Шестерки Сатаны - Леонид Влодавец

Он закрыл глаза, и я подумал, что это все, но Табберт открыл глаза.

— Нет, еще не умер, — сказал он, — просто чуть-чуть отдохнул. Потому что я еще не сказал главного: Рудольф убежден, что знает, как все остановить. И войну, и катастрофу с повышением температуры. Надо найти икону с бриллиантами… Только Святая Дева может остановить «Black Box». Наивно, но утопающий хватается за соломинку…

Его глаза опять закрылись, и я снова не угадал. На сей раз я подумал, что он опять отдыхает, а он взял, да и перестал дышать.

Впрочем, уже через минуту после того, как это произошло, мне стало не до того, чтоб размышлять над бренностью земного и пытаться реанимировать Табберта. Откуда-то из совсем недальних краев послышались автоматные очереди, хлопки подствольных гранатометов и разрывы гранат.

Хотя высовывать нос в коридор было рискованным делом, я все-таки высунулся. Стреляли где-то близко, но не на перекрестке, где лежали трупы, и вообще, пока еще не в перекрещивающихся коридорах. В принципе, наилучшим вариантом было подождать, сидя здесь, в мастерской. Дверь была довольно прочная, ее можно было запереть на задвижку, и если кому-то из воюющих не придет фантазия засветить по двери гранатой, то ничего мне тут не угрожает. От шальных пуль и осколков можно было укрыться в углу, за прочной станиной токарного станка.

Но мне отчего-то не захотелось отсиживаться. Возможно, потому, что на часах было уже 10.32 и оставалось меньше трех часов до первого контрольного срока. Бой на техническом этаже мог закончиться и через пять минут, и через полчаса, а мог продлиться и дольше. Кто его знает, может, «Black Box» и этим процессом управляет?

В общем, я вылез из своего более-менее надежного убежища и помчался бегом по коридору в ту сторону, откуда пришел. Уже через пару минут или даже меньше мне очень захотелось обратно, но вернуться было уже никак нельзя.

Когда я добежал до следующего перекрестка коридоров, почти одновременно и спереди, и сзади меня послышался топот многочисленных ног. Скорее инстинктивно, чем сознательно, я резко прыгнул вправо и перекатился как можно дальше от угла. Очень вовремя! С двух концов коридора, по которому я только что бежал, невидимые мне стрелки открыли ураганный огонь из доброго десятка стволов. Промедли я самую малость — и повторил бы судьбу Алехо, которого точно таким способом изрешетили в отеле. Никакого спасения быть не могло, плотность огня была такая, что на каждый квадратный дециметр поперечного сечения коридора приходилось минимум по две пули. Собственно, и в боковом коридоре никакой гарантии не было. Правда, пули сюда залетали только рикошетами, но и от них можно было дождаться неприятностей. Тюн-нь! Это я получил такой фигулинкой по шлему, прикрытому капюшоном. Ну его на фиг, торчать тут! Я по-рачьи, задом вперед, отполз метров на пятнадцать от перекрестка, после чего вскочил и дунул со всех ног дальше. Мне казалось, что чем дальше я убегу от места перестрелки, тем лучше. Только вот фиг я угадал!

Трое в камуфляжках хайдийских коммандос вылетели из-за поворота параллельного коридора почти одновременно со мной. Нас разделяло метров с полста. Я нажал спуск, и они тоже. Попал сам или нет, не заметил, но в меня-то точно не попали. Отскочив за угол, дернул из подствольника, правда, особо не целясь, и тут же убрался подальше. Бух! Это я услышал уже метрах в десяти от угла. Хлоп! Ответ пришел! На пол — плюх! Ба-бах! Тюн-нь! Шлем выдержал, а капюшон распороло от макушки до затылка. На хрен его, чтоб на глаза не сползал.

К бою! Очень вовремя, потому что те, похоже, пробежаться решили. А ну, осади! Высунул ствол за угол, не выставляя башки, и на полмагазина оторвался… Бесшумка хороша, но эффект не тот. Открытым текстом как дашь, так один грохот впечатляет, на психику давит. Уже подумают, лезть или не спешить. А глушак сделал какое-то тихонькое «пу-пу-пу» — и не поймешь, стрелял или только воздух попортил. Ну, пульки-то над ребятами посвистят, конечно, понта поубавят. Опять назад отскочить! Мне ваша сдача на фиг не нужна, на чай оставьте! Тр-рык! Ну, это вы вообще мимо денег… Только угол в метре от меня ощербатили. Но пульки наискось шли, стало быть, боец какой-то идет вдоль противоположной стороны коридора и непосредственно к углу меня больше не подпустит. Буду я жаться к стеночке, а те, что идут по моей стороне коридора, кинут мне за угол гранатку… А вот фиг вам, козлы! Я вам раньше кину! Привет от тети Моти! Фр-р, пошла, милая, за угол! Шмяк! Не иначе, я ее прямо в него зафинделил, в мягкое тюкнулась… Бах!

— А-а-й! — истошно взвыл кто-то.

Не дав им опомниться, выскочил из-за угла и полил обоих, что лежали на полу. Только подскакивали от ударов пуль. С пяти метров такие броники от 5,56 не защищают… Третий валялся значительно дальше, я его еще из подствольника достал. Должно быть, прямо под ним рвануло — ногу по колено оттяпало и кишки вывернуло. Может, еще и живой, но проверять мне некогда. На рукавах у ближних жмуров одним глазом углядел эмблемку: «ягуары». Стало быть, «тигры» кончились или на другом участке воюют.

В коридорах я себя все-таки чувствовал неуютно. Пальба на техническом этаже не прекращалась, какие-то люди в немалом числе носились по коридорам, кидались гранатами, палили от всей души и переизбытка патронов. Так ведь и убить могут, до Конца Света дожить не дадут…

Я даже не рискнул задержаться, чтоб снять с убитых магазины. Только заменил тот, что расстрелял до железки по «ягуарам», и все. Патронов у меня пока не в обрез, а начнешь копошиться около жмуриков, глядишь, и самого положат. Подергал двери на одной стороне коридора — нет, тут все закрыты. Перескочил на другую сторону. Облом, облом, еще облом… А тут опять топочут. Правда, намного мягче и тише, чем «ягуары» своими тяжелыми подметками. Не поймешь откуда, справа, слева, спереди или сзади. Крутанул головой на 360 градусов. Спереди и сзади пока никого, а топот совсем рядом. Вжался в дверной проем, совсем близко от перекрестка. Если побегут слева, то могут и проскочить мимо, а если справа — увидят. Одного-двоих могу срезать первой очередью, будет больше — вторую сделать не дадут.

Выскочили слева. Пятеро черных, в «джикейских» комбезах. А индикатора у них при себе нет случайно? Или, может быть, по случаю спешки не заметят? Хотя, конечно, сразу мочить меня не станут, если очень не попрошу. Ну, блин, час от часу не легче! Остановились…

— Куда дальше, сэр? — прогундосил кто-то из-под забрала и капюшона.

— Быстрее, Рудольф, надо решать, — поторопил второй. — «Ягуары» нас обходят.

Тот, к кому обращались, рассматривал план или схему с таким спокойствием, будто сидел в уютном кресле.

— Идем налево, — произнес тот, кого назвали Рудольфом, и до меня доперло, что это может быть сам фон Воронцофф. В его английском слышался какой-то акцент, только вот русский или немецкий — не разберешь.

— Третья дверь по правой стороне коридора! — строго добавил он. — Там должен быть аварийный люк в кабельный коллектор. Это наш шанс. Один из последних. Бегом!

Когда они свернули в тот коридор, что был для них слева, то аппетитно подставились мне спинами. И расстояние приятное — метров десять-двенадцать. Был бы у меня «АКМ» или «ПК» — и секунды бы не подумал, шмалять или нет. Даже патрон 1943 года понавертел бы дыр в этих «джикейских» брониках. С гарантией. А вот насчет 5,56 — сомневался я. И потому скромно промолчал, дав возможность «джикеям» удалиться на совсем уж нерабочее расстояние. Тем более что они быстро разбежались по сторонам коридора, притерлись к стенам, которые дежурные лампы почти не освещали, и почти исчезли из виду. Да, ихние комбезы для действий в темноте или даже в полутьме — вещь клевая. Пятнистый камуфляж «тигров» и «ягуаров» намного заметнее. Он в джунглях хорош, а не здесь.

Перестрелка между тем, несмотря на то, что пятеро «джикеев» собирались лезть в какой-то люк, не утихала. Заслон оставили? Или это кто-то другой дерется? Все ближе палят, между прочим…

Тем временем головные «джикеи» уже подобрались к третьей двери по правой стороне коридора. Повозились с минуту — крак! Дверь открылась, а они словно тени, один за другим, исчезли в черном проеме. Я прислушался, осторожно глянул в один конец коридора, потом в другой, высунулся из дверного проема, мягко и не спеша подошел к углу перекрестка… И тут погас свет. То ли «джикеи», собираясь лезть в кабельный коллектор, на всякий случай отрубили все, что было под напряжением, то ли кто-то вообще выключил здешнюю электростанцию. Например, те, кто сражался с «ягуарами». Стрельба, как по команде, стихла. Стороны потеряли друг друга из виду и теперь пытались нащупать неприятелей инфракрасной оптикой. У меня на «AR-18S» такая была. Перескочил в кромешной темнотюге через коридор, на ту сторону перекрестка, куда ушли «джикеи», перебрался направо, поглядел в прицел — вот она, эта третья дверь, рядышком. Но «джикеи» могли еще не найти свой люк. Гранату им бросить, что ли?