Театр для теней. Книга 1 - Наталия Аникина

Он, как коллекционер на блошином рынке, так увлёкся, что не сразу заметил второго жильца этого дома. Худощавый алай сидел на широкой чёрно-белой лежанке у дальней стены комнаты, подогнув под себя одну ногу и зацепившись клыком за голенище высокого сапога на другой, смотрящей согнутым коленом в потолок. Вид у него был понурый и какой-то отсутствующий. На плече алая, обнимая передними лапами его торчащее колено, примостился полосатый кот. Неподвижный, как и его хозяин, громадный котище немигающим взглядом сверлил входную дверь.

Анар вопросительно посмотрел на Фай. Алайка, сидя к нему спиной, уже растапливала камин, но, словно прочитав его мысли, ответила:

- Они спят. И кот, и его хозяин. Это Лэннэс наградила Мейва таким чудным даром: спать, не закрывая глаз. Взамен хвоста.

- Взамен хвоста? - переспросил Анар.

- Да. Говорят, что Бездна настолько богата ужасами, что со временем ты начинаешь бояться собственного хвоста. Для Мейва эта поговорка стала печальным фактом его биографии. Однажды ему почудилось, что за спиной у него что-то подозрительно шевелится. Реакция V него отменная, один удар и... с тех пор его зовут "Куцехвостом". - Фай повернула голову и насмешливо подняла бровь. - А ты, мой дорогой гость, почему озираешься по сторонам с таким видом, будто попал и камеру пыток?

- Я? Нет... Хотя архитектура тут у вас, конечно, напоминает... Просто я ожидал, что хотя бы изнутри ваше жилище будет... более алайским.

- Я люблю этот город мне нравятся те, кто его населяет и то, что в нём происходит. И ещё мне нравится то, какой он сделал меня, - быстро и твёрдо проговорила Фай.

Анар несколько опешил от столь бурной реакции и не знал, что сказать.

- Я люблю этот город - повторила Фай. - Он мрачный, но в этой мрачности есть своя прелесть, своя романтика. К постоянной опасности привыкаешь, начинаешь наслаждаться ею и, живя рядом со своей сертью, чувствуешь себя живой вдвойне.

- И тебя совсем не тянет вернуться в Бриаэллар? - спросил Анар, просто чтобы хоть что-то сказать.

- Бриаэллар... - протянула Фай, не сводя с алая своих странных глаз и, видимо, наслаждаясь его замешательством. - Нас постоянно тянет туда, не стану спорить, но долго жить в нём мы не можем. Мы - как морские звери теру, что живут под водой и лишь изредка всплывают на поверхность, чтобы набрать воздуха. Мы "всплываем", чтобы взглянуть в глаза Аласаис, и ныряем обратно, в привычную стихию, возвращаемся в этот не алайский, но истинно наш дом.

- А даже если б это было и не так, я лично не хочу знать, что устроим бы нам Хозяин Бездны, разбей мы здесь весёленький цветничок, - встаавил незаметно проснувшийся Мейв. Он отцепил клык от сапога, И его полосатый питомец перебрался на плечи хозяина. Свесив лапы по обе стороны его шеи, пушистый котище растянулся во всю длину, превратившись в роскошный воротник.

- У него аллергия не цветы? - усмехнулся Анар.

- Ему-надо-чтобы-всё-тут-нагоняло-страх, - загробным голосом провыл Мейв, протянув к собеседнику руки и потешно шевеля выпущенными когтями, и тут же как ни в чём не бывало пояснил: - Он им питается. Так что мы решили не лишать беднягу куска хлеба, - он подмигнул Фай, но женщина демонстративно его проигнорировала.

Мейв щелкнул языком и улыбнулся во все зубы, а его "воротник" приоткрыл зелёный глаз и недовольно зыркнул на хозяина.

- Как это - питается? - не удержался Анар.

Приставать с вопросами к незнакомому, едва проснувшемуся алаю было не слишком-то вежливо, но он уже успел подметить, что Куцехвост и сам рад поговорить на эту тему, и не собирался лишать Мейва (ну, и себя за компанию) такого удовольствия. Гость Бездны сбросил рюкзак на пол и уселся поближе к алаю с котом.

- Как боги верой питаются, так и Хозяин - страхом, - самым будничным тоном поведал тот. - Кстати, меня зовут Мейв. Или Куцехвост. - Он помахал в воздухе обрубком хвоста, длины которого едва хватило, чтобы его кончик выглянул из-за спины. - А это, - погладил он спрыгнувшего на кровать и обнюхивающего пальцы Анара котяру, - это Фонарь. - Заслышав своё имя, зверь издал громкое "мрр-ум" и пошевелил длиннющими усами, словно пытаясь улыбнуться незнакомцу.

"Теперь я понимаю, почему Алу так мало ест - так, стащит, если где что вкусненькое подвернётся", - как-то по инерции сострил про себя Анар. На самом деле слова Мейва заинтересовали его: воспитанному в Руале, где Аласаис представляли существом сверхмогущественным, Анару и в голову не приходило, что сила богини может хоть в какой-то мере зависеть от преданности её ничтожных подданных. Не жрецы были нужны Аласаис, а Аласаис - всему этому высокому духовенству... и чаще всего - не для самых высокодуховных целей.

Перед глазами Анара пронеслась, полустёртая жизнью в Бриаэлларе, муторная череда бесконечных жертвоприношений, грандиозных церемоний в древних храмах и мелких обрядов, мастерски вплетённых в повседневную жизнь, - неотъемлемых атрибутов руалского культа Аласаис. В свою бытность принцем этой набожной страны, он не задавался вопросом: зачем всё это надо? Ритуалы были частью системы, липкими нитями незримой паутины, которой опутали его народ жрецы.

Главный "паук", царь Руала, мог в любой момент потянуть за одну из этих нитей и заставить любого выполнить свою волю - беспрекословно.

Анар наблюдал этот затянувшийся (и довольно однообразный) спектакль под управлением своего святейшего дядюшки Кора долгие триста лет. За это время религия успела превратиться в его глазах в хорошо отлаженный инструмент власти, и он не верил уже в само существование Аласаис. Когда же его обожаемая сианай Аниаллу свалилась ему на голову и тем самым наглядно продемонстрировала материальность предмета культа, он испытал огромный шок. Даже перспектива погибнуть в заслуженных мучениях от руки этого "Когтя Карающего" не взволновала его так сильно, как сознание, что богиня - есть! А что она оказалась совсем не такой, какой её принято было изображать в Руале, - это уже совсем другая история...

Попав в Бриаэллар, Анар, за время их долгого путешествия всласть помучивший Аниаллу расспросами об их общем божестве, уже как должное принял небольшое количество храмов и полное отсутствие обязательных обрядов. Местные алаи любили свою госпожу как реальное существо, а не эфемерную грозную силу, а Верховным жрецам и в голову не приходило использовать её очаровательный образ для устрашения непокорных масс. Власти заботились о городе и его жителях, а те платили им вполне понятной симпатией. Это было непривычно, почти невероятно для руалца, но нравилось Анару, как и то, во что переросли бриаэлларские храмы Аласаис. Каждый из них так или иначе служил городу: жрецы одних - отыскивали Дух Кошки в душах неалаев, чтобы дать им возможность, как девочке Делии, обрести подходящую оболочку и мир со своим "я"; служители других - помогали горожанам разобраться в тайнах своей души, развить интуицию; в третьих - обучали особым танцам и пению, помогающим познать собственную красоту и научиться ценить её в других. Были и такие храмы, где жители города могли просто собраться вместе и провести часы в дискуссиях на всевозможные темы; а также - тихие святилища, в которых можно было почувствовать себя наедине с богиней, ощутить частичку её, живущую в каждом горожанине (как любили подчеркивать бриаэлларские неалаи)...