Тёмный день - Ирина Сербжинская

Маурбай пожала плечами.

— Противоречишь сам себе, братец, — невозмутимо заметила она. — Логика никогда не была твоей сильной стороной.

— И ты… ты надела мой волшебный пояс? — не веря своим глазам, продолжал король-демон. — Да как ты посме… а что еще ты прибрала к рукам, пока меня не было?!

Королева Маурбай поправила пояс: мерцающий жгут, словно сплетенный из лунного света. К поясу было прицеплено несколько вырезанных их драгоценных камней фигурок: птицы, единорога, рыбы и странного существа, похожего на геральдического льва с крыльями. Фигурки жили своей собственной жизнью: рыба внимала разговору Маурбай и Кехелуса, то и дело разевая рот и поводя плавниками, птица и единорог что-то бурно обсуждали, не обращая внимания на остальных, а крылатый лев рассматривал людей и сердито скалил зубы.

— Знаешь, Кехелус, в твоем гардеробе не так уж много приличных вещей, — небрежно сообщила Маурбай, поигрывая концами пояса. — Совершенно нечего прибрать к рукам! Плащи, затканные серебряными скелетами, диадемы из костей, ожерелья из черепов — все это отдает дешевой некромантией.

— Дешевой?!

— А твой дворец? — не слушая его, продолжала Маурбай. — Он наводит на мысли о ярмарочном балагане: черные ледяные залы, потайные комнаты, мрачные подземелья и глупые призраки, которые шляются повсюду и заливаются зловещим смехом по каждому поводу!

— Повелитель демонов должен внушать ужас! — бросил уязвленный король-демон. — Устрашать!

— Кехелус, единственное, что всех устрашает — это твой вкус. Вот это по-настоящему ужасно.

— У меня прекрасный вкус! — раздосадовано буркнул он.

— Теперь, став королевой Волшебных земель, я, наконец-то, могу устроить все иначе и кое-что изменить.

Кехелус замер.

— Изменить? — переспросил он. — В моем дворце?!

Маурбай искренне рассмеялась.

— Это теперь мой дворец, — с удовольствием сказала она. — И я не намерена жить среди этого кошмара. Я уже распорядилась снести галерею Ледяного Ужаса, с замурованными в глыбы льда непокорными демонами…

— Что?! Моя галерея! Это же мое любимое место во дворце!

— Лабиринт Шепчущих Призраков я велела сровнять с землей. Несносные привидения порядком надоели мне своими стонами и мольбами. Мой новый дворецкий-огр пытался убедить их стонать хоть немного помузыкальней, по нотам, но ничего не вышло. У призраков совершенно нет слуха!

— Этими прекрасными звуками я услаждал слух! — в бешенстве вскричал он. — Стоны и мольбы — для демонов — самая лучшая музыка!

— Кехелус, ты неисправим, — небрежно обронила Моурбай. Вырезанный из кроваво-красного рубина лев покачал головой, протянул лапу и осторожно коснулся волшебного пояса, словно проверяя его на прочность.

— Дальше. Сторожевые мантикоры и тролли-оборотни в качестве охраны — это никуда не годится…

— Но почему?!

— Старомодно, — пояснила Моурбай. — Кто же сейчас охраняет свои владения таким образом? Разве что наши дальние родственники — джинны Горячих пустынь, но они ужасные ретрограды. До сих пор считают лучшим жилищем для демонов медные лампы и кувшины. Словом, мантикор я…

— Мои мантикоры! — взвыл король-демон. — Я выращивал их почти две тысячи лет! И еще почти тысячелетие приучал повиноваться заклинаниям! Ты же знаешь, как плохо мантикоры поддаются дрессировке!

Он умолк, сверля сестру гневным взором, но королева Маурбай только улыбалась.

— Но погоди-ка, — в голосе владыки Волшебных земель послышалось сильное беспокойство. — А… моя коллекция черепов? Что ты с ней сделала? Моя прекрасная коллекция, которую я любовно собирал многие тысячелетия?! — он вопросительно уставился на королеву-самозванку. — Черепа моих врагов, прекрасно отполированные и…

— Кехелус, твоя коллекция — оскорбление хорошего вкуса, — спокойно заявила демоница. — К тому же она занимала очень много места.

Он замер, не сводя с сестры пылающих глаз.

— Маурбай, это уже переходит все границы, — зловеще проговорил владыка Волшебных земель. — Уничтожить коллекцию, которую я собирал всю свою жизнь! Такого я не ожидал даже от тебя! Ты зашла слишком далеко, пора тебя остановить. Как только я верну свое могущество…

Она усмехнулась.

— Наконец-то мы добрались до сути! Кехелус, ты никогда не получишь свое могущество! Твоя власть, и колдовская сила больше не вернутся к тебе, — королева взглянула на возвышение, где сверкала гранями глыба льда, внутри которой поблескивал меч. — Да, ты добрался до Лутаки, да, ты узнал о гроте. Но что дальше? Видишь радужный круг? Распечатать его может только существо, не принадлежащее этому миру! Ни маг, обладающий невиданной силой, ни даже дракон не помогут тебе, — она поправила корону и повернулась к стене, собираясь исчезнуть.

Кехелус прищурил глаза.

— Я не договорил, сестрица, — бросил он ей в спину. — Мне удалось отыскать того, кто не принадлежит нашему миру!

Маурбай замерла, затем медленно повернулась. Фигурки волшебного пояса прекратили спор и уставились на владыку Волшебных земель во все глаза.

— Нашел?! — она впилась взглядом в брата. — Ты лжешь, Кехелус, и надеешься, что я поверю тебе?! Такого существа не может быть!

Король-демон усмехнулся, глядя на сестру. Вырезанные из драгоценных камней фигурки принялись перешептываться, посматривая на него с опаской и недоверием.

Маурбай закусила губу.

— И кто же это? — в голосе королевы слышалось беспокойство. — Феникс, единорог, кто-то из неизвестных мне фей? Маг? Дракон?

— Сейчас увидишь!

Король-демон обернулся и обжег людей нетерпеливым взглядом.

— Эй! Тот из вас, кто не принадлежит этому миру! Иди и распечатай заклинание!

В жизни Дарина частенько бывали минуты, когда ему хотелось провалиться сквозь землю — но еще никогда желание это не было столь сильным. Провалиться и очутиться где-нибудь в другом месте, желательно подальше от королевы Маурбай… и сделать это как можно скорее, пока ее взгляд не превратил его в кучку пепла — примерно так, как повелитель ламий обратил в золу вига-предсказателя.

— Поздравляю, парень, — негромко проговорил Кёртис за спиной Дарина. — Ты только что нажил себе отличного врага! Я всегда говорил: нет ничего лучше, чем бессмертный враг!

— Почему, господин? — робко поинтересовался Басиянда, но Кёртис не ответил. Тогда Басиянда погрузился в тревожные размышления: если у хозяина появился враг, то грозит ли опасность рабу хозяина? И, если что, будет ли время убедить госпожу демоницу, что он, Басиянда, тут совершенно не при чем?!