. Робин с изумлением увидел, как профессор Чакраварти вырвал револьвер из рук профессора де Вриза и прижал противника к полу.

– Сэр?

– Я получил ваше послание, – сказал профессор Чакраварти. – Вы молодцы.

Профессор де Вриз заехал профессору Чакраварти локтем по носу. Профессор Чакраварти отпрянул. Де Вриз вырвался из его хватки, и борьба возобновилась.

Робин поднял с пола револьвер и прицелился в профессора де Вриза.

– Встать! – скомандовал он. – Поднимите руки над головой!

– Вы же не умеете им пользоваться, – ухмыльнулся профессор де Вриз.

Робин прицелился в люстру и нажал на спусковой крючок. Люстра разлетелась вдребезги, засыпав вестибюль стеклом. Все съежились и закричали, как будто Робин стрелял в них. Профессор де Вриз развернулся и побежал, но задел ножку стола и шлепнулся на задницу. Робин крутанул барабан револьвера, как показывал Гриффин, и снова прицелился в профессора де Вриза.

– Я не собираюсь с вами спорить, – объявил он, дрожа всем телом от той же безумной энергии, которую ощутил, когда стрелял впервые. – Мы захватили башню. Есть еще желающие сопротивляться?

Никто не пошевелился. Никто не заговорил. Все в ужасе застыли. Кое-кто плакал, кто-то закрыл рот рукой, словно сдерживая крик. И все смотрели на Робина, ожидая его дальнейших распоряжений.

На мгновение во всей башне слышны были только стоны профессора Плейфера.

Робин оглянулся через плечо на Виктуар. Она выглядела ошарашенной, безвольно опустив руку с револьвером. В глубине души они оба не ожидали, что все зайдет так далеко. В воображении они рисовали картины неразберихи, насилия и опустошительной последней битвы, которая, скорее всего, окончилась бы бесславной смертью. Они готовились принести себя в жертву, но не были готовы победить.

Однако им с легкостью удалось захватить башню, в точности как и предсказывал Гриффин. И теперь они должны были вести себя как победители.

– Никто не покинет Вавилон, – объявил Робин. – Мы прекращаем все работы по серебру, включая ремонт имеющихся в городе пластин. Будем ждать, пока вся махина со скрежетом не остановится, и надеяться, что правительство капитулирует первым. – Он не понимал, откуда взялись эти слова, но звучали они хорошо. – Без нас эта страна не продержится и месяца. Мы будем бастовать, пока правительство не пойдет на уступки.

– На штурм башни пошлют войска, – сказала профессор Крафт.

– Нет, – возразила Виктуар. – Они не посмеют нас тронуть. Никто нас не тронет. Все слишком в нас нуждаются.