Эхо драконьих крыл - Элизабет Кернер

Разум Марика был полностью поглощен драконами.

Я налетела на него со всего разбегу, не задумываясь о собственной безопасности, пока еще не было слишком поздно. Оказалось, можно было не волноваться: средство, которое он использовал для защиты от драконов, явно не действовало против его собственных сородичей. Я сделала так, как учил меня Джеми, и мне это неплохо удалось: он был сбит с ног, и этого было достаточно, чтобы Шикрар с Акором успели собраться с силами. В один миг я уселась ему на грудь и попыталась перерезать ему горло его же кинжалом, но даже не поранила его.

Я попробовала еще и еще раз, но клинок лишь соскальзывал с кожи, не причиняя ему вреда.

Он расхохотался и стал направлять на меня кольцо, силу которого уже использовал на моих товарищах. Я попыталась отклонить его руку, но он оказался проворнее: направив кольцо мне в грудь, он произнес что-то на нечистом языке, которого я раньше никогда не слышала. Мы оба были удивлены, когда ничего не произошло.

Быстро опомнившись, я ударила его; однако мне не удалось как следует рассчитать удар, и Марик не слишком пострадал от этого. И тут я увидела, что на ум ему пришла какая-то новая мысль, она ударила ему в голову сильнее, чем мой кулак. Он поднял руку с кольцом и направил его на Шикрара, который, невзирая на боль, по-прежнему стоял, закрывая собою Акора.

— Выбирай, кто из них умрет, Маранова дочь! — выкрикнул он, ужасно довольный. — Ибо что бы ты ни делала, им меня не коснуться, и любое твое оружие нанесет мне вреда не больше, чем их бесполезные зубы и когти.

И в это мгновение я поняла, как его можно уничтожить. Спасибо Владычице за Язык Истины! «Акор, любимый, да остановит это его!»

Акхор

Я слышал ее сквозь боль, сквозь ярость, что раскалилась во мне добела. Я воззвал к Шикрару, и он отстранился, чтобы я мог видеть, и вместе мы обратили свои мысли на существо, боровшееся с Ланен на земле.

Даже против столь необычного нападения, чего никогда не случалось прежде за всю историю кантри, Марик имел какую-то защиту, ибо разум его сопротивлялся достаточно долго, чтобы он успел исторгнуть из своего кольца последнее зло. Пока мы с Шикраром пытались добраться до его разума, остановить его силой нашей воли, ему все таки удалось направить проклятую штуковину на меня — и последний взметнувшийся круг темного пламени разорвал мне грудь мучительной болью. Я опустил взгляд и был потрясен, узрев зияющую рану.

Кости мои были целы. Я знал это, потому что видел их.

К счастью, когда боль начала прожигать меня насквозь, ноги мои подвели меня, и я упал наземь, лишившись чувств.

Марик

Камни поют все громче, даже в своей победе я не могу заставить их замолчать; эти ужасающие звуки пронизывают меня до мозга костей, бросают в дрожь. Но дочери Маран не удалось спасти серебряного, и я поверг его.

Свет, белый свет перед глазами, в голове звенят голоса… Заткнитесь, убирайтесь прочь, убирайтесь! УБИРАЙТЕСЬ!

ОГОНЬ.

Моя голова охвачена огнем.

Голову переполняют вопли камней, пропади они пропадом!

Пропади…

Пропал, пропал, пропал!..

Умри в муках, ракшадакх!

Белое пламя разгорается в голове.

А потом тьма, сплошная тьма, ни света, ни воздуха — все исчезло, пропало.

И все исчезло.

Исчезло.

Все пропало.

Пропал, пропал, пропал…

Нет, нет, не-е-е-е-ет!..

Кейдра

Когда Акхор пал, отец позвал меня, рассудив, что Марик больше не опасен.

— Кейдра, помоги мне: государя нужно отнести в его вех-чертог — воскликнул Шикрар, не обращая внимания на собственную рану; голос его с трудом вырывался из горла. Мне пришлось отвернуться. Возможно ли было, что Акхор до сих пор был жив? Я никогда не видел и не представлял себе подобных ран.

— Помоги мне, Кейдра, мне не под силу унести его одному.

Взяв себя в руки, я подошел к ним, размышляя, как же нам поднять его, если Шикрар и сам тяжело ранен. Неожиданно я услышал голос:

«Кейдра, Шикрар, я прибыла. Где вы?»

«В лагере гедри, госпожа Идай», — ответил я с облегчением. Она была старше меня, больше и сильнее — с ее помощью мы наверняка смогли бы унести Акхора.

«Предупреждаю, Идай, раны его тяжелые, — произнес Шикрар, когда она подлетела ближе. — Мы должны отнести его в вех-чертог и отчаянно нуждаемся в твоей силе. Отложи горе на потом, сейчас ему нужно, чтобы мы действовали».

И все-таки она закричала, когда увидела его. Подле него была Ланен, склонившаяся к земле; я рассудил, что этим она выражает горесть и отчаяние, будучи не в силах чем-либо помочь.

«Кто с-сделал это? — вопросила Идай на Языке Истины, и даже голос ее разума был шипящим от переполнявшей ненависти. — Это вс-се ведьма гедри, это вс-се из-за нее! — добавила она и что было силы закричала ей: — Отойди от него пр-р-рочь!»

«Не отойду!» — прокричала Ланен ей в ответ, обращаясь с Языком Истины так, словно он был дарован ей от рождения.

Она встала, развернувшись к Акхору спиной, и сейчас больше всего походила на мать, защищающую своего детеныша: ноги ее прочно стояли на земле — насколько это вообще возможно при двух ногах, — руки подняты, она словно приготовилась ринуться в бой; ярость ее была очевидной, и она чуть ли не зашипела в ответ:

«Акор мой, так же, как я — его, и я останусь с ним, даже если ты убьешь меня, будь ты проклята!»

Так они стояли в напряжении друг против друга несколько мгновений, потом Ланен пала на колени, и я учуял запах морской воды.

«Во имя Владычицы, он истекает кровью, пока мы тут стоим! Я бы с радостью приняла смерть, если бы это могло его спасти. Но что я могу сделать? Милостивая Богиня, что мне делать?»

Гнев Идай приостыл, ибо и она чувствовала то же, что и Ланен, которая, несмотря на свою смелость, была совершенно подавлена.

«Давай подымем его в воздух, дитя. Он должен отправиться в свой вех-чертог и пребывать там во сне, чтобы исцелиться или умереть. Отодвинься, малышка».

Ланен поспешно отошла от Акхора и быстро переговорила о чем-то с Реллой. А мы втроем перевернули государя на спину, потом я на миг остановился и приклонился к земле.

«Давай же, госпожа. Я понесу тебя», — сказал я Ланен.

Она кивнула Релле и запрыгнула ко мне на шею.

«Держись крепче, это будет нелегко», — предупредил я ее. Мы одновременно напряглись и все вместе взмыли вверх, яростно разгоняя крыльями воздух, и понесли царя к месту его отдыха.

Ланен

Я уже достаточно все обдумала и теперь воззвала к Совету — ко всем сразу, сообщив им, что Релла доставит сосуд с самоцветами душ Потерянных к месту встреч у Рубежа. Переговорив с ними, я тут же совершенно об этом забыла.