Единственный чеченец и другие рассказы - Антон Блажко

Кепи где-то потерял, напялил бойцовскую каску, броник наливался тяжестью с каждым шагом, приходилось тащиться сзади раненого, в трудных местах подставляя ему плечо. От штанов парня ощутимо пованивало, спустились к самой воде обмыться. Федорин отошел, чтобы не смущать. Вблизи любая война - грязь, кровь да вот это, тем более такая дурацкая, как все государственные начинания последних лет... Разделся до пояса и чуть поплескался сам, осколочные царапины саднил пот и терла одежда.

Взобраться на косогор парень не смог, поплелись дальше в обход холма. За скальным выступом борта раздались в стороны, открылась настоящая пойма с сочной травой. К руслу выходили три распадка с собственными водотоками, почва чавкала под ногами. Следовало лезть вверх или их просто не найдут, и так отклонились уже дальше возможного.

-- Слышь, потерпи, надо подняться, а там сядем и будем ждать. Должны уже нас искать, не могут же просто бросить, так его растак...

---------------------------------

Забрав вправо для обхода противника, Баранов попал на вторую роту первого бата, пробивавшуюся к своим. О командовании не пришлось заикаться, измазанный расцарапанный прапорщик, и.о. взводного, готов был к любым четким распоряжениям. Плюнув на связь, больше помогавшую "чехам", скучили огонь, истратили почти все гранаты, но ударно перевалили через высотку без потерь, оказавшись в прямой видимости полуокруженных товарищей. "Чичи" палили ожесточенно и не без толку, но сдали назад.

К остатку первой роты прорвались вовремя, ей приходилось туго. На командира, старшего лейтенанта, прикрывавшего с горсткой бойцов основную часть, страшно было глядеть. Близкий взрыв мелкими осколками, точно лезвиями, располосовал ему шмотье и обтяжку бронежилета, сорвал с головы каску, посек руки и лицо. Кровь текла из многочисленных порезов, заливала глаза, оглушенный контузией, он смахивал с бровей красные сгустки и невнятно что-то мычал. Баранов заставил его первым идти в тыл, собрав других раненых, развернул подкрепление и скомандовал общий отход.

Фактическое безвластие, в котором отряд подчинялся сам себе, а Паляница плюнул на трусливое временное командование, обернулось наконец пользой. Как только первые бойцы дотащили майора до лужка, где лежал спецназ, тот, узнав состояние дел, попер на помощь. Выходила чехарда, бег друг за другом, но гладко операции проходят только на планах. При поддержке "Щита" Баранов даже перешел в короткое наступление, отогнав "чехов" за хребтик, и те отстали. Успех не стали развивать, хватит на сегодня, шарахнули напоследок гранатометный залп и почесали назад, к технике.

---------------------------------

Стекольников потребовал к рации комроты. Прапорщицкое "на связи!" его не удовлетворило:

-- "Двести третий" где?

Это был позывной Федорина.

-- Я за него.

-- Тебя спрашивают - где он?

Наушники помолчали.

-- Вызвали куда-то... Участвует в операции.

-- Кто приказал?

-- Не могу знать.

-- Связь с ним имеешь?

-- Никак нет.

Обругавшись, подполковник затребовал:

-- Ищи где хочешь, разворачивай две "коробки" и держи наготове - наши с "трехсотыми" идут.

Честя всех подряд, Стекольников продул беломорину, обмял гильзу и сунул в рот. Огниво затерялось где-то под сбруей, связист услужливо протянул свое. Пустил едкий дым, он подытожил:

-- Вечный дурдом! Командиров до хренища, одни командиры кругом, а бардак как двадцать лет назад был, так и остался... Хотя такого, правда, все же не было!

------------------------------

От движения помочи ослабли и распустились, пришлось их заново перемотать. При ходьбе кровь сочилась из раны постоянно, бинт и штанина промокли насквозь, в ботинке у солдата хлюпало. Федорин перевязал его марлей из своего пакета поверх старой и взглянул на часы. Стекло подернулось сеткой трещин, исчезли циферки с кварцевого табло - где-то стукнул. Остыв на вершине, почувствовали голод. Хлебнули по очереди из фляги, наполненной по дороге внизу.

-- Тебя как зовут?

-- Рядовой Воронов.

-- А по имени?

-- Александр.

-- Попали мы с тобой, Александр... Ладно, прорвемся. Сам откуда?

Оба сидели, привалившись спиной к стволам.

-- Из Тверской области.

-- Сколько отслужил?

-- Полгода. Если день за два будет, в октябре домой...

-- Вернемся - поваляешься в госпитале, в Махач отправят, а то и Ростов, отдохнешь, потом в отпуск съездишь. Дырка у тебя пустяковая, зато медаль какую-нибудь дадут, сейчас вроде за ранение всех представляют. Где вот только наши запропастились?

Обе свои ракеты, зеленую и красную, Федорин уже выпустил, пока безответно. Прикинуть время точно не получалось, оно словно разорвалось после стычки, но солнце явно клонилось на закат.

-- Надо идти, Александр. Что-то не так, хотя черт его знает...

Стрелять вверх не хотелось, дважды чудо сомнительно, противник любой численности означал бы для них конец. Ремень на вороновском автомате он отпустил так, чтобы боец сунул в него ботинок, но не касался раненой ногой земли, после чего они вновь обнялись и похромали вниз.

--------------------

Когда авангард прикрытия достиг зоны видимости основных сил, начались очередные беспорядок и суета из лучших побуждений. Для вывоза раненых приготовили машины, отправив часть личного состава вниз пешком, санинструкторов выслали навстречу с носилками и под прикрытием свежего взвода. Майора с поверженными витязями и еще двух солдат, поймавших небольшие осколки, вывезли первыми, стихший полкан от своего имени приказал запросить в ущелье вертолет. Баранов последовательно задержался на собственной недавней позиции, затем последнем взгорке уже в виду БТРов, чтобы пересчитать народ и собрать отставших, зная, какие случаются накладки. Однако торопили все - нижнее, оно же верхнее начальство, Стекольников, "щиты", полагавшие свою задачу выполненной, сверить личный состав полностью не удавалось: кто-то убыл первым с ранеными, другие скатывались к дороге по склону, в ходе маневров подразделения частью перемешались. Витязи сначала искали отставшую группу, подрывавшую несчастный схрон, требовали развернуть войска для прочесывания леса и хватались за стволы, пока не выяснилось, что те давно внизу и успели даже поесть. Мордатый старший лейтенант генеральского возраста (поздно вышел в офицеры, наверно) ухитрился кружным путем вывести их прямо на командный пункт, где поджидал всех нервничавший полковник. Найдя друг друга, спецы заспешили больше всех, не имея почему-то собственного транспорта и предвидя ночь на перекладных. Стекольников подгонял:

-- Быстрее, быстрее! Посчитали людей? Ладно, там проверимся, по машинам!

Сгреблись в конце концов, как есть, облепили технику и вереницей потянулись вниз. В хвосте полз, развернув назад башню, приданный танк. Увешанное брикетами взрывчатки, которая при попадании детонирует и отбрасывает заряд, железо производит странное впечатление покрытых наростами чудовищ, вкупе с ним колонна напоминала какой-то табор цыган войны.