Реформатор - Даниил Аксенов

Предчувствия не подвели опытного пирата. Уже через несколько минут на палубе поднялась суматоха — был замечен очередной корабль. Судя по курсу — явно не купец. С той стороны торговцы не ходили.

— Стрелок, готова ли пушка? — тут же окликнул Октейста Рьянн.

— Почти, господин капитан. Еще немного — и все.

— Уверен?

— Да, господин капитан.

— Идем на сближение! — тут же последовал приказ.

Сын тагга уже принимал участие в таких сближениях и знал, что будет происходить. Если выяснялось, что корабль пиратский, то капитан не предпринимал никаких шагов для того, чтобы заставить противника сдаться. У истребителя и не было возможности к пленению большого судна. Юркая шхуна подходила на расстояние эффективного выстрела и старалась потопить пирата в кратчайшие сроки.

Такой подход вызвал всплеск возмущения в местных водах. Подобного ранее не наблюдалось. Даже самые отъявленные головорезы старались захватить неповрежденные суда торговцев. Если команда сдавалась сразу же, то ее просто высаживали на пустынном побережье, а удерживали лишь тех, за кого можно было получить выкуп. Если противник сопротивлялся и терпел поражение, то захваченных моряков продавали на рабском рынке. А наиболее знатных пленников, опять-таки, удерживали ради выкупа. Политика короля Ранига и Круанта была полным «беспределом» по всем местным представлениям. Впрочем, это нисколько не умаляло ее эффективности. Пираты несли огромные потери.

Октейста очень интересовал психологический аспект этой охоты. Капитан Рьянн безжалостно, а часто — с мрачной радостью, топил своих бывших «коллег». По слухам, его бывший помощник, которому дали другую шхуну, поступал точно так же. Сын тагга не понимал этих людей.

Стрелок приладил кое-как планку и сейчас настороженно следил за вражеским судном. Похоже, что те заметили истребитель, потому что резко поменяли курс. О юрких шхунах шла дурная слава и пираты изо всех сил стремились избегать встреч с ними. Но Октейст знал, что враг обречен. «Адмирал Аррал» быстрее. Гибель пирата — лишь дело времени.

Как и ожидалось, шхуна начала преследовать беглеца. Три оставшихся выстрела — более чем достаточно, чтобы потопить один корабль.

Расстояние быстро сокращалось. Рьянн, стоя на мостике, с каким-то пренебрежением вглядывался в свою будущую жертву. Он напоминал томного кота, поймавшего птичку и лениво играющего с ней. Но вдруг все изменилось.

— Впереди три корабля! — закричал один из матросов. — Нет, четыре!

— Интересно, куда они идут? — пробормотал капитан.

Это скоро выяснилось. Корабли шли прямо к шхуне, причем их скорость была необычайно высока.

— Вот и засада! А, мерзавцы! — рассмеялся Рьянн. — Они набили суда ишибами и считают, что победят. Двигаемся прямо на них! Все равно я лучше этих увальней!

Октейст считал, что пришло время убегать на полной скорости, а не идти с противником на сближение. Логика капитана была тайной за семью печатями.

— Эй, стрелок, может у нас будет четвертый выстрел?

— Не думаю, господин капитан!

— Связь есть? — теперь уже Рьянн обращался к другому члену команды.

— Нет, господин капитан, слишком далеко, — отозвался связист.

— Ну и Оззен с ними. Сами справимся. Вперед! — глядя на лицо командира корабля, можно было составить впечатление, что это все ему ужасно нравится. Его губы сложились в улыбку, а глаза горели нездоровым огнем.

У Октейста мелькнула мысль доложить начальству о том, что Рьянн полностью безумен. Если, конечно, удастся вернуться в порт. Это же надо — идти с тремя выстрелами на четыре больших корабля! Тем более никто не гарантирует попадания.

Противники быстро сближались. Капитан, по всей видимости, прав — на пиратских кораблях немалое количество ишибов, которые оказывали существенное влияние на скорость движения. Вскоре уже можно было рассмотреть не только очертания судов, но и флаги.

— Стрелок, ты видишь вон тот трехмачтовик? Второй слева? — закричал Рьянн.

— Да, господин капитан, — отозвался сын тагга.

— Он должен пойти ко дну, стрелок. Это Пенсант, Бесхвостая Крыса, отчаянный подонок. Ты понял, стрелок? Ко дну во что бы то ни стало! Такие, как он, сражаются до конца!

У Октейста были свои представления о том, кто на самом деле отчаянный подонок, но он бодро ответил:

— Слушаюсь, господин капитан!

— Я дам тебе возможность выстрелить в него, рядовой. Лево руля!

Маневренная шхуна легко сменила курс. Корабли противника шли не в боевом порядке. То ли они слишком торопились, полагая, что «Адмирал Аррал» может ускользнуть, то ли были уверены в своих силах, но расстояние между ними достигало пары сотен метров.

— Они хотят разменять пару кораблей на наш! — от души смеялся Рьянн, стоя на мостике. — А потом выловить из воды своих ишибов! Думают, что мало кто пострадает! Глупцы! Неправильно построились!

Маневр шхуны не остался незамеченным. Корабли, идущие справа по курсу, начали тоже поворачивать, стремясь взять королевское судно в кольцо.

— Стрелок, бей по левому как только сможешь!

— Я могу промахнуться, господин капитан! — в отчаянии закричал Октейст. — Слишком далеко!

— А ты не промахивайся, рядовой! Или хочешь пустить нас всех на корм рыбам? — расхохотался Рьянн.

Если бы дело происходило в Парме, то сын тагга мог бы многое сказать заносчивому пирату. Особенно о том, кто на самом деле хочет пустить шхуну на корм рыбам. Но сейчас ему было даже не до этих мыслей. Октейст судорожно вцепился в планки, пытаясь поймать противника в прицел. Расстояние уже позволяло сделать эффективный выстрел, но дворянин боялся промазать. А вражеские корабли очень быстро приближались.

— Стрелок! Ты спишь, что ли? Стреляй!

Октейст шепотом выругался. За время своей службы он уже успел многократно проклясть и себя самого, и короля, и свою ветренную подружку и эту безумную войну. Самые чудовищные ругательства уже не вызывали никаких эмоций, а стали обыденностью.

Сын тагга, стараясь не упускать из прицела вожделенную корму, дернул за шнур. Будь он ишибом, то почувствовал бы отголосок от высвобождения мощного пучка ти, устремившегося к цели. Пушка стреляла не непрерывно. После каждого короткого выстрела должно было пройти хотя бы несколько секунд, прежде чем можно сделать следующий выстрел. Но если два пучка шли с небольшим интервалом, то для третьего требовалось гораздо больше времени.

— Молодец, стрелок, чтоб тебя! — закричал капитан. — Попал! Смотри, какая дыра!

В борту ближайшего судна красовалась зияющая рана как раз на уровне ватерлинии. Октейст и сам не знал, как это ему удалось. Не иначе, как с перепугу. На стрельбищах мало кто показывал такой результат. Система прицеливания была слишком несовершенна.